Александр Секацкий - Прикладная метафизика

Поскольку московские агональные тусовки в целом лучше обеспечены материально, чем Петербурга, логично предположить, что московский цинизм все же перевешивает степень возможного самозабвения. Поэтесса Людмила Пуханова, сравнивая авангардные площадки двух столиц, высказала любопытное наблюдение:

«Московские мэтры привыкли ценить свое веское слово, они приберегают его для микрофона, а в своих тусовках не напрягаются, сидят себе да потягивают водочку. А в питерских тусовках принято сначала демонстрировать черный пояс и только йотом переходить к серьезным напиткам».

Однако что касается лучшей прикормленности, то дело, скорее всего, просто в масштабах мегаполиса и в общем количестве имеющих хождение денег — в таких условиях кое-что перепадает и агональным тусовкам. Ибо всегда находится тот, кто готов вкладывать деньги и на самых невыгодных условиях, довольствуясь чисто символической признательностью и местом у самого краешка майдана. Такие площадки, как галереи Гельмана и Айдан Салаховой, «медгерменевты» и «Элементы», могут поддерживать свой статус только в Москве, в Екатеринбурге или Киеве им не хватило бы денег, а в Питере для сохранения статуса не хватило бы агональности.

Как бы гам ни было, любознательный путешественник, добравшись до архипелага авангардов и желая познакомиться с обитателями отдельных островов, должен иметь в виду, что путь спонсорства тернист и сам по себе недостаточен, чтобы стать своим. В большинстве случаев агональные тусовки обходятся ситуативными лидерами и используют ситуативных спонсоров.

Как правило, вход в агональную тусовку начинается с позиции неофита. Новичок авангардных площадок не слишком похож на традиционного ученика, внимающего гуру и шаг за шагом усваивающего мудрость учителя. Конечно, скромность и послушание подобают неофиту в любом случае, но в данной ситуации роль знатока необходимо исполнять с самого начала. Не слышавший про Делеза, Энди Уорхола и Теренса Маккенну да не войдет, а слышавший, но слишком часто отвечающий невпопад — быстро выйдет.

Вот почему нигде техника притворства не играет такой решающей роли и не сопрягается с такими интеллектуальными затратами, как при попытках проникновения в агональную тусовку. Новичок, которому первый раз удалось блеснуть на майдане, по своему красив. Он сыплет цитатами из «Капитализма и шизофрении», ссылается на лекции Жана Люка Нанси в Страсбурге, напоминает, как Лиля Брик разрывалась между Ромочкой и Володечкой, а в старости стала похожа на Лени Рифеншталь. И про Люси Иригари. И про то, как дети в блокадном Ленинграде катались с горки на мороженых фрицах. И про Сьюзен Зонтаг, остановившуюся на самом пороге ноуменальной фотографии. Все это на приличной скорости, с ходу включаясь в возникающую ассоциативную перекличку. Бьет копытом, гарцует, как жеребец, дым из ноздрей. Сбоку на него удовлетворенно поглядывает скат Драгомощенко: котировщик видит, что жеребец норовистый, и по опыту знает, что скоро начнет лягаться. Но все равно будет носить как миленький, никуда не денется.

В агональную тусовку следует врываться быстро, на ходу усваивая существующую иерархию ценностей, мгновенно обучаясь вещам, которые всегда нужно уже знать. Первое предъявляемое знание, как правило, носит характер опознаваемых сигнальных звоночков: имена, названия текстов, принадлежность к направлениям, ключевые термины философских авангардов — желательно даже иметь некоторое представление о смысле этих терминов. «Номадическая дистрибуция Делеза, Гваттари и Вирильо реставрирует младогегельянский дискурс» — так примерно следует выражаться неофиту в первый же день знакомства, иначе этот день может оказаться для него последним.

Понятно, что странник, повидавший уже многое, найдет место для иронии; объективная ирония ситуации видна, впрочем, невооруженным глазом. Но именно потому, что странник уже кое-что повидал, он быстро определит, что блеф и верхоглядство неофита агональной тусовки имеют мало общего со всезнайством гуру-чумакователя. Там — примитивная подделка, для которой достаточно нищенского интеллектуального багажа. Здесь же, по сути дела, проходит обкатку альтернативный способ образования.

