Алексей Меняйлов - Катарсис. Подноготная любви (Психоаналитическая эпопея)
Для анализа стенограммы психокатарсической встречи В. и П. полезно знать, что «Вавилон» — символ смешения библейской истины (а всякая истина — библейская) с ложью, угодной всякому императору и его «великой блуднице». «Египет» — символ атеистического безверия. «Порфира и багряница» — символ самоправедности, той, что не по вере Христа. «Рог» — сила. «Десять» — много.
Итак, прежде чем В. и П. занялись психокатарсисом в, так сказать, канонической форме, они читали и обсуждали Евангелие, завершающую его книгу «Откровение», в частности, следующие строки:
«Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него — как у медведя, а пасть у него — как пасть льва…»
«…с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадим, а на головах его имена богохульные…»
«Второй Ангел вылил чашу свою в море: и сделалась кровь, как бы мертвеца, и всё одушевлённое умерло в море. Третий Ангел вылил чашу свою в реки и источники вод: и сделалась кровь…»
«…гнойные раны на людях…»
«…и я увидел жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами. И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными каменьями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства её; и на челе её написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным» (Откровение 13:1, 2; 16:3, 4, 2; 17:3-5).
* * *В.: Закрыл глаза?.. Хорошо. Давай попутешествуем?.. Выбери какое-нибудь приятное для себя место и…
П.: Не надо. Это не пейзаж. Это у меня в голове. В левой верхней части головы.
В.: А что это?
П.: Мячик. Ядовито-зелёного цвета.
В.: А из чего он сделан?
П.: Из этого… как его?.. Забыл, как называется. Рамы оконные иногда им утепляют. Лёгкий такой!
В.: Поролон?
П.: Да! Поролоновый.
В.: Он тебе нужен?
П.: Нет.
В.: Что ты с ним собираешься сделать?
П.: А не надо с ним ничего особенного делать. Достаточно порассматривать… Я про себя заметил чётко: часто ничего делать не надо, просто порассматривал — и освободился… Вот он перемещается… вращается… блёстки какие-то вокруг разноцветные… Всё. Исчез.
В.: Твой вздох облегчения мне понравился.
П.: Так… Теперь пейзаж пошёл… Я на звоннице… Ночь. Темно. Месяц светит. Над головой какой-то колокол странный. На балке висит, над головой. Небольшой, прямо так скажем, маленький, и весьма ядовитого цвета. Ядовито-зелёного цвета… Ядовито-жёлтого стал… Ядовито-голубой… Всё! Исчез!
В.: Хорошо.
П.: Разбираться с ним, что это, не было смысла… А теперь спускаюсь в саму звонницу… Скажи, а есть такое слово — звонница? Ведь обычно — колокольня?
В.: Есть.
П.: Хорошо, что есть. Я его, кажется, никогда прежде не употреблял. Странно: откуда выплыло?.. Спускаюсь… Темно…
В.: Фонарь?
П.: Да, факел. Спускаюсь ниже. Стены неровные. Сквозь старую побелку видны кирпичи… Вижу нишу… А в ней что-то чёрное… Бесформенное… Шевелится! Мразь. Надо с ней что-то сделать. Что это, разбирать не стоит — просто сделать. Ага! Надо заклеить нишу свитками. Старинными свитками… Так… Заклеиваю… Почему-то медленно идёт… Наверное, это свитки Священного Писания…
В.: Я это уже поняла.
П.: Так… Осталось приклеить последнюю полоску у самого низа. Всё! Теперь поднимаюсь по лестнице вверх… Опять колокол. Не заметил я его, что ли? Нет, другой — коричневый… Интересно получается, чтобы увидеть другой колокол, надо было спуститься невесть куда, а потом подняться… Так… А колокол, чувствуется, фальшивый. И форма у него какая-то не такая… Попробую форму исправить…
В.: Попробуй.
П.: Нет, не получилось… О! Ай да колокол! Обшивка на нём — клочьями пошла! Я же чувствовал, что фальшивый! Внутри у него деревянные рёбра, а на них что-то вроде ткани натянуто было. А теперь — клочья, одни рёбра остались… И те исчезли… Всё!.. Желтеет… Перед глазами стало желтеть… Это пустыня… Египет… Египет, знаешь, что такое?
В.: Страна в Африке.
П.: Я не о том. Не это главное. Главное — это библейский символ мирского. Я имею в виду — безбожия. Библейский символ… Так! Стоит! Женщина какая-то… В маске… В золотой маске… Сейчас я эту маску с неё сдеру… Ух, ты! Лица-то нет!
В.: Они все без лица.
