Валерий Зеленский - Базовый курс аналитической психологии, или Юнгианский бревиарий
Литература
Вудман М. Опустошенный жених. Женская маскулинность. — М., 2001. Человек и его символы / К. Г. Юнг и др. — СПб., 1996. С. 225–237.
Эстес К. Бегущая с волками. — Киев, 2001. С. 106–109.
Юнг К, Г. AION. — М.; Киев, 1997. § 20–42.
70 кг К. Г. Аналитическая психология и воспитание // Юнг К. Г.
Конфликты детской души. — М., 1995. С. 69–150. ЮнгК. Г. Луна// ЮнгК. Г. MysteriuraConiunctionis.- M.; Киев, 1997.
§ 154–348. Юнг К. Г. О психологии бессознательного // Юнг К. Г. Психология
бессознательного.-М., 1994. С. 123–164. Юнг К. Г. Психологические аспекты архетипа матери // 70 мг К. Г.
Структура психики и процесс индивидуации. — М., 1996. С. 30–50. ЮнгК. Г. Регина// ЮнгК. Г. Mysterium Coniunctionis.- M.; Киев,
1997. § 532–542.
ЮнгК. Г. Символытрансформации. — М., 2000. § 300–612. Birkhauster-Oeri S. The Mother: Archetypal Image in Fairy-Tales. — Inner
City Books, 1988.
BolenJ. S. The Goddesses in Everywoman. — San-Francisco, 1984. HardingM. E. The Parental Image: Its Injury and Reconstraction. — New
York, 1965.
HardingM. E Women's Mysteries Ancient and Modern. — New York, 1971. Neumann E. The Great Mother. — Princeton University Press, 1955. Ulanov A. B. The Feminine in Jungian Psychology and Christian Theology // Evanston, 111. 1971.
Отец
По сравнению с той глубиной и сосредоточенностью на деталях, которые отличают юнговские исследования архетипа Матери, его работы, посвященные архетипу Отца, выглядят несистематическими, поверхностными, отрывочными, несколько схематичными. Кроме одной короткой статьи, написанной в так называемый «психоаналитический период» и впоследствии отчасти заново отредактированной, Юнг уделил достаточно мало времени и энергии исследованию мужской половины архетипической родительской пары. По этой причине многое из того, что Юнг изложил в связи с архетипом Отца, разбросано в разных статьях, посвященных развитию ребенка или алхимической образности, — работах, в которых в основном исследуется влияние собственного отца на жизнь индивида без всякой архетипической амплификации.
На русском языке есть лишь одно труднодоступное сегодня исследование, непосредственно связанное с этим архетипом, — «Значение отца в жизни индивида» (см. ниже список литературы). Для патриархальной культуры это весьма любопытная ситуация, обнаруживаемая в трудах великого психолога, и объяснить ее можно по-разному. Чрезмерный акцент Фрейда на отце в психологическом развитии ребенка и в психоаналитической теории — интер-нализация отца как супер-Эго, отца как Бога, отца в качестве Эдипова соперника и вождя первобытного племени, отождествление самого Фрейда с собой как непререкаемым отцом-основателем психоанализа — могли привести к определенному своего рода компенсаторному сдвигу роли отца у Юнга в сторону ее преуменьшения. Хотя проницательный и тонкий сдвиг, осуществленный Юнгом в сторону оценки женского начала во всех его формах — Матери, Богини, Эроса, бессознательного, был и остается важным вкладом в аналитическую теорию, сам акцент на женском можно рассматривать и как определенный пробел в его творчестве. Отсутствие сколько-нибудь продолжительного внимания к архетипу Отца во многом является следствием личной психологии Юнга, что, в свою очередь, свидетельствует об определенной важности его собственных родительских комплексов в его работе. Однако более важно помнить, что вообще односторонность патриархальной культуры ведет не только к игнорированию женского начала во всех его формах, но и к смещенному и разнородному знанию подлинной природы маскулинности. И этой односторонности Юнг, разумеется, избежать не смог. Отчасти этот недостаток попытался исправить Сэмуэлс в своей недавно вышедшей работе «Тайная жизнь политики».
Отметить недостаточность внимания, уделяемого Юнгом архетипу Отца, вовсе не означает сказать, что архети-пическая маскулинность остается для него неважной в личном плане или теоретически. Мужские архетипы Героя и Мудрого Старца занимают центральное место в размышлениях Юнга и, очевидно, тесно связаны с архетипом Отца, в особенности с его идеальной «хорошей» стороной. Однако задачу более полного теоретического раскрытия роли Отца Юнг оставил своим последователям.
