Эдуард Костандов - Психофизиология сознания и бессознательного

О том, что именно этот механизм условнорефлекторной активации процесса принятия решения оказывается причиной сокращения времени реакции на пусковой стимул, говорят результаты опытов, когда положение стрелки не менялось, вследствие чего предупреждающий стимул не сигнализировал о том, какой стимул последует за ним, — положительный или тормозныи. В этих случаях, несмотря на многократные сочетания, время реакции не меняется.

Постепенное сокращение времени реакции по мере повторения проб, несомненно, отражает процесс обучения в сфере произвольной двигательной деятельности. Это обучение в значительной мере представляет результат условнорефлекторного облегчения процесса принятия решения, который является центральным звеном в системе временных связей, обеспечивающих произвольную реакцию в ответ на зрительный стимул. Схематически систему выработки временных связей на корковом уровне можно представить так: от корковых элементов, воспринимающих условный стимул, к структурам, обеспечивающим принятие решения, и от последних — к моторной коре. К структурам, при преимущественном участии которых организуется процесс принятия решения, следует в первую очередь отнести лобные доли. Это неоднократно было показано в нейропсихологических исследованиях больных с органическими поражениями лобных долей (Лурия, 1962).

Опыт показывает, что у здорового взрослого человека упомянутое выше обучение может происходить с помощью не только осознаваемых, но и неосознаваемых зрительных сигналов. Однако существует весьма заметная разница в его характере, зависящая от осознаваемости или неосознаваемости условного стимула. Если сигнальный признак, определяющий принятие решения, не сознается, это обучение нестойкое, оно не сохраняется до следующего дня. Каждый раз оно фактически осуществляется заново, с тех же величин времени реакции, что и в первый день исследования. Следовательно, временные связи, устанавливаемые в произвольной двигательной сфере с помощью неосознаваемых стимулов, сохраняются только в краткосрочной памяти. Они не переходят в долгосрочную память, как это происходит при осознании сигнала. Очевидно, в образовании временной связи на неосознаваемом уровне не принимают участия факторы, необходимые для закрепления информации в долгосрочной памяти: селективное внимание (условный стимул не осознается) и мотивационно-эмоциональное возбуждение.

Большое значение произвольного (фокусированного селективного, избирательного) внимания для сохранения воспринимаемой информации в долгосрочной памяти давно установлено психологами и нейрофизиологами. Крупный канадский невролог В. Пенфилд (1970) даже утверждал, что в нормальных условиях избирательное внимание необходимо для образования энграммы. По его мнению, только события, привлекающие внимание человека, остаются в памяти, а все, что им «игнорируется», не сохраняется в виде энграммы. Однако, как показали результаты экспериментов с неосознаваемыми эмоциональными стимулами, у человека без участия избирательного внимания на «бессознательном уровне» можно выработать временные связи, которые фиксируются в долговременной памяти, и они могут быть значительно более стойкими, чем в случаях, когда ассоциации образуются с участием избирательного внимания и сознательного опыта.

Еще раз подчеркнем, что определяющая роль эмоционального состояния и мотивации в запоминании и воспроизведении очевидна при сопоставлении ассоциаций, полученных в пробах с применением неосознаваемых эмоциональных слов и в пробах, когда сочетаемые стимулы не имели эмоционального значения: оставались в долгосрочной памяти только те неосознаваемые стимулы и временные связи, которые имели прямое отношение к доминирующей мотивации или же сильной отрицательной эмоции.

Итак, для сохранения в долгосрочной памяти человека временной связи, ассоциации, выработанной на «бессознательном уровне», обязательно требуется участие эмоционально­мотивационного компонента. Только в тех случаях, когда в нервный механизм временной связи включается дополнительная эмоциональная активация коры больших полушарий из структур лимбической системы, в долгосрочной памяти фиксируются следы сочетаемых неосознаваемых зрительных стимулов.

