Дэвид Майерс - Интуиция
В отчетах страховых компаний содержатся бесчисленные объяснения водителей, пытающихся оправдать себя: «Невидимая машина вынырнула буквально из ниоткуда, врезалась в мой автомобиль и исчезла», «Когда я добрался до перекрестка, на дорогу выскочил дикобраз, закрыв мне обзор», «Пешеход наскочил на меня и нырнул под машину».
В классической демонстрации защитных самооценочных искажений Майкл Росс и Фиоре Сиколи обнаружили, что молодые, состоящие в браке канадцы обычно приписывают себе большую ответственность за поддержание чистоты в доме и воспитание детей, чем несут на самом деле, но мнению своих супругов и супруг. Это явление наблюдали неоднократно. Попросите жену и мужа оценить, какой процент времени каждый из них тратит на мытье посуды, выгул собаки, гашение света совершение покупок. В сумме их оценка обычно дает более 100%. Это же справедливо и в отношении людей, работающих над групповыми проектами, спортсменов в командных видах спорта или участников дебатов.
Интуитивные защитные самооценочные искажения, касающиеся вопросов ответственности за выполнение обязанностей, вносят свой вклад в разногласия супругов, коллег и партнеров по сделке. Большинство разводящихся обвиняет в разрыве отношений своих партнеров. Большинство менеджеров видит причины низкой эффективности труда рабочих в их неспособности или лени. Сами рабочие чаще всего во всем винят внешние причины — чрезмерную нагрузку, трудных в общении коллег, непонятные задания. Кроме того, люди склонны считать, что им платят за работу более справедливо, если они получают больше, а не меньше, чем окружающие. Редко когда менеджерам удается услышать такие фразы: «Это несправедливо! Вы платите мне слишком много!» «Чем я заслужил это?» — вот что мы говорим, сталкиваясь с трудностями, а не с успехом (которого, как нам кажется, мы заслуживаем).
Студенты демонстрируют точно такие же защитные самооценочные искажения. Получая хорошую оценку на экзамене, они воспринимают ее как должное и считают, что экзамен прошел честно. Получая плохую оценку, они считают экзамен недействительным. У преподавателей тоже нет иммунитета к этому искажению — они склонны приписывать себе успехи студентов, одновременно возлагая ответственность за неудачи, постигшие студентов, на них самих. «Благодаря моей помощи Джиллиан получила диплом с отличием. Несмотря на помощь с моей стороны, Джордж провалился».
Большинство людей видят себя лучшими, чаи средний человек. Девять из десяти менеджеров считают, что они превосходят своего среднего коллегу, точно так же, как девять из десяти австралийцев, оценивающих качество выполнения своей работы. Три опроса показали, что девять из десяти профессоров колледжа оценивали свои профессиональные качества выше среднего. Большинство водителей — даже тех, которые попадали в больницу после аварий, считали себя более осторожными и умелыми, чем средний водитель. Вот что говорит по этому поводу Дэйв Барри: «Единственная вещь, которая объединяет всех людей, независимо от возраста, пола, религиозной принадлежности, экономического статуса или этнического происхождения, это глубоко укоренившаяся вера в то, что мы превосходим среднего водителя».
Большинство людей верит, что они более умны, красивы и менее склонны к предрассудкам, чем средний человек. Во время одного из опросов, проведенных Институтом Гэллапа в 1997 г., 44% белых американцев заявили о том, что другие белые имеют больше предрассудков в отношении афроамериканцев, чем они сами (5 баллов и более по 10-балльной шкале). Только 14% белых респондентов сочли, что у них ровно столько же предрассудков, сколько у всех остальных белых американцев.
Мы также, конечно, гораздо более этичны, чем окружающие. Во время проведения национальных опросов большинство бизнесменов считают себя более этичными, чем средний бизнесмен. Даже социальные психологи, которые знают буквально всё о защитных самооценочных искажениях, считают себя более этичными, чем другие социальные психологи. Не надо думать, что те из нас, кто занимается исследованиями этого вопроса или читает лекции на эту тему, автоматически не попадают под действие этого правила.
Жители Лос-Анджелеса считают себя более здоровыми, чем соседи, а большинство студентов колледжа верят, что переживут актуарно рассчитанную дату смерти по меньшей мере на 10 лет. В одном из опросов, проведенных среди представителей поколения «беби-бума», трое из четырех респондентов считали, что они выглядят моложе своих сверстников, а четверо из пяти заявляли, что у них меньше морщин, чем у людей их возраста. Во время другого опроса 12% людей признали, что чувствуют себя стариками в своем возрасте, тогда как в 5 раз большее количество людей — 66% — воспринимали себя молодыми. Похоже, что в каждом обществе «все женщины сильны, все мужчины прекрасно выглядят, а все дети вундеркинды». Все это вызывает в памяти шутку Фрейда о том, как один муж говорил своей жене: «Если одному из нас суждено умереть, то я перееду жить в Париж».
