Борис Диденко - Хищное творчество: этические отношения искусства к действительности
Хотя всё же некоторым деятелям искусства, пусть и не многим, удалось сохранить или – после периода сомнений и раздумий – занять честную позицию в оформившемся поистине армагеддоновом противостоянии в нынешнем мире.
Разумный антропинум
В видовой антропологии (видизме) существует такое понятие как антропинум. Рассудочный антропинум – это минимальный уровень рассудочного поведения, отличающий людей от животных. В общем случае он расплывчат и неопределён, но всегда ощутим и всем понятен (идиот со своим ущербным мышлением всё же человек, а не обезьяна). Разумный, или социальный антропинум – это достигнутый людьми уровень гуманности, человечности общества. По усреднённым и обобщённым (статистическим) критериям он возрастает, но по многим конкретным и локальным показателям – снижается или же колеблется. И основное видовое различие заключается в том, что хищные гоминиды, не имея Разума, естественно, неспособны достигать и уровня разумного антропинума, но зато своим безнравственным поведением они в состоянии «успешно» снижать его, утягивая и ввергая людей в зверство.
Итак, как видим, самый огромный вред искусства заключается именно в том, что, завышая порог восприятия зла обществом, «приучая» и даже «приохочивая» ко злу, оно снижает разумный антропинум. Каким же конкретно образом вредит человечеству «великое благородное» искусство?
Паразитируя на трагическом фундаменте, искусство делает свою продукцию (с целью её сбыта) внешне более привлекательной и приемлемой для человеческого сознания. Достигается это самыми различными способами. Например, смешивается трагическое, т.е. жуткое, нечеловеческое со… смешным, весёлым, радостным. С людской точки зрения это совершенно неправомерно. Началось это «облагораживание ужаса» с Романтизма, провозгласившего синтез трагического с комическим. В ужасные описания и чудовищные картины вставляются развлекательные сценки. Хотя по отношению к сюжету и теме они явно лишние, но общую картину смазывают, и наивный диффузный человек разумный воленс-ноленс проглатывает отравленную хищной злобой подслащённую пилюлю.
В других случаях эксплуатируется понятие «возвышенного». При этом такая ядовитая пилюля золотится, например, при оформлении жутоописания используется привлекательная героика, освящённая историей, эпосом. При этом авторы играют на чувствах благородства и патриотизма у аудитории, на тех чувствах которых у них самих заведомо не имеется. Иногда то же самое происходит по недомыслию или, возможно, с честными национально-патриотическими целями. Создаются тогда хоть и не откровенные фальшивки, но всё равно вещи неудачные – напыщенные, надрывные (невзоровское «Чистилище») или необъективные (говорухинская «Россия, которую мы потеряли»). Но даже и эта честность, пусть и тенденциозная или даже «наигранная», весьма редка в искусстве, перенасыщенном суггесторным жульём, создающим, главным образом, конъюнктурные вещи, иногда – по-дьявольски изощрённые. Именно их часто именуют гениальными, что совершенно неверно.
Ненужность и даже вред этой «простоты с добрыми намерениями» в том, что очень важные, страшные темы получают неадекватное освещение, и крайне необходимый людям (зрителю) позитив произведения теряется полностью. Именно так можно предельно изгадить тему, если специально задаться такой целью. Не надо врать, искажать информацию, достаточно всего лишь сместить акценты, затемнить главное, выпятить ненужное или «переборщить в пафосе» – и чёрное дело сделано. Так же действует вся политическая (= суггесторная) пропаганда, но особо изощрённой виртуозности достигли в этом западные СМИ. Если что и губит их пропагандистское искусство, так это – наглость, неуважение к «клиенту», т.е. отсутствие «обратной связи», должной критики со стороны, самокритичность же отсутствует у них как таковая.
Именно всё это и завышает порог восприятия зла, одновременно снижает уровень разумного антропинума, другими словами, девальвируется человечность. По самому большому счёту, и традиционное искусство в целом есть не что иное, как некая позолоченная пилюля, дурманящая и не дающая человечеству возможности прозреть и адекватно оценить жуткие события, творящиеся в мире по воле хищных гоминид. Его можно сравнить с мерзким «драггером», угодливо навязывающим человеку очередную дозу наркотика, чтобы не дать ему протрезветь, прийти в себя. Насмотревшись всех этих ужасов, даже если автор их и осуждает (неважно с какой целью) сознание нормального диффузного человека в качестве защитной реакции как бы скажет себе: «Это ерунда, бывает и хуже, не стоит обращать внимания, трепать себе нервы, я же жив». Так человек и привыкает к самой страшной чудовищности: она перестаёт его трогать: то же самое, но гораздо быстрее происходит на войне, в боевых условиях.
