Дэвид Гордон - Феникс. Терапевтические паттерны Милтона Эриксона
Что же позволило Эриксону привести в движение сам снежный ком? Разумеется, Эриксон сделал нечто большее, чем просто сказал женщине: «На самом деле ты очень привлекательная... Нет, правда!» У каждого из нас есть опыт безуспешных попыток убедить другого человека в том, что его их индивидуальные особенности, которые он сам считает ужасными, вовсе таковыми не являются. Однако эти искренние усилия редко приносят столь же удовлетворительные результаты, что и те, которых удается достичь Эриксону. Как правило, такие беседы скатываются до формы пустых уверений («Да нет же, ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО очень даже ничего...»), в результате чего ваш друг или клиент только еще больше укрепится в своем мнении, что он ущербен. Вспомните свои собственные переживания по поводу некоторого недостатка, которым вы, по вашему мнению, обладаете или когда-то верили, что обладаете. Вы могли считать себя слишком маленьким или слишком высоким, некрасивым, недостаточно умелым в чем-то и так далее. И если вы вспомните, как проявляющие к вам интерес друзья и коллеги пытались убедить вас в том, что вы «не такой»... ну и насколько успешны были их попытки? Вероятно, не слишком; вы благодарили их за любезность и участие и продолжали верить в то же, что и прежде (возможно, за исключением того, что теперь вы были еще более уверены в своей ущербности: а иначе зачем им нужно было бы так настойчиво убеждать вас в обратном?) Суть в том, что изменение точки зрения с очевидностью предполагает нечто большее, чем простые призывы начать думать иначе.
Первостепенно важной задачей для нас является распознать в разговорах Эриксона с этой женщиной те действия, которые были направлены на установление раппорта с ней. Он НЕ СТАЛ говорить ей, что ее зад вовсе не так уж огромен или что он привлекателен. Вместо этого Эриксон подстроился к ее опыту, согласившись с тем, что у нее действительно «самая большая попа на свете». Мы хотим еще раз подчеркнуть, что раппорт не является функцией того, нравитесь вы другому человеку или нет. Он является функцией способности клиента проникнуться доверием к вашей коммуникации, обращенной к нему (и описывающей его). Эриксон понимает, что, сообщив своей клиентке о том, что он осознает, какой большой у нее зад, он тем самым заверяет ее, что она может полагаться на истинность его суждений (ведь он соглашается с ее собственным восприятием). Итак, Эриксон первым делом устанавливает раппорт с женщиной, подстраиваясь к ее собственному восприятию себя. Затем Эриксон идентифицирует нечто, что она высоко ценит, нечто, содержащееся в ее собственной модели мира, — желание иметь детей, — а затем устанавливает причинно-следственную связь между тем фактом, что у нее до сих пор нет детей, с ее точкой зрения на свой зад, которая гласит: «Моя громадная толстая попа мешает мне завести детей». Все эти высказывания служат для дальнейшей подстройки к ее опыту и укрепления раппорта между ней и Эриксоном, демонстрирующим ясное понимание ее ситуации, достигнутое благодаря своим наблюдениям. Далее Эриксон говорит ей, что она заблуждается по поводу своего зада; тем самым он не только подстраивается к ее желанию (а именно ее желанию заблуждаться по поводу того, что ее зад непривлекателен), но также внезапно перетягивает ее на свою сторону: конечно, она хотела бы, чтобы он оказался прав, считая, что она заблуждается. Эриксон завершает серию своих коммуникаций, описывая ее зад таким образом, что это описание имеет смысл и совпадает с ее собственными желаниями. Теперь, думая о своем заде, она может рассматривать его как прекрасную колыбель, а не как оскорбление эстетического чувства окружающих.
Значение маневров Эриксона по установлению раппорта состоит в том, что они помогают ему заручиться доверием женщины, которое требуется для того, чтобы она прияла корректировку ее точки зрения, которую предлагает Эриксон. Однако вмешательство Эриксона заключается не только в установлении рапорта. Как говорит сам Эриксон, женщина «боится, что ее большая толстая задница является препятствием [к тому, чтобы иметь детей]...» Здесь Эриксон идентифицирует присутствующую в модели мира этой женщины причинно-следственную связь между размерами ее зада и ее непривлекательностью для мужчин. Иными словами, согласно ее точке зрения, ее большой зад делает ее непривлекательной. «Действительно» ли она ЯВЛЯЕТСЯ непривлекательной для мужчин, не имеет значения. До тех пор, пока она считает, что является таковой, она не только будет вести себя и думать, как непривлекательная женщина, но может даже не замечать тех мужчин, которых она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО привлекает.