Знакомство с рекомендуемой литературой лучше начать с короткой статьи Юнга «Значение Отца в судьбе индивида», его ранней работы, которую в своем более позднем предисловии ко второму изданию он оценил как «слишком простую, слишком наивную». Эти простота и наивность выражены главным образом в рассуждениях о том, как собственные отцы отдельных пациентов влияют на их жизнь. Эта тема продолжает доминировать и в других работах при обсуждении конкретных случаев анализа. Чтобы увидеть развитие данной темы, необходимо познакомиться и с алхимическими работами Юнга, в частности, с анализом серий сновидений, представленным во второй части «Психологии и алхимии» (архетипические образы Отца в снах взрослого анализанда-мужчины).
Другие рекомендуемые к чтению работы показывают, что аналитики-юнгианцы стремятся в той или иной степени заполнить «пустоты» в юнговских исследованиях, и содержат превосходный материал, связанный с образом Отца и изложенный с разных позиций и с разными целями: его хтоническая, или земная, сторона; его духовная, или небесная, ипостась; личные и коллективные переживания, а также книжный корпус мифов и легенд, показывающих Отца во всем его блеске, силе и многообразии.
Литература
МоникЮ. Кастрация и мужская ярость. Фаллическая травма.—М., 1999.
Моник Ю. Фаллос. Священный мужской образ. — М., 2000.
Сэмуэлс Э. Тайная жизнь политики. — СПб., 2002. С. 147–172.
УайлиДж. В поисках фаллоса. — СПб., 1995.
Юнг К. Г. Аналитическая психология и воспитание // Юнг К. Г. Конфликты детской души.—М., 1995. С. 69–150.
Юнг К. Г. Значение Отца в судьбе индивида // Юнг К. Г. Избранные труды по аналитической психологии. — Цюрих, 1939. Т. 1. С. 277–293.
Юнг К. Г. Индивидуальный символизм сна по отношению к алхимии: Изучение бессознательных процессов за их работой во сне // Юнг К. Г. Психология и алхимия. — М.; Киев, 1997. § 44-331.
Юнг К. Г. Психические конфликты у ребенка // Юнг К. Г. Конфликты детской души. — М., 1995. С. 5–40.
Юнг К. Г. Случай невроза у ребенка // Юнг К. Г. Критика психоанализа. — СПб., 2000. § 458–522.
Samuels A. (ed.)The Father: Contemporaryjungian Perspectives. — New York, 1988.
Luigi Z. The Father.- Brunner-Routledge, 2001.
Perry J. Lord of the Four Quaters: Myth of the Royal Father. — New York, 1966.
Colman A., Colman L. Earth Father, Sky Father: The Changing Concept of Fathering.-N.J., 1981.
Colman A., Colman L. The Father: Mythology and Changing Roles. — Chicago, 1988.
См. также разделы «Герой», «Мудрый Старец», «Трикстер» в настоящей книге.
Пуэр — Божественное Дитя
Архетип Божественного Ребенка, pueraeternus, присутствующего (хотя и в разной степени) в каждом из нас, является фигурой, на которую обратили большое внимание последователи Юнга, в то время как он сам написал об этом архетипе мало. Тем не менее немногое написанное им стало плодоносящей почвой для большого числа последующих работ и описаний многоликого кукольноподобного Пуэра.
Юнг пришел к Пуэру (и к сестре Пуэра — Пуэрелле — Коре, или Деве) благодаря знакомству с греческой и римской мифологией. Он разрабатывал этот архетип вместе с Карлом Кереньи; результаты совместной работы они впоследствии опубликовали. Аспекты Пуэра в мифологии, как это видел и понимал Юнг, представляли собой параллель тому психологическому значению, которое эта фигура имела для индивидуальной души в сновидениях и во внутренних переживаниях. Например, Божественное Дитя есть символ будущих надежд, саженца, рассады, потенции жизни, ее обновления: приходит на ум рождественская история о младенце Иисусе, крошечном спасителе мира, которому поклоняются цари и чье рождение возвещено звездой и небесными ангелами. Однако Пуэр — это больше, чем просто дитя. Он также божественен и поэтому в самых разных формах представляет предшественника или предтечу Героя — маленький ребенок, который часто оказывается сверхчеловеком или обладателем удивительных способностей и талантов в своем нежном возрасте. Подвиги юного Геракла — прекрасная иллюстрация такой связи между Пуэром и фигурой героического полубога. Легкомыслие, удовольствие и игра также характерны для этого Вечного Ребенка, чья архетипическая натура означает, что он никогда не станет взрослым. Маленький Принц — представитель этого аспекта Пуэра, точно так же как и Пан (особенно своей пастушеской игрой на свирели), думающий только о развлечениях и наслаждении жизнью, или Эрос, сын Афродиты и прекрасный юный бог любви и наслаждения, могли бы выступать наилучшими классическими образцами Пуэра.
