Евгений Резников - Психология этнического общения
А. Голднер, рассматривая оказание взаимопомощи в разных этносах, выявил нормы взаимности (взаимного эквивалентного обмена ценностями, оказаниями услуг и пр.) и назвал их внутренним моральным контрактом (или долгом), который связывает людей вместе. Суть их заключается в оказании помощи тем людям, от которых ранее поступала помощь, и недопустимости нанесения им вреда. А. Голднер выделил «добровольные взаимные нормы» (специфичные для индивидуалистских культур) и «обязательные взаимные нормы» (характерные для коллективистских культур) (Gouldner, 1960).
Добровольные взаимные нормы делятся на два типа – нормы симметричной и дополнительной взаимности. Симметричная взаимность (равноправная, на равных) предполагает обмен ресурсами между двумя индивидами на взаимной эквивалентной основе как по качеству, так и по стоимости обменного ресурса (одинаковыми ценностями, расположением друг к другу и пр.). Обычно это равный обмен равностатусных индивидов по щедрости и могуществу. Дополнительная (комплементарная) взаимность означает обмен ресурсами, различающимися по качеству, но приблизительно равными по ценности (Gouldner, 1960).
В. Гадикунст, С. Тинг-Туми и Э. Чуа отмечают, что при анализе кросс-культурных исследований не было обнаружено результатов, развивающих и дополняющих понятие «добровольных взаимных норм» (как «симметричной взаимности», так и «комплементарной взаимности»). Вместе с тем на основе новых данных, полученных в кросс-культурной психологии, авторы предполагают, что представители индивидуалистических культур, стран с низкой властной дистанцией, вероятно, будут следовать симметричным образцам обмена ресурсами. Этнофоры, принадлежащие к общностям с высокой властной дистанцией (из коллективистских культур), более вероятно будут следовать образцам взаимодействия по принципу дополнительной взаимности (Gudykunst, Ting-Toomey, Chua, 1988).
Обязательные взаимные нормы распространены среди коллективистских культур. К примеру, взаимодействие среди японцев и китайцев осуществляется по названным нормам. Среди японцев существует концепция «он – гири», связывающая людей в замкнутую внутризависимую систему. Понятие «он» предполагает социальный кредит получателю, а – «гири» подразумевает чувство зависимости должника по отношению к кредитору. У китайцев распространено понятие «лицо», означающее внешний имидж, через который личность презентирует себя. Китайские понятия «лицо дающее» и «лицо оплачивающее» являются эквивалентами японской концепции «он – гири» (Gudykunst, Ting-Toomey, Chua, 1988).
Р. Окабе раскрывает особенности японцев и жителей Северной Америки, у которых четко просматриваются нормы симметричного и комплементарного обмена (Okabe, 1983).
Исследования по проблеме взаимного сотрудничества в семейной сфере на выборках семей американцев японского происхождения в Гонолулу в сопоставлении с семьями англо-американцев выявило, что у первых проявляются: 1) социоцентризм (взаимодействие с другими, связанное с гуманностью и состраданием), 2) повышенные обязанности к родителям (почтительность к родителям, уважение к старшим и покорность);
3) регуляция поведения, основанная на долге и благодарности, на вручении им подарков и обмене благосклонностями;
4) зависимости, связанные с поведением по укреплению интегративности семьи и родственной активности. Образцы взаимного сотрудничества у кавказских народностей включали: 1) идиоцентризм, 2) подчеркнуто уважительное отношение к родителям, 3) свободные формы одаривания и обмен комплиментами, 4) независимость (Johnson, 1977).
С. Тинг-Туми в этнографическом интервью выявила, что представители индивидуалистических культур (США, Австралия и Франция) подчеркивают добровольность в использовании взаимных норм социальных интеракций, а члены коллективистских культур (Китай и Япония) – обязательных норм (Ting-Toomey, 1987).
Интересные результаты получены Р. Левине и А. Норензаян, которые исследовали скорость жизни в 31 странах. Результаты сводятся к тому, что наибольшая скорость проявления жизнедеятельности в Японии и странах Западной Европы и наименьшая в экономически неразвитых странах (Levine, Norenzayan, 1999).
В 2003–2005 гг. нами было проведено исследование по выявлению психологического облика русских в регионе его исторического проживания (на территории Костромской области). Мы выявляли поведенческие характеристики костромичан (на выборке город-село). Часть вопросов была дана в открытой форме, а другая часть – в закрытой. Оценка закрытых вопросов осуществлялась по 5-балльной шкале.
