Свободная. Знакомство, свидания, секс и новая жизнь после развода - Лора Фридман Уильямс
* * *
Следующий день выдается жарким и влажным — прогноз подтверждается. Надеваю самый откровенный из своих нарядов — короткие полотняные шорты и тонкий черный топ. Вспоминаю, что где-то в доме лежат выпускные альбомы из начальной школы. Пробегаю взглядом по полкам, пока наконец не нахожу их и бросаю в сумку все семь — сделаю сюрприз для № 3. Если с остальным не заладится, хотя бы предадимся воспоминаниям.
Подъехав через полчаса к его дому, чувствую, будто очутилась во дворе доктора Дулиттла. По дорожке вперевалку шагают утки, на заднем крыльце мурлычут кошки, а из-за двери лает шоколадный лабрадор. Теперь, когда я могу при дневном свете хорошенько рассмотреть строение, все его многочисленные прелести налицо: ничто так не красит старый фермерский дом, как следы упадка. Краска кое-где облупилась, сорняки разрослись, неровные деревянные половицы, что ведут к задней двери, поскрипывают — меня завораживает каждая деталь. Громко здороваюсь, и в ответ он кричит, чтобы я заходила. Ветхая дверь гулко захлопывается за мной. Он хлопочет в кухне, отделанной в деревенском стиле. На столе груды зелени и фруктов, хлеб, оливки, в центре — высокая ваза с полевыми цветами. Запах свежего теста наполняет помещение, на полу стоит хлебопечка — прибор, который не попадался мне на глаза как минимум двадцать пять лет. Мама подарила мне ее по случаю замужества. Правда, тогда вся моя кухня была размером с хлебопечку. Я очарована. Если и существует противоядие от свирепости моих недавних эмоций, то, уверена, его можно найти прямо здесь, на этой кухне, со свежеиспеченным хлебом и только что собранными цветами.
Не знаю, как его поприветствовать. Для небрежного поцелуя мы слишком мало знакомы, но держаться на расстоянии кажется слегка абсурдным. Приближаюсь к нему, он наклоняется, чтобы скользнуть по моим губам мимолетным поцелуем. Меня пронзает грусть: бесцеремонность и легкость этого касания напоминают о моем браке. Я и сама не заметила, как по нему соскучилась. Непринужденность приветствия ошеломляет: я точно желаю такой легкости? Кажется, что на месте № 3 должен быть Майкл. Мои последние похождения были связаны с сексом, но теперь открывается новая территория — близость.
Чтобы скрыть замешательство, достаю ценную коллекцию выпускных альбомов и раскладываю перед ним. Он, просияв, расплывается в улыбке и тянет меня в гостиную, где мы усаживаемся на диван. Начинаем с первого альбома, когда я была во втором классе, а он — в пятом. Сначала отыскиваем меня, маленькую, с широкой кривозубой улыбкой и непослушными кудряшками, затем его — высокого, с озорной ухмылкой. Мы в восторге, оттого что находим себя в одном и том же альбоме 1979 года. Бывают же такие совпадения! Я всегда любила размышлять о том, как удивительным образом люди из прошлого вновь появляются в нашей жизни. Тот факт, что с № 2 и № 3 я так или иначе сталкивалась прежде, заставляет задуматься: кто еще встретится на моем пути?
Немного погодя он аккуратно складывает альбомы на журнальном столике, берет меня за руку и ведет к себе по расшатанной деревянной лестнице. В этот раз он более спокойный и уверенный, и я замечаю, что к моему приходу он подготовился: чисто выбрит, на теле отсутствует большая часть волос, которые еще в пятницу вечером были в изобилии, и я улавливаю чистый, свежий запах.
Секс — одно удовольствие. С ним очень комфортно. Крышу, как с № 1, не срывает, зато можно расслабиться. Я испытываю облегчение, когда он кончает, — ура, я больше не проклята. Мое любимое — лежать после секса обнаженными на кровати. Нас нежно обдувает вентилятор, а в комнату льется яркий золотистый солнечный свет. Мы даже не пытаемся прикрыться, нам хорошо рядом друг с другом, и это приятно. Он рассказывает о бывшей, с которой встречался шесть лет и уже планировал свадьбу. Признается: поскольку у него нет детей и он ни разу не был в браке, не намерен тратить время на женщину без конкретных перспектив.
Я говорю ему, что все понимаю, хотя сама ощущаю противоположное: даже представить себе не могу, что когда-нибудь снова выйду замуж. Признаюсь, что больше не уверена хоть в какой-либо святости брачного союза, хотя не хотелось бы отзываться об этом с цинизмом. Мой опыт оказался совсем не таким, как я того ожидала: то, что я считала брак нерушимым, в конечном счете совершенно ничего не значило. Да, я говорю со злобой и я озлоблена. Меня воспитывали на «и жили они долго и счастливо», но это обернулось фарсом. Я объясняю: не понимаю, как рассказать детям, что хожу на свидания, что меня интригуют встречи с мужчинами и знакомство с разными типажами и что остепенюсь, похоже, еще не скоро. Он нежно скользит пальцами по моей обнаженной коже, слушает и кивает. Я ценю, что он, кажется, понимает разницу между нашими положениями. Мое отсутствие интереса к отношениям — вовсе не личное оскорбление, просто констатация факта. Мне кажется грубым напрямую заявить ему, что сейчас хочу переспать с возможно большим количеством мужчин. Что я даже по именам их не называю, только по номерам.
И все же он мне очень-очень нравится. У него, как и зачастую у меня, душа нараспашку, он добрый, честный, чуткий и начитанный. Симпатизирует левым, веган-демократ (здесь мы расходимся: я никогда не смогу отказаться от сыра, масла или мороженого), ни за что не убьет даже комара (здесь мы тоже расходимся: я уничтожаю их беспощадно), живет в комфорте, но не в роскоши. Долгое время меня напрягала неутолимая потребность Майкла в обладании — больше, чаще, лучше. Я же обычно покупаю одежду в секондах и обожаю свой шкаф с разношерстным фарфором, найденным на гаражных распродажах. У № 3 есть твердые убеждения, он их придерживается, и это впечатляет.
Всю вторую половину дня мы проводим в постели, пока
