Гарольд Гринвальд - Знаменитые случаи из практики психоанализа
В книгу также включены описания форм развития психоанализа в последнее время: применение модифицированной психоаналитической техники к лечению психосоматических расстройств и групповой психоанализ. И то, и другое направления позволили психоанализу охватить тех, кто раньше оставался за пределами психоаналитической терапии, а также обнаружили ценную способность проникать в те аспекты личности, которые были скрыты от индивидуального аналитика.
При организации этого материала я столкнулся с рядом трудностей и вовсе не претендую на то, что мне удалось разрешить их единственно возможным способом. Поскольку роль Фрейда как основателя психоанализа несомненна, он и его последователи занимают большую часть книги: первый раздел отведен Фрейду и фрейдистам. Второй раздел книги посвящен случаям, взятым из практики нефрейдистов Юнга и Адлера, а также неофрейдистов Салливана и Хорни. Эти люди открыто выражали свое несогласие с теми или иными важными гипотезами Фрейда, но тем не менее никогда не отрицали их влияния.
Последний и самый короткий раздел состоит из двух примеров новых важнейших применений психоаналитической теории - в психосоматической медицине и в новой и быстро прогрессирующей форме терапии - групповом психоанализе.
Наконец, следует упомянуть о некоторых неизбежных упущениях. К сожалению, мне не удалось получить истории болезней, написанные Отто Ранком, который полагал, что за эмоциональные трудности индивида несут ответственность превратности рождения, а также истории болезней, написанные Эрихом Фроммом, важнейшее значение работ которого заключается в исследовании средствами психоанализа социальных проблем.
Гарольд Гринвальд (Ph. D.)
Нью-Йорк, 1959.
ФРЕЙД
И ЕГО ПОСЛЕДОВАТЕЛИ
ЗИГМУНД ФРЕЙД
Зигмунд Фрейд (1856 - 1939) явился открывателем психоанализа, так сказать, вопреки своим собственным стремлениям. Его исследовательские интересы были сосредоточены на области физиологии, - конкретно, на мозге и нервной системе. И только материальные трудности заставили его обратиться к изучению заболеваний центральной нервной системы человека и заняться терапией.
В поисках путей познания и лечения нервных расстройств Фрейд покинул почву физиологии и пришел к выводу об их чисто психической природе. Некоторое время он изучал гипноз, но отказался от него, убедившись, что терапия, основанная на гипнозе, дает лишь временное облегчение. Вместе с Брейером, занимавшимся лечебной практикой психических заболеваний, он наблюдал случаи, когда пациентку удавалось излечить от истерического паралича в процессе воспоминания и рассказа о важных эпизодах ее жизни, которые она считала забытыми.'
Но если Брейер пользовался гипнозом для того, чтобы оказать помощь в припоминании забытых переживаний, то Фрейд отказался от этой техники и,перешел к новому, революционному методу, который он назвал психоанализом. Он просил своих пациентов улечься на кушетку, а сам занимал место за нею так, чтобы его нельзя было видеть. Сначала он просил пациентов сосредоточиться на припоминании ситуаций, связанных с первым проявлением симптомов, на которые они жаловались; несколько позднее он просил их рассказать историю их жизни или просто что-нибудь, что им приходило в голову, независимо от того, насколько это могло показаться тривиальным или предосудительным. В основном практикующие классический психоанализ до сих пор следуют этому фундаментальному правилу.
Случай с «Девушкой, которая не могла дышать» едва ли может считаться полностью проведенным анализом. Сам Фрейд сказал, что не стал бы возражать, если бы кто-нибудь расценил историю поиска решения в данном случае скорее как отгадку, чем как анализ. Однако поскольку Фрейд дал в данном случае почти дословный отчет обо всем, что он услышал и что сказал сам, это описание может служить хорошей иллюстрацией первых попыток психотерапии.
Это первый опубликованный Фрейдом случай[1], в котором он отказался от гипноза. Поскольку не был также использован метод свободных ассоциаций, этот случай показывает применение Фрейдом различных техник беседы, которые с того времени стали распространенными инструментами психологов. Многие студенты тратят годы на то, чтобы научиться делать то, что Фрейд в данном случае делает интуитивно.
Девушка, которая не могла дышать
(1895)
Во время отпуска в 189... г. я предпринял путешествие в Хай Тауэрн (Восточные Альпы) для того, чтобы на некоторое время забыть о медицине и в особенности о неврозах. Я почти преуспел в этом, когда однажды отклонился от главной улицы, намереваясь взобраться на удаленную гору, которая славилась чудесным видом, с нее открывавшимся, и небольшой, но уютной гостиницей. После утомительного путешествия я достиг вершины и, перекусив и передохнув, погрузился в созерцание очаровательного пейзажа. Я настолько забылся, что сначала не догадался отнести к себе вопрос: «Господин - врач?» С вопросом обратилась ко мне девушка приблизительно восемнадцати лет, которая с угрюмым выражением лица прислуживала за столом и которую хозяйка называла Катариной. Судя по ее платью и тому, как она держалась, она не могла быть служанкой. Вероятно, она приходилась хозяйке дочерью или дальней родственницей.