Когда клиент предъявляет вам причинно-следственное высказывание, скажем, «мой большой зад делает меня непривлекательной», вы можете либо принять эту причинно-следственную связь в той форме, в какой клиент ее высказывает, либо предпринять нечто для того, чтобы изменить ее. (Помните, что если причинно-следственная связь, или «убеждение», высказываемое другим человеком, соответствует вашей собственной модели мира, это НЕ является констатацией истинности, важности или ценности разделяемого вами убеждения. Разные люди придерживаются различных представлений о том, как устроен мир, и если вы хотите помочь им изменить эти убеждения таким образом, который позволит им получать более удовлетворительный жизненный опыт, то вы должны, как это делает Эриксон, быть способны рассуждать об этих фреймах референции и об эффекте их воздействия с позиций данного человека, а не с позиций ваших собственных — и произвольных — стандартов.) Принятие предлагаемых клиентом причинно-следственных описаний означает, что ваши усилия будут направлены на изменение «причины» (то есть на попытки сделать зад меньше) и тем самым на удовлетворение критериям этого клиента (в нашем примере — критериям привлекательности). Если же вы не принимаете предъявляемых клиентом причинно-следственных связей, то вы можете сделать то же, что делает Эриксон, а именно — заставить причину вести к иному и более желательному следствию (то есть зад становится причиной привлекательности женщины для мужчин, желающих иметь детей). И снова различие между двумя альтернативами, которые мы только что описали, состоит в том, что вы можете либо изменить физические или поведенческие характеристики, на которые жалуется клиент, таким образом, чтобы они соответствовали его критериям приемлемости, либо оставить эти физические или поведенческие характеристики без изменения, изменив вместо этого индивидуальную точку зрения клиента на них. Выбор в пользу изменения индивидуальной точки зрения клиента вместо попыток работать с его телом или поведением очевиден в том случае, когда «причиной» нежелательного положения клиента является нечто, либо находящееся вне его контроля, либо не подлежащее изменению. В случае женщины с огромным задом Эриксон избрал изменение ее точки зрения на размеры зада и не стал брать на себя непосильную задачу изменить таз женщины в соответствии с ее критериями красоты. Эриксон решает эту задачу, представляя характеристику, которую женщина находит столь неприглядной (ее толстый зад), как средство достижения высоко ценимой ею цели, которую он уже идентифицировал в ее собственной модели мира (иметь детей). Представление о том, что зад является ресурсом, служащим достижению цели клиентки иметь детей, естественным образом привело к изменениям в ее поведении, что, в свою очередь, естественным образом привело к изменению реакций, вызываемых ею у окружающих, а это в конечном итоге естественным образом привело ее к браку и беременности.
Подытоживая сказанное, отметим важную особенность изменения точки зрения человека, состоящую в том, что при этом ему предоставляется возможность открыть для себя новые поведенческие и концептуальные ресурсы, являющиеся более полезными и адекватными и приносящими большее удовлетворение. Одним из способов, с помощью которых Эриксон достигает этой цели, является описание нежелательной формы поведения или характеристики клиента как ресурса, делающего для него возможной реализацию или выражение некоей иной сферы жизненного опыта, которую ЭТОТ человек уже высики цент, особенно полезен в тех случаях, когда изменение физических или поведенческих проявлений, которыми обеспокоен клиент, либо находится вне его контроля, либо не является полезным изменением. При этом не имеет особого значения то, насколько реальной или мнимой является устанавливаемая психотерапевтом связь между существующим нежелательным состоянием клиента и высоко ценимым им фреймом референции, — в нашем случае «семьей» (решающее значение здесь имеет ваша способность установить и поддерживать раппорт). Важно то, что трансформация существующего нежелательного состояния в ресурс открывает перед человеком возможность иначе реагировать на окружающий мир и таким образом открыть для себя новые возможности в сфере опыта (благодаря действию новых форм поведения, являющихся естественным следствием новой точки зрения). Мы хотим подчеркнуть, что воздействие, которое Эриксон оказал на эту женщину, стало возможным благодаря взаимодействию раппорта и паттернов фрейминга. Ни установления раппорта, ни предложения клиенту новых точек зрения, взятых по отдельности, недостаточно для формирования у него нового представления. Новая точка зрения — это колесо, раппорт — это смазка.
