Эдуард Костандов - Психофизиология сознания и бессознательного

Левое полушарие в течение жизни человека «обучается» определять эмоциональный тон реакции на неосознаваемый внешний стимул на основе поступающего комплекса восходящих неспецифических импульсаций, которые развиваются после возбуждения этим стимулом правого полушария, даже если последнее анатомически или функционально изолировано от левого. Развитие похожих или аналогичных эмоциональных реакций у больных с «расщепленным мозгом» служит весомым аргументом против резкого разделения левого и правого полушарий головного мозга в отношении специализации эмоций разного знака и вида.

В заключение следует еще раз подчеркнуть, что многочисленные данные психофизиологических и нейропсихологических исследований противоречат все еще бытующей точке зрения о наличии четкой полушарной дихотомии положительных и отрицательных эмоций. Как было показано, так называемая эмоциональная полушарная специализация на самом деле или в существенной степени определяется характером той когнитивной деятельности, которая осуществляется в ответ на действие стимулов, вызывающих эмоциональную реакцию. Множество видов когнитивной деятельности способно определять полушарную асимметрию в процессе эмоционального реагирования на осознаваемые и неосознаваемые стимулы: это процессы обработки словесной и несловесной информации, формирование, упрочение и угасание временных связей, установок, образов, представлений, схем, гипотез, решение мыслительных задач, принятие решений и т.д. Результаты нейропсихологических исследований, затронувших больных с разъединенными большими полушариями головного мозга, служат весьма убедительным аргументом в пользу точки зрения о том, что эмоциональная полушарная асимметрия по преимуществу определяется когнитивными факторами. Если бы существовала жесткая полушарная дихотомия эмоциональной функции, то она должна была бы особенно четко проявиться именно при исследовании больных с «расщепленным мозгом», когда осуществляется сенсорная стимуляция отдельного полушария и не происходит непосредственной передачи информации из одного полушария в другое.

Вместе с тем нельзя отбросить или проигнорировать накопленный за многие годы богатейший материал по клинико-морфологическим корреляциям, свидетельствующим о большей вовлеченности правого полушария в механизм регуляции эмоций, особенно отрицательного знака. Выяснение причин существующих противоречий в результатах, полученных на основе этих двух методологических подходов к изучению функциональной асимметрии полушарий, — одна из наиболее интересных и трудных задач нейронауки.

Глава 6. Осознаваемое и неосознаваемое обучение

В обычной жизни на человека постоянно воздействует масса внешних сигналов, образующих между собой в его мозгу ассоциации, временные связи. На органы чувств одновременно или в определенной последовательности влияет множество раздражений различной модальности и значимости. При взаимовлиянии афферентных систем происходят кратковременные изменения возбудимости отдельных анализаторов: повышение одних и понижение других. В центральной нервной системе могут создаваться такие функциональные отношения, при которых реакции организма на часть внешних сигналов осуществляются на «бессознательном уровне», без осознания субъектом этих сигналов или их связи с вызываемой ими реакцией.

Мы уже говорили о наблюдениях психиатров, согласно которым в определенных случаях неосознаваемые внешние сигналы, если они однажды или несколько раз совпадали с сильным отрицательным эмоциональным возбуждением, могут через месяцы и даже годы вызывать так называемые безотчетные эмоциональные переживания или даже невротические реакции, когда повод, их вызвавший, остается скрытым от сознания субъекта. Эмоция или невротическая реакция возникают как бы беспричинно. Безотчетные эмоции, инициируемые неосознаваемыми стимулами, — довольно обычное явление при многих невротических состояниях и других нервно­психических заболеваниях. На эмоционально лабильного человека, как уже говорилось, может действовать «масса совершенно не учитываемых мелочей».

