Кен Уилбер - Око духа. Интегральное видение для слегка сдвинувшегося мира
Каковы же принципы, которые могут реабилитировать культурную эволюцию в утонченной форме, таким образом воссоединив человечество с остальным Космосом, и, в то же время, объяснить взлеты и падения в ходе раскрытия сознания? Вот несколько основных объяснительных принципов, которые, на мой взгляд, нам необходимы:
1. Диалектика прогресса. В ходе эволюции и раскрытия сознания, каждая стадия разрешает или снимает определенные проблемы предыдущей стадии, но затем прибавляет свои собственные, новые и неподатливые (и порой более сложные и трудные) проблемы. Именно потому, что эволюция во всех сферах (человеческой и прочих) действует посредством процесса дифференциации и интеграции, каждый новый и более сложный уровень с необходимостью сталкивается с проблемами, которых не было у его предшественников. Собаки болеют раком, а атомы — нет. Но за это не следует огульно проклинать эволюцию! Это означает, что в эволюции есть и хорошее, и плохое — такова диалектика прогресса. И чем больше стадий эволюции — чем глубже Космос — тем больше вещей могут пойти не так, как надо!
Так что эволюция неизбежно означает появление новых возможностей, новых чудес и новых триумфов на каждой новой стадии, однако они неизменно сопровождаются новыми ужасами, новыми тревогами, новыми проблемами, новыми бедствиями. И «Ввысь из Эдема» — это хроника новых чудес и новых болезней, которые развертываются на безжалостных ветрах эволюции сознания.
2. Различение между дифференциацией и диссоциацией. Именно потому, что эволюция идет посредством дифференциации и интеграции, что-то может пойти не так на любой и каждой стадии — как я сказал, чем глубже Космос, тем больше бедствий может случиться. И одна из наиболее распространенных форм эволюционной патологии происходит, когда дифференциация заходит слишком далеко и превращается в диссоциацию. К примеру, в эволюции человека одно дело — дифференцировать разум и тело, и совершенно другое — диссоциировать, разобщать их. Одно дело дифференцировать культуру и природу, совершенно другое — диссоциировать их. Дифференциация — это прелюдия к интеграции; диссоциация — это прелюдия к катастрофе.
Как мы увидим на следующих страницах, человеческая эволюция (как и любая другая эволюция) отмечена последовательностью важных дифференциаций, которые абсолютно естественны и совершенно необходимы для эволюции и интеграции сознания. Но на каждой стадии эти дифференциации могут зайти слишком далеко в сторону диссоциации, которая превращает глубину в болезнь, рост в раковую опухоль, культуру в кошмар, сознание в агонию. И «Эдем» — это хроника не только необходимых дифференциаций эволюции сознания, но также и патологических диссоциаций и искажений, которые слишком часто следуют за ними по пятам.
3. Различие между трансценденцией и вытеснением. Когда мы говорим, что эволюция протекает посредством дифференциации, это означает, что она идет через трансценденцию и включение. То есть каждая стадия эволюции (человеческой и любой другой) трансцендирует и включает в себя предшествующие стадии. Атомы — части молекул, молекулы — части клеток, клетки — части сложных организмов и т.д. Таким образом каждая последующая стадия включает в себя предшествующие, а потом добавляет свои собственные определяющие и целостные (эмерджентные) качества: она трансцендирует и включает в себя.
Однако, как раз по этой причине в случае патологии более высокое измерение не трансцендирует и включает в себя более низкие, а трансцендирует и вытесняет, отрицает, искажает, разрушает их. Именно такой выбор предоставляется каждой новой и более высокой стадии: трансцендировать и включать в себя, помогать, интегрировать, почитать; либо трансцендировать и вытеснять, отрицать, отчуждать, угнетать. «Эдем» — это хроника великих трансцендентных событий человеческой эволюции, равно как и абсурдных случаев подавления, угнетения и жестокости. Чем ярче свет, тем глубже тень, и «Эдем» всматривается и в свет, и в темноту.
