Ричард Бендлер - Вводный курс НЛП-тренинга
Психатерапевты из Техаса никогда не пробовали сделать ничего подобного. Когда я сказал им об этом, у них вытянулись лица, потому что то, что я предлагал, выходило за рамки их профессиональной этики. Они выросли в системе убеждений, которая гласила: «Ограничивай свое поведение. Не присоединяйся к миру клиента, жди, пока он присоединится к твоему.» Но ведь психически больному гораздо труднее войти в мир психиатра, чем профессиональному коммуникатору – в его мир. Но меньшей мере, первое – более маловероятно.
Мужчина: Вы клеймите многих людей, которые здесь сидят!
Конечно! Слова всегда это делают – на то они и слова. Но если эти слова вы относите непосредственно к себе, то у вас есть потребность, чтобы на вас нападали.
Один из моментов, на котором застревают коммуникаторы, мы называли «модальный оператор». Клиент говорит: «Я не могу говорить сегодня об этом. В этой группе я не могу раскрыться. И я не думаю, что вы можете это понять.» Если вы будете вслушиваться в содержание, вы просто уничтожите себя. Скорее всего вы скажите: «Что случилось?»
Стереотип состоит в том, что клиент говорит: «Я не могу», или «Я не должен Х». Если пациент приходит и говорит: «Я не должен сердиться», то гештальт-терапевт отвечает: «Скажите лучше, что вы не хотите». Фриц Перлс говорил на немецком, и, быть может, в немецком эти слова существенно различны, но в английском языке этой разницы нет. «Не хочу, не могу, не должен» – в английском языке все это то же самое. Не важно, не хотите ли вы, не должны или не можете – все равно вы не делаете. Итак, человек говорит: «Я не в состоянии сердиться». Если вы спросите: «Почему?», он начнет объяснять вам причины, и вы с большей вероятностью попадете в тупик. Но если вы спросите: «Что же произойдет, если вы все-таки рассердитесь?» или «Что же удерживает вас от этого?» вы получите что-то гораздо более интересное.
Все эти идеи мы опубликовали в нашей книге «Структура магического», и многих потом спрашивали, читали ли они эту книгу. Нам отвечали: «О да, трудолюбиво прочел». А почерпнули ли вы что-нибудь оттуда, например, из четвертой главы?» Я считаю, что это – единственная осмысленная глава во всей книге. «Конечно, все это я прекрасно знаю». «Хорошо, тогда я буду клиентом, а вы будете задавать мне вопросы. Итак, я не в состоянии рассердиться». «И как вы думаете, в чем здесь проблема?» – это вместо того, чтобы спросить: «Что же удерживает вас?» или «Что же произойдет, если вы все-таки рассердитесь?» Без систематической тренировки в задавании вопросов мета-модели люди заходят в тупик. Наблюдая за работой Сэла Минушина, Вирджинии Сатир, Фрица Перлса и Милтона Эриксона, мы заметили, что они интуитивно пользуются многими из двенадцати вопросов мета-модели.
Чтобы не думать о том, что же надо делать, вы должны пройти через программу тренировки ваших выборов. Если же вы будете думать о том, что надо делать, вы не заметите того, что происходит. Сейчас мы говорим о том, как организовать свое сознание, чтобы справляться со сложной задачей коммуникации.
Понимает ли клиент то, что происходит, совершенно не имеет значения. Если же он хочет знать, что происходит, самое легкое – это ответить: «Есть ли у вас машина? Наверное,вы иногда ее ремонтируете. Объясняет ли вам автомеханик, перед тем, как начинает работу, что он будет делать с вашей машиной, подробно и детально?» Или: «Вам делали когда-нибудь операцию? Объяснял ли вам хирург, какие мышцы он будет перерезать и как он будет тампонировать артерии?» Я думаю, что эти аналоги вполне годятся как реакции на попытку пациента к такому роду исследования.
Психиатрические учреждения у нас, в Европе, продуцируют множество людей, которые могут подробно и уточненно дать полный анализ своих проблем. Они расскажут вам, в чем состоят их проблемы, откуда они взялись и как они поддерживают в настоящее время их неадаптированное поведение. Но это вербально осознанное понимание своих проблем не даст ничего, чтобы реорганизовать свое поведение и свои переживания.