П.: Да. Знаешь, я какой афоризм придумал? Порок столь многолик, что исчезают лица! И в буквальном, и в переносном смысле. Удивительно, у скольких совершенно друг с другом не связанных людей подсознательное восприятие подавляющих одно — маска или без лица… Хотя это одно и то же. Между прочим, я это не только у тебя и себя встречал, но и у твоей Оли, и у многих художников, и у Мопассана. Он так и писал, что ему мерещится женский торс без головы. Точно такой же торс без головы и ног и я видел. Давно, ещё до встречи с тобой… Только ты не подумай, это не свидетельство развращённости… Хотя очень может быть, что психоэнергетический удар и сифилис Мопассан подцепил у проституток, у которых любил бывать… Прости меня, милая, а? За всё прости ты меня, а?
В. (Звук поцелуя.): Это в знак того, что я тебя простила. Я тебя давно за всё простила. Продолжай.
П.: Так… Ну! Ну и ну!
В.: Что такое?
П.: Я в храме. Я имею в виду, в египетском храме. Величественная архитектура… Купол где-то очень высоко вверху — даже не видно. А сверху опускаются три колонны. Но до пола не достают. Квадратные, деревянные. Очень хорошо обработанная сосна, напоминают пол во дворце японского императора… Здорово! Сверху, из невидимой высоты величественно опускаются три колонны и на разных уровнях останавливаются… На нижних концах — три золотые маски. Женские. Нечто вроде идольских. Но не объёмные, плашмя на дереве.
В.: Опять антисоциальные?
П.: Да.
В.: А что видишь вокруг?
П.: Не видно… Темно… Мрак там. Не только купол, но и стены во мраке теряются… А внизу… Внизу под масками — слитки золота!! Целые штабеля золота! В форме кирпичей!.. А функция масок… Назначение масок — отвлекать! Не дают смотреть на золото! Золото… А ты знаешь, золото — символ чего?
В.: Чего?
П.: Символ веры. Это из сегодняшнего «Откровения». «Советую тебе купить у Меня золото, огнём очищенное, чтобы тебе обогатиться». Третья глава, весть Лаодикийской церкви.
В.: Какой?
П.: Лаодикийской. Последняя церковь в этой главе. А вообще — седьмая, последняя. В том же стихе: белая одежда — символ праведности, глазная мазь — символ Святого Духа, открывающего глаза, а золото — символ веры… Только не просто веры во Христа, а веры Христа. Мы же с тобой говорили, что в синодальном переводе неправильно переведено. Не «соблюдающие заповеди и имеющие веру в Иисуса», а имеющие «веру Иисуса». Есть разница, правда? А эти три маски меня отвлекают. Чтобы я не смотрел на золото.
В.: Продолжай. Что ты будешь с этими масками делать? Ты их знаешь?
П.: Двоих… Двоих знаю. Это те, которые меня в железо заковывали. Два этих дурацких брака… Да их даже по оттенку масок можно различить: какая — кто… Что с ними делать?.. Краской замазываю. Тёмно-синей, почти чёрной… Всё. Больше не видно. А вот третья что-то никак. А золото снизу исчезло… Ну и ладно. Не всё то золото, что блестит… А может, оно нужно было мне для того, чтобы понять… А я уже понял… Смешно, но Пьер у Толстого сказал, что главное, что его разделяет с Богом, — это женщины… Только вряд ли Пьер на уровне логики осознавал тогда всю многомерность проблемы… Силу какой-нибудь третьей… Третья… Третья! Что это за третья? Самая ведь устойчивая!
В.: А давно она в тебе? С какого возраста?
П.: Первое, что в голову приходит? С восемнадцати. Только… Ты знаешь, такое ощущение, что я её даже и не увидел. Так, постояла рядом, а может быть, даже просто прошла мимо, походя изуродовала, а я и не заметил… Может, когда-то за спиной стояла. Нет, не за спиной — слева и чуть позади. На полшага… А влево: метр — метр двадцать.
В.: Так. Хорошо. Что же надо сделать, чтобы избавиться от её влияния?
П.: Ух, ты! Страх какой!
В.: Что?
П.: Столб исчез — престол появился, а маска в царицу превратилась. Сидит передо мной во всей своей мощи! Не обойти! Страшная! Восточное что-то… Восточная величественность. И золотой вокруг неё венец — не венец… Ореол? Словом, что-то вокруг головы золотое. Золотые лучи. Напоминает нимб, ореол, который вокруг головы святых рисуют. Только не однородной, а весь в радиальных линиях. А лица нет — маска. А ведь самая главная — эта! Только не знаю, для меня ли лично, или вообще.
В.: Для тебя. Продолжай работать.