А как насчет того, что происходит после того, как мы умрем? В «US News and World Report» были опубликованы данные опроса о том, кто с какой-то степенью вероятности считает, что попадет в рай. Полагали, что небесные врата с радостью распахнутся перед О. Дж. Симпсоном, 19% американцев. В момент проведения опроса в 1997 г. были высказаны более оптимистические прогнозы в отношении Билла Клинтона (52%), принцессы Дианы (60%) и Майкла Джордана (65%). На втором месте по вероятности попадания в рай оказалась мать Тереза (79%). А как вы думаете, кто опередил мать Терезу? Лучшим учеником в классе, с вероятностью попадания в рай 87%, респонденты сочли самих себя.
Защитные самооценочные искажения наиболее очевидны, когда речь идет о социально желательных, субъективно оцениваемых параметрах — таких как «способность к вождению» или «социальные навыки», а не менее субъективных и желанных — «почерк», «способность к прыжкам». А вы тоже ставите свои способности к вождению и социальные навыки выше, чем свой почерк и умение прыгать? Студенты с большей вероятностью считали себя выше других в отношении «моральных устоев», а не «интеллекта». Люди, проживающие на одной территории, склонны считать, что они больше, чем жители других регионов, заботятся об окружающей среде, голодающих и прочих социальных проблемах, хотя и не считают, что они больше делают в этой области, тратя больше времени и денег. Если это субъективно и если это хорошо, то это, конечно, о нас.
Субъективные параметры дают нам простор в определении собственных навыков. Оценка собственной «способности к лидерству» позволяет нам представить себе образ эффективного руководителя, чей стиль напоминает наш собственный. Оценивая свои «спортивные способности», мы склонны размышлять о плавании и игре в гольф, а не о регулярных провалах на уроках физкультуры в школе. В одном из опросов, проведенных среди 829 тысяч старшеклассников, 0% (это не опечатка!) оценили себя ниже среднего показателя в отношении такого субъективного и желанного критерия, как «способность ладить с окружающими»; 60% поместили себя в 10% лучших, а 25% — вообще в 1% людей с наилучшими способностями. Невольно вспоминаешь Элизабет Баррет Браунинг: «Как я люблю себя? Дайте мне подсчитать различные способы!»
Ложный консенсус и уникальность. Мы еще больше укрепляем собственный образ своего Я, ложно воспринимая то, насколько похожи мысли и поступки других людей на наши собственные. Что касается нашего собственного мнения, то мы видим поддержку нашей позиции, переоценивая степень согласия окружающих с нами. Если мы выступаем за что-то, то предполагаем, что и остальные ратуют за то же самое. Те, кто является носителем негативных идей — например, относительно представителей другой расы, — считают, что окружающие разделяют их точку зрения. То, как мы воспринимаем окружающих, многое говорит о нас самих.
Когда мы совершаем скверный поступок или проваливаем порученное дело, мы можем уверять себя, что такие ошибки — дело обычное. После того как один человек солжет другому, он начинает считать того бесчестным: «Да, я солгал. А кто не врет?» Те, кто курит, обманывает своих супругов или мошенничает при уплате налогов, обычно переоценивают количество других людей, которые делают то же самое. Издатель журнала «Penthouse» Боб Гуччионе может стать прекрасной иллюстрацией этого «эффекта ложного консенсуса». Он так прокомментировал результаты национального опроса, в ходе которого 83% взрослых респондентов заявили о том, что у них был только один (или вообще не было) сексуальный партнер за последний год: «Удивительно тупо и невероятно. Я бы сказал, что пять партнерш за год — это средний показатель для мужчин».
Ложный консенсус отчасти обусловлен тем, что при отсутствии информации мы приписываем свои знания и реакции окружающим. Один из профессоров попросил своих студентов предположить, у скольких процентов из них есть мобильные телефоны. Не зная наверняка, они были склонны приписывать окружающим свою собственную ситуацию. Те, у кого были мобильники, предположили, что у 65%; те, у кого их не было, предположили, что у 40% (истина была посередине). Очень легко переоценить относительно редкие проявления негативного поведения. Если 20% людей лгут, то количество лжецов легко переоценить. Опять-таки, мы сильнее тяготеем к тем людям, которые разделяют наши установки и формы поведения, после чего мы судим мир на основе того, что знаем. Возможно, именно поэтому Памела Андерсон Ли сказала: «Все говорят, что я плод пластической хирургии с головы до ног, что я не могу стоять рядом с батареей — боюсь расплавиться... Да, у меня есть грудные имплантаты, но они есть у всех в Лос-Анджелесе».