А сейчас я хочу сделать вам внушение. Конечно, мы здесь лишь гипнотизеры, только оно будет внутренним . Мы хотели бы внушить бессознательной части психики каждого из вас, с кем мы имели сегодня удовольствие общаться, что в ней представлены все переживания, которые сегодня возникли, сознательные и подсознательные. Эта ваша часть использует естественный процесс сна и сновидений, являющийся естественной частью вашей жизни, как возможность сортировки сегодняшних переживаний. В этой вашей части представлено все, чему вы научились сегодня, полностью не осознавая этого. По прошествии дней, недель, месяцев вы сможете с удовольствием обнаружить, что вы делаете что-то новое. Вы обучились чему-то новому, не зная об этом, и будете приятно удивлены, обнаружив это в своем поведении. Будете ли вы помнить ваши сны, которые, мы надеемся, будут сегодня достаточно странными, или нет, мы разрешаем вам спокойно отдыхать, чтобы завтра снова встретиться с вами, освеженными и готовыми к восприятию новых и волнующих вещей. До завтра.
ИЗМЕНЕНИЕ ЛИЧНОСТНОЙ ИСТОРИИ И ОРГАНИЗАЦИИ
Вчера мы описали несколько способов, с помощью которой вы можете достичь рапорта и присоединиться к миру другого человека для того, чтобы впоследствии помочь ему сделать новые выборы в своем поведении.
Все это были примеры того, что мы называем «шаганием в ногу» или «отражением». Вы будете отражать переживания человека в той мере, в какой вам удастся присоединиться к его поведению, вербально и невербально. Отражение – это сущность того, что многие называют рапортом. Существет столько измерений рапорта, сколько различает ваш сенсорный аппарат. Вы можете отражать предикаты и синтаксис, позу, дыхание, тон и темп речи, выражение лица, моргание и т.д.
Существует два вида невербального отражения. Первый вид – это прямое отражение. Нпример, я дышу с той же скоростью и глубиной, что и вы. Сознаете вы это или нет, но это окажет на вас глубокое влияние.
Другой способ невербального отражения – это замена одного невербального канала другим. Мы называем это «перекрестным отражением». Существует два способа перекрестного отражения. Можно использовать один и тот же канал. Я могу использовать движение собственной руки так, чтобы они соответствовали ритму вашего дыхания. Хотя движение моей руки почти не заметны, но это имеет тот же самый эффект, что и прямое отражение. Это, конечно, не так драматично, как прямое отражение, но весьма эффективно. Тут мы используем один и тот же канал – кинестетический.
Но вы можете использовать и другой канал. Например: говоря с вами … я слежу … за вашим дыханием … и я меняю … темп моей речи … в соответствии … с вашими … дыхательными… движениями. Это – второй вид перекрестного отражения.
Если вы хорошо ПРИСОЕДИНИЛИСЬ, то можете теперь вести другого человека к изменению поведения, меняя то, что делаете вы. Способ наложения, о котором мы вчера упоминали, является примером этого. Вы присоединяетесь к репрезентации мира вашего клиента, а затем вводите другую репрезентацию. ПРИСОЕДИНЕНИЕ И ВЕДЕНИЕ – это почти все, что мы делаем, вернее, этот стереотип виден во всем, что мы делаем. Если он осуществляется мягко и тактично, то работает с любым человеком, включая катотоника. В одной калифорнийской психиатрической больнице был парень, который несколько лет пребывал в кататоническом состоянии. Он все время сидел на кушетке в комнате отдыха. Единственное, что он мог предложить мне в качестве коммуникации – это свою позу и скорость дыхания. Глаза его были раскрыты, зрачки расширены. Я устроился в кресле рядом с ним под углом 45^, и принял точно такую же позу, как и он. Тут я даже не скрывал, что я делаю. Я сидел в этой же самой позе, что и он, и дышал вместе с ним примерно 45 минут. К концу этого времени я стал слегка варьировать ритм моего дыхания – он последовал за мной. Таким образом я узнал, что рапорт достигнут. Я мог и дальше менять ритм своего дыхания и вывести его из кататонического состояния постепенно. но вместо этого я использовал шок, закричав: «Эй, есть у тебя сигарета?» Больной вскочил с кушетки и сказал: «Проклятье! Не смей больше этого делать!»
У меня есть знакомый ректор колледжа. Он живет в бредовой реальности, считая себя умным, престижным и т.п. Он держится чопорно, выглядит сердито и курит сигары. Это вполне бредовая реальность. Недавно в психиатрической больнице я разговаривал с парнем, который считал себя агентом ЦРУ, преследуемый коммунистами, которые и заточили его в больницу. Различие между парнем и ректором состоит лишь в том, что люди более склонны верить ректору, чем психотику. Ректор за свои иллюзии получает деньги. Чтобы присоединиться к каждому из них, я должен принять его реальность. Про ректора я скажу: «ПОСКОЛЬКУ он так умен и авторитетен, он будет способен» – и тогда я скажу о том, что я от него хочу. Если я иду на научную конференцию и нахожусь там с людьми, живущими в психотической реальности научного мира, я присоединяюсь к их реальности. Я готовлю ДОКЛАД, поскольку сырой опыт не войдет в эту реальность. Если же там будут элементы опыта, то они пойдут мимо этих людей.