Элементы блефа необходимы неофиту не меньше, чем хорошему игроку в покер, — в конечном счете они дают шанс на выигрыш. Вначале мы видим преимущественно шум и ярость, «пустые ссылки» предъявляются направо и налево с легкостью необыкновенной, а лакуны в образовании кажутся неисполнимыми. Эксперт из академической среды, не успевая следить за мельканием персоналий, топонимов и руморологических фрагментов, тем не менее довольно быстро поставит диагноз: отсутствие систематического образования. Но даже и он призадумается, прежде чем выносить вердикт о шарлатанстве, совершенно очевидный в случае раскрывателя чакр. И действительно, существует шанс, что лакуны постепенно заполнятся, якобы прочитанные книги будут, по крайней мере, пролистаны и все пойманное на лету пойдет в дело. Арматура обозначенных знаний получит реальное наполнение, вплоть до происходящего в последнюю очередь обращения к философской классике: к Аристотелю, Декарту и Канту. На моих глазах многие мастера блефа стали своего рода специалистами и обрели признанность в публичной сфере, включая академические круги. Кстати, Москва совершила куда больше прорывов в этом отношении. Для Петербурга, где дело чаще всего ограничивается внутренней признанностью майдана, московский опыт радикального успешного самозванства вызывает удивление и, отчасти, уважение.

В любом случае путь от заявленного знания к обретенному хоть и усеян парадоксами, но может быть пройден без существенных потерь. Главная опасность состоит в забывчивости и привыкании: отложенное на будущее знание постоянно озвучивается в качестве уже наличного (например, знакомство с тем же Аристотелем), в результате осознанный блеф сменяется субъективной уверенностью в том, что заявленная карта и в самом деле находится на руках. Искушение тем более велико, что предъявление якобы освоенного обходится без проблем. Следует, впрочем, заметить, что некоторая доля таких знаний, которые просто забыли познать, присутствует в багаже любого образованного человека, включая признанных профессионалов.

Парадокс неофита демонстрирует разницу между типами образования — систематическим (университет, академия) и супрематическим (салоны, кружки, тусовки), одновременно выясняется, что по итоговым результатам разница не столь уж и существенна. Тусовку вообще можно определить как образовательное учреждение, дающее супрематическое образование. То есть такое, которое начинается с верхов — или, лучше даже сказать, со всех точек сразу. Новичок приступает к делу с ученым видом знатока, а затем в необозримой виртуальной пустыне взращивает оазисы прочитанного, услышанного и проанализированного.

По ряду параметров супрематическое образование оказывается более эффективным. Оно, например, позволяет избежать ошибки ложной основательности, свойственной многим аутсайдерам академической среды, а также экзальтированным стражам духовности. Речь идет о характерной ловушке, напоминающей одну из фатальных стратегий Бодрийара. Вот ориентированный на систематическую аскезу прилежный ученик желает изучить древнеиндийскую философию. Он открывает первый том «Махабхараты», почтительно пролистывает его и мечтательно вздыхает, предвкушая, как все это чарующее знание он будет знать. Восторженный ученик, разумеется, начинает чтение с первой страницы предисловия, и перед ним сразу же раскрывается бездна предварительной эрудиции, которой неплохо было бы обзавестись: история Индии, теория ритуала и, конечно же, санскрит. Книга откладывается вплоть до приобретения учебника санскрита. И так далее, прогрессию откладывания можно продолжать долго, и стремление к ложной основательности рано или поздно заводит в тупик. Застрявшие в предисловиях, унесенные ветром неосуществимой гиперфундаментальности пополняют ряды аутсайдеров, глубоко несчастных в своей нереализованное™. Они смотрят на «Библиотеку всемирной литературы», открывают время от времени первый том, и далее в точности по Мандельштаму: «Я список кораблей прочел до середины…»

Неофиты агональных тусовок избегают тупика ложной основательности. Сканируя предисловие, они находят ключевые слова и заветные имена, после чего осуществляют фрагментарное чтение с избранных точек, руководствуясь сиюминутной важностью и не слишком беспокоясь о провисании цепочки ввиду отсутствующих звеньев. Пучок параллельных прямых авось да соединится когда-нибудь в бесконечности, и тактика открытой бесконечности нередко оказывается плодотворной. А «диплом» о супрематическом образовании (статус признанного члена тусовки) зачастую дает больше возможностей, чем университетский диплом.