Питер Браун - Запомнить всё.Усвоение знаний без скуки и зубрежки

Быстрее не значит лучше

Психологи обнаружили любопытный факт: легкость припоминания обратно пропорциональна ценности знания. Чем проще вспомнить информацию или навык, тем менее это ценно для надежного запоминания. Наоборот, чем сложнее вызвать из памяти информацию или навык, тем сильнее при этом они отложатся в памяти.

Не так давно бейсбольная команда Политехнического университета штата Калифорния из Сан-Луис-Обиспо приняла участие в интересном эксперименте по совершенствованию навыка отбива. Все члены команды — опытнейшие игроки, однако они согласились дополнительно тренироваться дважды в неделю по двум разным программам, чтобы выбрать более результативную из них.

Отбив мяча в бейсболе — один из самых сложных навыков в области спорта. Мяч летит до биты меньше чем полсекунды. И за это мгновение баттер должен применить сложную комбинацию навыков восприятия, осмысления и движения: определить тип броска, предугадать движение мяча и так все рассчитать, чтобы встретиться с мячом в одном и том же месте и времени. Цепочка «восприятие — реакция» должна быть разработана до автоматизма, иначе мяч окажется в перчатке кетчера прежде, чем вы даже начнете думать, как до него добраться.

Часть команды Cal Poly тренировалась в обычном режиме. Игроки нарабатывали отбив 45 бросков, равномерно распределенных между тремя подходами. В каждый подход 15 раз отрабатывался один тип подачи. Например, в первом сете выполнялся отбив 15 фастболов, во втором сете — 15 крученых подач и в третьем — 15 бросков с переменой скорости. То есть наработка представляла собой разновидность интенсивного обучения. С каждой однотипной подачей отбивающий лучше предугадывал характер движения мяча, рассчитывал нужный момент и согласовывал свои действия. Обучение казалось легким.

Вторая часть команды тренировалась по более сложной программе: подачи трех типов в случайном порядке сменяли друг друга в одном блоке из 45 бросков. Всякий раз отбивающий не знал о том, каким будет мяч. После 45 бросков он еще не мог толком прочувствовать мяч. Казалось бы, наработка у этих спортсменов шла менее эффективно, чем у их партнеров по команде. Непредсказуемая смена разных подач (интерливинг) и то, что однотипные подачи были разнесены во времени (интервальная практика), осложняли обучение и, по ощущениям самих игроков, тормозили прогресс. Эти тренировки продолжались шесть недель дважды в неделю. Затем отбивающие продемонстрировали наработанные навыки, и оказалось, что обе группы значительно улучшили качество игры — однако не совсем так, как предполагали сами спортсмены. Те, кто учился отбивать мячи в случайной последовательности, показали значительно лучшие результаты, чем спортсмены, многократно отбивавшие однотипные мячи. Эти выводы тем более интересны, что речь идет об опытных спортсменах. Еще до начала эксперимента они были отличными отбивающими. То, что им удалось поднять на новый уровень и без того высокую результативность, доказывает, что тренировочный режим действительно был эффективным.

Из этого эксперимента можно извлечь два уже знакомых нам урока. Первый: «трудный» метод обучения, вынуждающий ученика прилагать больше усилий и притормаживающий видимый прогресс (скажем, интерливинг и перемежение), поначалу кажется нерезультативным. Но это сторицей окупается более прочными, точными и надежно усвоенными знаниями. Второй: часто мы совершенно неправильно оцениваем эффективность обучающего метода. «Легкие» знания создают у нас иллюзию научения, а это не всегда так.

Когда игроки Cal Poly 15 раз подряд отбивали крученый мяч, они с легкостью запоминали свои ощущения и реакции: вид вращающегося мяча, то, что он меняет направление полета, скорость этой смены, время ожидания этого момента. Результаты улучшались, однако чем легче игрок мог припомнить характер подачи и свою реакцию, тем менее прочные знания он при этом приобретал. Одно дело отбить крученый мяч, зная, что он будет именно крученым. Совсем другое дело — отбить мяч, неожиданно оказавшийся крученым. Именно этим навыком и должны овладеть бейсболисты. Но часто они нарабатывают первый навык, и он «прописывается» в краткосрочной памяти, поскольку такая наработка — вариант интенсивного обучения. Тем игрокам Cal Poly, тренировка которых предполагала отбив случайных подач, было сложнее припоминать нужные реакции. Преодоление этой трудности ощутимо замедлило рост их мастерства, зато результаты оказались более надежными и «долгоиграющими».