Одним из вопросов касался степени гостеприимства русских. Ответы респондентов свидетельствуют о том, что в городе и в сельской местности, русские оценивают себя гостеприимными людьми: они часто приглашают гостей в дом (1-й ранг в городе и в селе, средние соответствуют 3,99 и 3,98). Причем как горожане, так и селяне расценивают «приглашение в дом» как выражение доверия к гостям (2-й ранг, средние 3,90 и 3,81). Высказанные суждения, по нашему мнению, подтверждают, что русские принадлежат к коллективистскому этносу и, несмотря на изменившиеся социально-экономические условия в стране, гостеприимство сохраняется.
Кроме того, изучались особенности поведения русских в экстремальных ситуациях. Респонденты полагают, что в экстремальных ситуациях русские, «не задумываясь, начинают действовать» (в городе 1-й ранг, 2-й в сельской местности – соответственно средние 3,82 и 3,76). При этом «выдерживают длительные нагрузки и перегрузки» (в городе 2-й ранг, а в сельской местности 1-й ранг – 3,82 и 3,78). При анализе ситуации «принимают адекватные решения» (3-й ранг в городе и селе – 3,36 и 3,26). При этом «просчитывают (прогнозируют) развитие ситуации (обстановки)» (4-е место в городе и сельской местности – 3,18 и 3,19). Далее следует «прогнозирование поведения людей» (у горожан и сельчан 5-е место – 3,15 и 3,14). «Избегание сложных и экстремальных ситуаций» находится на 6-м месте (как в городе, так и в деревне – 3,09 и 3,10). «Проявление хладнокровия» горожане ставят на 7-е место, а сельские жители – на 8-е (3,03 и 2,94). На последнем месте в городе показатель «выбирают позицию стороннего наблюдателя», а у сельчан эта позиция на 7-м месте (2,97 и 3,00).
Русские преодолевают трудности с расчетом «на себя» (1-й ранг у горожан и селян – баллы 4,05 и 4,10), свою семью (2-й ранг – 3,76 и 3,78), друзей (3-й ранг – 3,58 и 3,35), ближних родственников (4-й ранг – 3,13 и 3,16), коллег по работе (5-й ранг – 2,88 и 2,81), дальних родственников (6-й ранг – 2,20 и 2,11) и представителей своей нации (7-й ранг – 2,05 и 1,98). Таким образом, полученные результаты свидетельствуют о том, что русские преодолевают трудности исходя из собственных возможностей, а также из возможностей членов семьи и друзей. Эти данные могут свидетельствовать о коллективистской культуре русских. Дальние родственники не являются столь надежной опорой, как, например, у представителей северокавказских народов. Примечателен факт, что преодоление трудностей с опорой на представителей своей национальности русскими оценивает очень низко. Критерий Манна-Уитни показывает, что достоверные различия между городом и селом существуют по позиции «русские преодолевают трудности с расчетом на друзей» на уровне p=0,008. По полученным результатам среди ценностей-целей «друзья» занимают первое место (Резников, Садов, Фетискин, Колиогло, 2003).
Поведение русских как покупателей при посещении магазинов заключается в следующем. Они «осматривают товары длительное время» (1-й ранг в городе и в сельской местности – 3,60 и 3,53), «торгуются» (2-й ранг в городе, 3 в сельской местности – 3,45 и 3,31), «выражают благодарность после покупки» (3-й ранг у горожан и 2-й ранг у селян – 3,30 и 3,36), «отказываясь от покупки, мотивируют свой отказ» (4-й ранг в городе и сельской местности – 3,16 и 3,18), «кратковременное дружеское общение с продавцом после покупки» (5-й ранг в городе и 6-й ранг в сельской местности), «осматривают товары короткое время» (6-й ранг у горожан и 5 у селян – 2,92 и 3,09), «выражают недовольство» (7-й ранг у тех и у других – 2,89 и 2,84), «кратковременное дружеское общение с продавцом без покупки» (8-й ранг у горожан, 9-й у селян) и «приветствуют при входе» (9-й ранг у горожан, 8 у селян – 2,51 и 2,83).
Поведение продавцов при обслуживании покупателей оценивается в следующей последовательности. Они «благодарят покупателя за покупку» (в городе и сельской местности 1-й ранг – 3,53 и 3,50), «оказывают помощь покупателю в выборе товара» (2-й ранг – 3,52 и 3,42), «приглашают покупателя еще раз посетить магазин» (3-й ранг – 3,45 и 3,29), «проявляют внимание к покупателям» (4-й ранг – 3,38 и 3,24), «кратковременное дружеское общение с покупателем после покупки» (5-й ранг – 3,06 и 3,00), «приветствуют покупателей» (6-й ранг – 3,00 и 2,87), «выражают недовольство» (7-й ранг – 2,48 и 2,37) и «кратковременное дружеское общение с покупателем без покупки» (8-й ранг – 2,39 и 2,35). Иерархия рангов свидетельствует о влиянии рыночных отношений в большей степени на поведение продавца, чем покупателя.