Вернувшись из некоторого забытья, я сказал:
- Да, я - врач. А откуда вы знаете?
- Вы зарегистрировались в книге для гостей, и я подумала, что если у господина доктора есть немного времени... Видите ли, я - нервная. Я уже консультировалась у врача из Л. ... и он тоже что-то мне прописал, но это не помогло.
Итак, я снова вернулся в мир неврозов, ибо что же еще могло быть у этой крупной и крепкой девушки с угрюмостью на лице. Мне показалось интересным то, что неврозы могут успешно развиваться на высоте более двух тысяч метров, и поэтому я продолжил опрос.
Разговор, который затем состоялся между нами, я попытаюсь воспроизвести здесь так, как он сохранился в моей памяти, и приведу конкретные высказывания этой девушки.
- На что вы жалуетесь?
- Мне очень трудно дышать. Это не всегда так, но иногда оно так сильно хватает, что я чувствую себя так, будто я задыхаюсь.
Сначала это не было похоже на нервозность, но я подумал, что это могло бы быть замещающим обозначением приступа тревоги. Из всего комплекса ощущений она выделила один из факторов, принизив значение остальных, - затрудненность дыхания.
- Садитесь и опишите мне это состояние, когда вам трудно дышать.
- Оно приходит неожиданно.. Сначала появляется давление в глазах. Голова становится такой тяжелой и так гудит, что это едва можно вытерпеть, а после этого так сильно кружится голова, что мне кажется, будто я падаю, и потом начинает давить на грудь так, что я едва могу дышать.
- А что вы чувствуете в горле?
- Горло сдавливает так, будто меня душат.
- Нет ли еще каких-нибудь ощущений в голове?
- В ней так колотится, что, кажется, она сейчас расколется.
- Ага, а вы не чувствуете при этом страха?
- У меня всегда такое чувство, будто я должна умереть, но от этого я, наоборот, даже становлюсь храброй. Я повсюду хожу одна, в подвал, в горы, но в тот день, когда у меня приступ, я боюсь идти куда-нибудь, потому что не доверяю себе. Мне всегда кажется, что кто-то стоит у меня за спиной и вот-вот схватит меня.
Это действительно был приступ тревоги, вызванный, без сомнения, признаками истерического состояния, или, если выразиться точнее, это был приступ истерии, содержание которого составляла тревога. Но не мог ли он иметь дополнительного содержания?
- Когда у вас приступ, вы всегда думаете об одном и том же или, может быть, вы видите что-нибудь перед собой?
Может быть, именно здесь мы нашли путь, чтобы быстро продвинуться к сути ситуации.
- А может быть, вы узнаете лицо? Я имею в виду, что это - лицо, которое вы однажды видели?
- Нет.
- Вы знаете, отчего у вас появились такие приступы?
- Нет.
- А когда они начались?
- В первый раз это случилось два года назад, когда мы с тетей еще жили на другой горе. У нее там раньше была гостиница. А теперь мы уже полтора года живем здесь, но это повторяется снова и снова.
Не следует ли начать анализ здесь? Разумеется, я бы не решился заниматься гипнозом на этой высоте, но, может быть, и простой разговор принесет успех. Должно быть, я оказался прав в своих догадках. Мне часто приходилось встречать приступы тревоги у молодых девушек, возникающие в результате страха, который поражал девичье сознание, когда перед ними впервые открывался мир сексуальности*.
*Приведу здесь в качестве примера случай, когда мне впервые удалось распознать эту причинную связь. Я лечил от осложненного невроза молодую женщину, которая всякий раз отказывалась признать, что тревога у нее возникла во время супружеской жизни. Она утверждала, что уже девочкой страдала от приступов тревоги, которые заканчивались обмороком. Но я был убежден в своей правоте. Спустя некоторое время, когда мы уже лучше знали друг друга, она однажды неожиданно сказала: «Теперь я вам также скажу, отчего начались эти состояния тревоги, когда я была девочкой. В то время я спала в комнате рядом с комнатой моих родителей. Дверь была открыта, и от лампы на столе шел свет. Я много раз видела, как мой отец ложился в постель к моей матери, и то, что я слышала, меня очень волновало. Тогда-то и начались у меня приступы. *