Диана Видра - Помощь разведенным родителям и их детям: От трагедии к надежде
И еще одно. Мы тем больше в состоянии проникнуться проблемами другого, чем более уравновешено наше собственное душевное состояние. И это ведь так понятно! Чего же удивляться, когда родителям, живущим в напряжении и душевных кризисах, не удается быть достаточно хорошими родителями?! Мы уже говорили о тяжелом психосоциальном положении матери после развода; точно так же тревоги и боль, связанные с кризисом супружеских отношений, чрезвычайно осложняют именно тот этап развития ребенка, который даже при счастливых обстоятельствах достаточно напряжен.
Общество много предпринимает для физической подготовки родителей, оно в достаточной степени заботится о здоровье матери и ребенка, но о том, что в здоровом развитии ребенка огромную роль играет душа — и душа не только ребенка, но и его родителей, — кажется, никто даже не думает.
А скольких человеческих страданий, психических травм (а вместе с тем и дальнейших расходов со стороны того же общества) можно было бы избежать, если бы оно заботилось о психогигиенической профилактике и подготовке семьи к рождению детей. Если молодые родители будут знать, какие именно трудности лежат у них впереди, жизнь многих из них можно будет значительно улучшить, что повысит шансы здорового развития детей.
Нельзя считать, что кризис отношений грозит семье лишь при рождении первого ребенка и что если семья была уже однажды в состоянии интегрировать нового пришельца, то ей ничего не стоит сделать это еще раз. Обследования показали, что рождение не только второго, но и третьего, и даже четвертого ребенка может нанести непоправимый урон отношениям супругов и привести к разводу. Чаще всего, как мы уже говорили, бывает так, что на рождение (очередного) ребенка возлагается надежда «спасения семьи». Но какому ребенку по силам такая роль?! Для этого он должен был бы принести с собой не заботы, а одни лишь только чистые радости, да еще так много, чтобы родители за этими радостями просто забыли о своих неурядицах. Но если мы видим, что нормальный брак может разрушиться из-за обременения проблемами, которые приносит с собой вполне желанный ребенок, то как же можно ожидать, что младенец, зачатый практически против воли, из чистого расчета, не принесет с собой еще и дополнительных нагрузок, вместо того, чтобы спасти брак, и без того уже давший трещину?! Не говоря о том, что ребенку просто не по силам вынести этот груз столь глобальных ожиданий и такой ужасной ответственности!
Мы уже говорили, что ранний жизненный опыт предрешает будущую жизнь человека и образует фундамент всего его дальнейшего развития. Именно этим опытом, и в первую очередь своим отношением к матери, будут руководствоваться его дальнейшие душевные реакции на жизненные ситуации. Дети, чей первый опыт был обременен конфликтами и изначальное доверие к миру уже основательно подорвано, на протяжении всей жизни испытывают страх перед потерей любви, перед наказанием — и не только за проступки, но и за «злые» фантазии, — легко отступают перед трудностями, им не хватает уверенности в себе, как и вообще любопытства к новому. А если родители в дальнейшем разводятся, то такие дети оказываются хуже всего подготовленными к переживаниям развода. Страх перед потерей любви, страх перед наказанием, обида и гнев вообще относятся к переживаниям развода, но у детей с ранними нарушениями объектного отношения они проявляются особенно ярко. Им для вступления в новый отрезок их жизни очень сильно не хватает уверенности и мужества, они не ждут от жизни ничего доброго и это делает их переживания особенно невыносимыми. И это объясняется не только конфликтами первого года жизни, дело в том, что неразрешенные внутренние — психические — конфликты каждого этапа развития в известной мере берутся с собой в следующий этап и усиливают конфликты, характерные для этого нового этапа. Итак, можно смело сказать, что общее развитие таких детей уже с первого года жизни омрачено тенью будущего развода.
Родители часто обращаются к психотерапевту с вопросом: «Должны ли мы ради детей жить вместе или все же нам следует развестись уже сейчас?». Многие из них считают, что развод тем страшнее для детей, чем дети моложе, и что надо, мол, по крайней мере, дождаться школьного возраста. Подобные суждения можно услышать и от педагогов или прочитать в специальной литературе. А между тем именно ожидание может принести с собой те проблемы, которых как раз и хотелось избежать. Дальше он излагает взаимосвязь между реакциями детей на развод и их печальной доразводной историей, переполненной родительскими ссорами. Известно, как болезненно переживают дети такие ссоры, даже если внешне они этого не показывают.
ТРОЙСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ И ПРОЦЕСС ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ
Ваш малыш весел, и он ласково к вам прижимается, потом у него вдруг портится настроение. Вчера он радостно шел на руки к бабушке, а сегодня отворачивается от нее; у бабушки невольно закипает обида, ей трудно не принять отчуждение ее любимого ангелочка на свой счет. Но если бы мы знали, что именно происходит в ребенке на каждом этапе его развития, что он чувствует и думает, мы не стали бы обижаться или считать его проявления «глупыми капризами». Давайте посмотрим немного поближе.
Новорожденный младенец еще не имеет представления о том, что есть «я» и что «не я», то есть «ты». Он не знает, где он «начинается» и где «кончается». Трехнедельному малышу грудь матери намного ближе собственных ног. И если ему повезло и мама всегда здесь, и вот они, ее ласковые руки, тихо звучит ее успокаивающий голос, ее кожа пахнет именно так, как она и должна пахнуть, то можно считать, что все в порядке. К первому «я» младенца относится не только тело матери, но и весь окружающий мир, который, как ему кажется, изменяется в зависимости от его собственного настроения или исчезает, когда он закрывает глаза. В психоанализе это именуется симбиозом матери и ребенка. Длится этот период до четырех месяцев, но ребенок в известной степени и дальше сохраняет иллюзию своей божественной роли во вселенной, и если мать по мере возможностей «принимает участие в этой игре», то в нем образуется ядро того самого изначального доверия, о котором мы уже говорили выше. Так в человеке зарождается и потом будет жить всю жизнь чувство, что он существует в принципиально добром, не враждебном ему мире. Для того чтобы выполнить это столь важное задание, матери, в общем, не надо делать ничего особенного. Если в доме спокойная, дружелюбная атмосфера, то все происходит само собой. Первые месяцы младенец почти все время спит, так что в те короткие промежутки, когда он бодрствует, ей ничего не стоит быть «здесь». Потребности младенца в это время тоже не столь разнообразны, так что распознать и удовлетворить их совсем несложно. Мать в эти месяцы в большой степени идентифицирует себя с ребенком, сознательно или бессознательно она воспринимает его как часть самой себя и таким образом подтверждает фантазии младенца.
Потом этот «симбиоз» постепенно растворяется, переходя в напряженный и объективно конфликтный процесс освобождения, который в трехлетнем возрасте достигает своей высшей точки. В это время и происходит так называемое психическое рождение ребенка, то есть он начинает воспринимать себя в качестве субъекта, существующего независимо от матери. А начинается этот процесс индивидуализации с того момента, когда младенец начинает различать границы собственного тела и собственной власти. Он начинает различать, что есть он и что — не он, какие ощущения находятся «внутри» и какие «снаружи». Он все дольше бодрствует, ему нравится двигаться, то есть отдаляться, и по мере возрастания его запросов он понимает, что мир больше не таков, каким был прежде, что существуют еще и другие существа (объекты), которые имеют свою собственную волю, но в которых он тем не менее нуждается, и он потихоньку учится отношениям с ними.
Поначалу эти первые объекты еще не являются для него целыми персонами, он воспринимает их частями, зрительными и звуковыми обрывками впечатлений. Объединяет их всех лишь то, что они «не я». Между шестым и восьмым месяцами жизни грудь матери, ее лицо, ее голос, ее запах и определенное поведение вырастают до образа одной персоны, матери, первого любовного объекта. По отношению к окружающим этот знаменательный шаг развития характеризуется тем самым отчуждением, которое мы видели на примере Михи. Этот период, между прочим, считается психологами идеальным моментом для отлучения от груди: радость по поводу нового, полного объекта и захватывающего покорения мира, которая сочетается с развитием двигательного аппарата, может вполне возместить эту потерю, конечно, если отлучение совершается осмотрительно, без насилия и своего рода «педагогизирования», а путем компромиссов, замены одного удовольствия другим. Потом кормление грудью становится составной частью любовных отношений и поэтому более позднее отлучение от груди рассматривается ребенком как утрата части любви матери.