Этот способ «романтического синтеза» трагического и комического оформлен и широко известен (вдолблен людям в головы), как хищный афоризм-слоган: «от смешного до трагического – один шаг». Этот шаг – суть их звериный прыжок: «ничего, что страшно и трагично, главное, что смешно!». Именно такова «сверхзадача» телевизионной передачи «Куклы»: выставлять политических монстров, могильщиков России в смешном виде, и тем самым выпускать народное недовольство в пар.
Существует и дополнительная к этому рекомендация «жизнелюбов» от искусства. Считается, что радоваться при наплыве неприятностей, не унывать в горе – это проявление доброты и наличия чувства юмора. Можно и нужно, конечно, в тяжёлых условиях шуткой поддержать настроение окружающих людей, снять у них напряжение, но делать это приходится через силу, преодолевая собственный страх. Это обычное, что называется, мужественное поведение разумного человека. Но странноватый, радостный смех придурка, оказавшегося «за компанию» в неприятных жизненных обстоятельствах, не должен возводиться в ранг индикатора наличия у такого «весельчака» чувства юмора.
В действительности же это есть непосредственное проявление хищной установки злорадствующего суггестора: «Им плохо, значит, мне хорошо и пусть моё веселье злит и огорчает их ещё больше!». Иногда подобная установка оформляется подсознательно, но это не меняет сути дела. В принципе, суггестор всегда радуется чужому несчастью, сам же он параноически убеждён в том, что уж ему-то удастся выбраться благополучно.
Именно так веселились и гоготали все наши знаменитые хохмачи – от Юрия Никулина (это его самая большая жизненная ошибка, что он так неосмотрительно «скорешился» с разрушителями Отечества) до своры зубоскалов без стыда и совести, всех этих откровенных врагов-затейников: Хазановых, Жванецких и прочих Винокуров, смаковавших беды и глупости «этой» страны, как пиво с раками «по 8 рублей». Их аморальность несомненна и столь же вопиюща.
Как рассказывали, Жванецкий после расстрела в 1993 году Белого Дома в пароксизме ненависти к «этому» народу и жуткой страсти к его убийцам звонил кому-то в Кремль и умолял, чтобы Ельцину срочно передали, что тот теперь может считать его (т.е. Жванецкого!) своей женой. Подобное не укладывается в голове. Но, как давно уже говорят и о чём неоднократно писалось, окружение Ельцина действительно составляют преимущественно гомосексуалисты.
А вот кто убил певца Евгения Мартынова, якобы скоропостижно скончавшегося? Не кто иной, как профессиональный хохмач Винокур. Он же об этом и рассказал, сам не понимая того. (Пусть это было и неумышленно, но всё равно неимоверно жестоко). Будучи вместе в США, он по телефону изменённым голосом (под иностранца), назвавшись представителем известной музыкальной фирмы, пригласил Мартынова встретиться в своём номере отеля для обсуждения вопроса скорейшего, незамедлительного выпуска в Америке диска с его песнями. Радостный певец, которому подобное и не снилось, да и наяву не могло быть реальным, прибежал в названный номер, а там, куда он нёсся, окрылённый надеждой, «сбывшейся» мечтой, – пьяный гогочущий Винокур. Через некоторое время «бедный Евгений» совершенно неожиданно умер от сердечного приступа. Это примерно то же самое, что и в случае с одесским математиком-самоучкой.
Сейчас все они пляшут и ёрничают на пепелище и руинах советской страны, но смотрится всё это смехачество в беде уже убого. Советское общество было действительно глупое и смешное, давало огромнейший простор для юмора и сатиры, сейчас же у нас подлое и страшное, и даже уже не общество, а нечто агонизирующее, и смеяться здесь столь же неуместно, как и у постели смертельно больного или на похоронах. К тому же все эти мерзкие «шутники» больше не нужны Заказчику – они для Запада полностью отработанный материал.
И просто ужасно, когда такое безоглядное, некритическое (или, наоборот, оголтело критиканское) поведение подхватывается диффузниками, количество жертв при этом возрастает неимоверно, ибо опасность в таких случаях неадекватного веселья игнорируется полностью, всё сводится к пляске смерти. «Перестройка» – на 1,5 миллиона в год население России сокращается. Досмеялись! Плоха была нам советская власть! Нашли себе (на погибель) лучше.