Однако, хотя временные связи, образующиеся без участия эмоционального фактора, нестойкие, сохраняются только в краткосрочной памяти, они, как показывают опыты с регистрацией времени реакции, могут играть определенную роль в поведенческих реакциях. Принятие решения и в сфере произвольной деятельности способно осуществляться без осознания внешних сигналов, вызывающих этот нервно-психический процесс согласно механизму условного рефлекса. Приведенные психофизиологические данные, касающиеся обучения с помощью неосознаваемых словесных и несловесных стимулов, делают понятной несогласованность психологических сведений о воздействии неосознаваемых стимулов на поведение человека. Наряду с не совсем добросовестными спекуляциями по такой таинственной и загадочной проблеме, как манипулирование поведением человека (напомним снова о 25-м кадре), эти расхождения отмечаются и в честно проводимых научных исследованиях, если при их проведении не учитываются все условия, при которых регистрируется бессознательный эффект.

Формы подкрепления у высших позвоночных животных, и особенно у человека, разнообразны.

Это объясняется тем, что по мере фило- и онтогенетического развития все большее число стимулов из внешней среды приобретает свойства подкрепляющего фактора. В повседневной жизни человека такие формы подкрепления, особенно словесного характера, играют значительную роль, обеспечивая многообразие постоянно формирующихся многочисленных временных связей, ассоциаций и «внутренних состояний», которое делает психическую, поведенческую деятельность сложной и совершенной. Поэтому формирование ассоциаций, временных связей на осознаваемом и неосознаваемом уровнях с помощью эмоционально значимых стимулов (в частности, ключевая роль обратных связей с их мотивационно-лимбическим звеном, важным для изменений возбудимости коры больших полушарий) должно рассматриваться в качестве важной, но далеко не единственной формы обучения. При этом у животных и прежде всего у человека существует множество других форм подкрепления, не связанных с сильными отрицательными эмоциями.

В экспериментальной психологии и в психофизиологии предложено много моделей, предполагающих лабораторное исследование роли разных форм подкрепления в осуществлении высших корковых психических функций в норме и патологии. Модель, адекватная психофизиологическим исследованиям, должна давать возможность регистрировать наряду с биоэлектрическими феноменами качественные и количественные характеристики поведенческих реакций, изучать межполушарные функциональные отношения в процессе обучения, на разных его стадиях и, что особенно важно, допускать возможность изменять информационную значимость стимула обратной связи, т.е. подкрепления.

В повседневной жизни человека начиная с раннего возраста и до конца его дней в качестве подкрепления нередко используются слова «хорошо» и «ошибка». Подобная форма подкрепления в виде таких слов или символов, их заменяющих, обычна в экспериментальных психологических и психофизиологических лабораторных исследованиях. Когда прибегают к данным стимулам обратной связи, объект получает от другого лица оценку правильности или ошибочности своей реакции. Следует отметить, что информация, содержащаяся в подобном стимуле обратной связи, неполная, так как слово «ошибка» не указывает конкретно, в чем же заключалась ошибка в решении испытуемым когнитивной задачи. При этом необходимо учитывать, что отрицательная оценка, заключающаяся в этом слове, его неопределенность, «дефицит информации» могут вызвать у человека негативную эмоцию.

Формы подкрепления типа «хорошо» — «ошибка», используемые человеком, по существу аналогичны подкрепляющим раздражителям, традиционно используемым при обучении животных, или напоминают таковые. Их можно без особого труда сопоставить с многочисленными поощряющими и запретительными сигналами-подкреплениями у животных. Например, это поощрение пищей или наказание ударом электрического тока.

Специфически человеческой и, несомненно, важной формой подкрепления служит сознательное или бессознательное умозаключение субъекта. По крайней мере в развитом виде эта форма, по- видимому, присуща только человеку.    В чем она заключается? Субъект приходит к умозаключению о правильности или ошибочности своей реализованной произвольной реакции, сопоставляя принятое им решение когнитивной задачи с информацией, содержащейся в наглядной и доступной форме в стимуле обратной связи; например, он сопоставляет информацию о действительных соотношениях между эталонным и тестируемым зрительными объектами или интервалами времени и т.п. В данных случаях подкреплением служит не сам по себе стимул обратной связи, а то умозаключение о правильности или ошибочности своей произвольной реакции, к которому приходит субъект каждый раз после сопоставления данной реакции с информацией, содержащейся в этом стимуле. Здесь подкреплением служит не оценка другого лица (или, например, компьютера), а именно умозаключение субъекта, когда он оценивает свою деятельность на основании дальнейшей информации, и результат такой оценки оказывается корригирующим фактором в механизме обратной связи.