4. Различие между естественной иерархией и патологической иерархией. В ходе эволюционного процесса то, что было целым на одной стадии, становится частью целого на следующей. Таким образом, все и вся в Космосе представляет собой то, что Артур Кестлер назвал «холоном» — целым, которое одновременно служит частью некоторого другого целого, и так до бесконечности. Целые атомы — это части молекул, целые молекулы — части клеток и т.д. Каждая вещь — это целое/часть, холон, существующая в естественной иерархии или порядке возрастания целостности и холизма.
По этой причине Кестлер указывал, что нормальную иерархию, в действительности, следует называть холархией, и он был совершенно прав. Все процессы эволюции (человеческой и любой другой), отчасти, происходят путем иерархизации (холархизации) — каждое старшее измерение трансцендирует и включает в себя младшие уровни: каждый уровень — это целое, которое служит частью другого целого, и так до бесконечности. Именно поэтому каждая развертывающаяся стадия трансцендирует и включает в себя своих предшественников, и таким образом, Космос развертывается как бесконечная последовательность все более объемлющих целых.
Однако то, что трансцендирует, может вытеснять. И таким образом, нормальные и естественные иерархии могут вырождаться в патологические иерархии, в иерархии господства. В этих случаях заносчивый холон не хочет быть и целым, и частью — он хочет быть целым, и точка. Он не хочет взаимно быть частью чего-то большего, нежели он сам; он не хочет участвовать в сообществах своих собратьев-холонов; он хочет господствовать над ними по своей воле. Сообщество заменяется властью; общение заменяется господством; взаимность заменяется угнетением. И «Эдем» — это хроника необычайного роста и эволюции нормальных иерархий — роста, который по иронии судьбы допускает вырождение в патологические иерархии, которые оставили свои выжженные клейма на истерзанной плоти несчетных миллионов — шлейф террора, который тянется за животным, способным не только трансцендировать, но и вытеснять.
5. Высшие структуры могут быть поставлены на службу низшим побуждениям. Племенное устройство, когда оно предоставлено самому себе, относительно доброкачественно просто потому, что его средства и технологии относительно безвредны. С помощью лука и стрелы не нанесешь большого вреда биосфере и другим людям (и эта ограниченность в средствах не означает присутствия мудрости). Проблема том, что развитые технологии рационального обоснования, будучи поставлены на службу племенным и этноцентрическим побуждениям, могут стать разрушительными.
Освенцим — это не результат рационализма. Это результат того, что многие продукты рационализма используются иррациональным образом. Освенцим — это рациональность, взятая на вооружение идеологией племенного обособления, этноцентристской мифологией крови, почвы и расы, укорененной в земле — романтической по склонностям, варварской по своей этнической сути. Нельзя всерьез пытаться осуществить геноцид с помощью лука и стрелы; но это можно попытаться сделать с помощью стали и угля, двигателей внутреннего сгорания и газовых камер, пулеметов и атомных бомб. С точки зрения любого определения рациональности эти желания невозможно назвать разумными или логически обоснованными — это этноцентристская идеология племенной вражды, берущая на вооружение инструменты развитого сознания и использующая их исключительно для удовлетворения самых нижайших побуждений. Освенцим — это завершающая стадия, но не рассудка, а племенного менталитета.
Таковы некоторые различения, которые, на мой взгляд, необходимы для того, чтобы реконструировать эволюцию человеческого сознания гораздо более удовлетворительным и убедительным образом — так, чтобы можно было четко объяснить неоспоримые Достижения, равно как и неоспоримые катастрофы человеческой истории. И наконец, это позволяет нам дать ответ на возражения теоретиков антиэволюционизма, который до сих пор во многих отношениях настойчиво преобладает в теоретическом дискурсе этой области.
Традиционалистам мы можем сказать: вы не поняли диалектику прогресса. Вы учли все плохие стороны современности, но тщательно обошли стороной все хорошее, и потому вы проклинаете расцвет современности и ее рационал-секуляризацию, не имея возможности видеть того, что на самом деле современность — это форма развертывания Духа как Присутствия сегодняшнего мира. Поэтому вы преклоняетесь перед предшествующим мифологически-аграрным веком, когда весь мир поклонялся мифическому богу или богине — когда на всей этой благодатной земле процветала религия, и каждые мужчина и женщина благоговейно принимали вашего Возлюбленного Господа, и все было зачаровано и живо духовным знамением.