На этом парадоксе основана теория желательных трудностей в обучении: чем больше усилий требуется для того, чтобы припомнить (точнее, для того чтобы заново выучить) что-то, тем лучше вы это запомните. Иными словами, чем больше вы забудете из нового материала и будете заново усваивать его, — тем дольше он сохранится в памяти[54].

В чем польза усилий

«Трудное» припоминание нового материала, какое бывает при интервальном обучении, заставляет нас «перезагружать» знание или навык в долгосрочной памяти, вместо того чтобы бездумно прокручивать его в краткосрочной[55]. Во время этой напряженной работы знание вновь становится активным, проясняются самые тонкие его детали. Последующая реконсолидация помогает сделать это знание еще более значимым, укрепляет его связи с имеющимся опытом, подпитывает памятные зацепки. В дальнейшем это облегчит доступ к знанию. Интервальная практика позволяет между подходами к новому материалу отчасти забыть его. Это метод делает прочнее как само знание, так и памятные зацепки и пути, которые обеспечивают быстрое припоминание информации в нужные моменты. Например, тогда, когда питчер пытается подловить отбивающего на крученом мяче после целой серии фастболов. Чем больше нужно усилий, чтобы вспомнить информацию или воспроизвести новообретенный навык, тем полезнее это для обучения — правда, только при условии, что эти усилия увенчались успехом[56].

В противовес этому, интенсивное обучение «убаюкивает» нас лестным ощущением полного овладения материалом. Ведь мы гоняем информацию по кругу в краткосрочной памяти, не испытывая необходимости извлекать ее из долгосрочных хранилищ. Вспомним хотя бы такой распространенный метод обучения, как перечитывание учебного текста. Мы быстро получаем приятный результат, а именно — легкость оперирования материалом. Но это чувство собственной информированности — ложное, потому что знания, полученные благодаря интенсивному обучению, быстро забывается. Подлинное научение дает только трудный, энергозатратный, запускающий реконсолидацию процесс восстановления знания.

При продолжительном и напряженном обучении сложный комплекс взаимосвязанных идей (или последовательность движений) соединяется в осмысленное целое. Так формируется ментальная модель, которую можно назвать «мозговым приложением». Чтобы научиться водить машину, нужно овладеть множеством приемов, которые потом придется совершать одновременно. Это потребует полной концентрации и сноровки. Но потом этот комплекс знаний и двигательных навыков — например, умение оценить дистанцию и правильно маневрировать при парковке или вручную переключать передачи — укореняется у нас в мозге в виде набора ментальных моделей, связанных с управлением автомобилем. Ментальные модели представляют собой хорошо усвоенные и высокоэффективные умения (скажем, умение опознать в подаче крученый мяч и отбить его) или информационные комплексы (отложившаяся в памяти последовательность шахматных ходов), с которыми можно работать как с привычками. Ментальные модели адаптируются для применения в самых разных условиях. Мастерство достигается ценой многих тысяч часов практики. И в ходе этой практики формируется обширный архив ментальных моделей, которые позволяют верно оценивать ситуацию и мгновенно выбирать подходящий для нее отклик.

Если вы «тренируетесь», припоминая информацию в разных ситуациях, с различными временными перерывами и перемежаете при этом различные сферы обучения, то вы тем самым формируете новые ассоциации с изучаемым материалом. Это ценное преимущество. В ходе этого процесса складывается разветвленная сеть знаний, пронизанная внутренними взаимосвязями. Она повышает ваше мастерство, профессионализм и служит опорой для них. При этом умножается число зацепок — они облегчают последующий доступ к знанию в хранилище памяти и позволяют более гибко им пользоваться.

В качестве примера можно привести опытного шеф-повара, который овладел сложным комплексом знаний — о сочетаниях всевозможных вкусов и ароматов, об изменении свойств продуктов при термической обработке, о разных результатах тушения и жарки в воке, в медной или стальной посуде. Точно так же опытный рыбак может почувствовать, где будет хороший клев, точно определить, что это за рыба, правильно выбрать наживку, оценить направление и силу ветра, умело забросить удочку и, наконец, быстро поймать рыбу. А увлекающийся велотриалом подросток способен исполнить банни-хопы, тейлвипы, развороты на 180° и вол-тэпы на любых элементах городского ландшафта — даже незнакомого. Перемежающееся и вариативное обучение смешивает наш опыт с навыками и знаниями, с которыми ассоциируется новый материал. Это делает наши ментальные модели более гибкими и позволяет нам применять новые знания в широком диапазоне ситуаций.