О   возможности создания в лабораторном эксперименте условной реакции на неощущаемые раздражения в научной литературе приводятся противоречивые сведения. Наряду с работами, у авторов которых такая возможность не вызывает сомнений (Г. В. Гершуни), опубликованы данные, не подтверждающие ее. Выше мы говорили о неоднозначности информации о влиянии неосознаваемых слов на поведение человека, на его реакции выбора, способность с их помощью внушать определенные действия. В итоге после проведения многочисленных экспериментальных работ исследователи согласились, что проявление эффекта неосознаваемых раздражителей зависит от эмоциональной значимости последних и высокого уровня мотивации или эмоционального напряжения человека.

В серии работ были смоделированы эти условия. Участниками исследования стали люди, которые пребывали в конфликтной жизненной ситуации из-за совершенного ими противоправного действия, — как правило, на почве ревности. Для таких испытуемых было легко подобрать слова, связанные с их ситуацией. В каждом эксперименте проводились две пробы: с нейтральным и с эмоционально значимым словом. Предъявлялись последовательно два стимула с паузой между ними в 1000 мс. Первый — изображение стрелки с разным углом наклона на экране; второй — одно отдельное слово: нейтральное («трава», «снег», «кресло» и т.д.) или эмоциональное («измена», «жена», «арест» и т.д.), экспонируемое на том же экране. Изображение с определенным углом наклона стрелки было связано с нейтральным словом, а с другим углом — с эмоционально значимым словом. Таких сочетаний в каждой пробе давалось 50.

На рис. 7 показаны усредненные вызванные потенциалы, регистрируемые с затылочной области и с зоны вертекса на предъявление изображения стрелки, которая сочеталась либо с нейтральным, либо же (при другом ее наклоне) с эмоционально значимым словом. Ясно видно, что в последнем случае в затылочной области происходит облегчение позднего вызванного потенциала — волны Р300 — не только на эмоционально значимое слово, но и на первый стимул в сочетаемой паре (стрелку), т.е. наблюдается четко выраженный условно-рефлекторный ответ. Это облегчение проявляется в укорочении скрытого периода волны Р300 и в увеличении ее амплитуды.  

Рис. 7. Вызванные корковые потенциалы на осознаваемые зрительные стимулы при парном предъявлении стимулов и изолированно на первый стимул после упрочения ассоциации

А — потенциалы на стимул С1 (изображение стрелки с наклоном 20°) и С2 — слово «море»; Б — потенциалы на стимул С1 (стрелка с наклоном 50°) и С2 — слово «следствие»; В— потенциалы на изолированное предъявление стимула С1 (20°); Г— потенциалы на изолированное предъявление стимула С1 (50°). В каждом кадре: верхняя кривая — вертекс; нижняя — зрительная область; отклонение кривой вверх — негативность; стрелки С1 и С2 — начало стимуляции; эпоха анализа —   вся кривая, 2000 мс

В контрольной пробе эксперимента на следующий день предъявлялось только изображение стрелки. Это делалось с тем, чтобы выяснить, является ли облегчение вызванного потенциала на первый стимул условнорефлекторной реакцией или же оно обусловлено общим повышением неспецифической активации коры в результате действия эмоционального слова. Как следует из рис. 7, при изолированном предъявлении изображения стрелки также сохраняется разница в скрытом периоде и амплитуде волны Р300 на стимулы, в прошлом сочетаемые с нейтральным или эмоционально значимым словом. Этот факт, несомненно, подтверждает образование ассоциации, временной связи, когда ранее индифферентный стимул в результате сочетаний с эмоционально значимым словом становится условным сигналом эмоциональной реакции, в частности дополнительной «эмоциональной» активации коры больших полушарий. Следует подчеркнуть, что такие различия были статистически достоверны только для вызванных потенциалов, регистрируемых в задней части коры больших полушарий, и не были значимы в области вертекса.

В этой серии опытов, как и в предыдущих экспериментах, изображения стрелок на экране сочетались с нейтральным или эмоциональным осознаваемым словом. Однако изменения положения на экране первого стимула в ассоциируемых парах были столь малы, что не осознавались испытуемым (по словесному отчету после эксперимента). Это дает основание считать, что временная связь образуется между неосознаваемым признаком этого стимула (ее положение на экране) и осознаваемым словом, нейтральным или эмоциональным.