Почему мы убиваем? Злость, ненависть, агрессия и так называемое «зло» - Конрад Захариас Лоренц

Другие теории выдвигают несколько отличное объяснение причин конфликта. Оно состоит в том, что обе стороны чересчур озабочены сохранением престижа. Дэвид Лакенбилл (David Luckenbill) на основании анализа семнадцати убийств дает превосходный пример такой интерпретации. Согласно Лакенбиллу, одна из сторон взаимодействия вызывает обмен агрессией, совершая что-либо, воспринимаемое другим индивидом как «оскорбление его достоинства, то есть покушение на имидж, о котором человек заявлял в конкретном случае или социальном контакте». Часто это оскорбительное или принижающее замечание, но может также быть и отказ исполнить требование. Обиженный не отступает или не пытается успокоить другую сторону, главным образом потому, что это еще больше повредит его имиджу. Вместо этого он пытается спасти свою честь и респектабельность, выражая гнев и/или презрение, прежде всего высказывая свое мнение о противнике как о «человеке, ни на что не годном». Происходит эскалация конфликта, так как каждая сторона боится показать свою слабость или потерять лицо. Лакенбилл также отмечает, что каждый участник в такой ситуации считает применение насилия единственной правильной реакцией (Luckenbill, 1977).

Я нисколько не сомневаюсь, что желание сохранить лицо (и/или утвердить свою власть) присутствует во многих конфликтах с обменом насильственными действиями. Показателен один из примеров Лакенбилла:

Пример. Преступник, его жертва и трое их приятелей ехали на автомобиле за город и пили вино и пиво. В какой-то момент жертва начала смеяться над машиной преступника, которую он, жертва, неделю назад поцарапал. Преступник спросил, почему он смеется. Он ответил, что эта машина просто старый хлам. Преступник остановил автомобиль, и все вышли. Он попросил жертву повторить сказанное. Когда жертва повторила свое мнение о машине, преступник ударил этого человека и сбил с ног. (После этого жертва была убита.) (Luckenbill, 1977, р. 182)

Однако, по моему мнению, чаще насильственные действия являются импульсивными по своему характеру. Это относительно безрассудные реакции, приводимые в движение высоким внутренним напряжением. Эти реакции не являются необычными при преступлениях, связанных с насилием над личностью. Когда мы с коллегами проводили опрос 71 заключенного, отбывающих наказание за подобные преступления в Шотландии, мы получили очень немного явных подтверждений, что эти мужчины попали в тюрьму из-за попыток сохранить свое лицо. На вопрос, чего они хотели добиться в схватке, которая привела их в тюрьму, большинство ответили, что хотели причинить боль другому человеку, и только 12 % ответили, что хотели защитить свою репутацию или добиться одобрения. Идеи, высказанные заключенными во время опроса, были еще более разоблачающими. Тогда как большинство открыто говорило о желании причинить боль своим противникам и/или защитить себя, только около 20 % упомянули о самоудовлетворении или социальном одобрении (Berkowitz, 1986).

Вот еще один из примеров, приведенных Лакенбиллом, который дает повод также поговорить о причине убийства:

Пример. Когда преступник вошел домой через черный ход, его жена сказала своему любовнику, жертве: «Это —…». Жертва вскочил на ноги и начал торопливо одеваться. Преступник, крича имя жены и не получая ответа, вошел в спальню. Он обнаружил раздетую жену и полуодетую жертву. Ошарашенный муж спросил: «Почему?» Жертва ответил: «Разве вы никогда не любили? Мы любим друг друга». Позднее преступник утверждал: «Если бы они были пьяны или еще что-нибудь в этом роде, я бы заметил это. Я имею в виду, что сам знаю, как это бывает. Но когда он сказал, что они любят друг друга, тут я и сделал это» (Luckenbill, 1977, р. 180).

Я полагаю, что преступник потерял самообладание, когда услышал ответ. Если учесть последующее объяснение, его явно мало беспокоила неверность жены. (Разве мужчины непременно теряют лицо при измене жены?) Совершенно очевидно, что его спровоцировала угроза потери этой женщины. «И я сделал это», как он сам признался. По-видимому, вследствие сильного возбуждения, вызванного мыслью о потере, в приступе ярости он убил противника.

Мы не можем быть уверены в том, что все произошло именно так или, сказать точнее, что именно это мотивировало убийство; но несомненно, что большинство убийств, как и многие другие насильственные действия, являются высокоэмоциональными взрывами, управляемыми сильной страстью.

Примечания

1 Эпиграфы из «Фауста» даны в переводах Б.Пастернака и Н.Холодковского.

2 Телеология – онтологическое учение об объяснении развития в мире с помощью конечных, целевых причин. Ставит перед собой задачу ответить на вопрос «зачем, с какой целью?».

3 Моббинг – форма психологического насилия над отдельным человеком со стороны группы в любом контексте, например, в семье, группе сверстников, школе, на рабочем месте, в районе и пр.

4 Губерт Льежский (лат. Hubertus Leodiensis) – епископ Маастрихта и Льежа, сын Бертрана, герцога Аквитанского. Традиционно почитается как покровитель охотников.

5 Каспар Хаузер, прозванный «Дитя Европы» (1812–1833) – известный своей таинственной судьбой найдёныш, одна из загадок XIX века.

6 Существуют убедительные данные, подтверждающие, что определенные специфические моторные реакции включаются в стимулирование агрессии. Так, например, в эксперименте Келли и Хейка (Kelly & Hake, 1970) у подростков, которые, вопреки их ожиданиям, лишились денежного вознаграждения за определенное поведение, была выявлена повышенная тенденция ударять по находящемуся рядом объекту и понижение тенденции просто нажимать кнопку. Другими словами, люди могут быть «запрограммированы» реагировать на неожиданную фрустрацию нанесением ударов. Внутренняя стимуляция, включающаяся в генерирование агрессии, может частично состоять из внутренних моторных реакций, ведущих к внешним агрессивным проявлениям. Разумеется, стимулирование агрессии может включать также и другие компоненты. Некоторые из них связаны с моторными реакциями, обусловливающими появление «гневного» выражения лица. Так, например, Хатчинсон, Пирс, Эмли, Прони и Зауэр (Hutchinson, Pierce, Emley, Proni & Sauer, 1977) представили данные, говорящие о том, что «сжимание челюстей является хорошим показателем, с высокой степенью валидности свидетельствующим о существующей у человека тенденции к нападению» (р. 241).

7 См., например: Baron, 1977, р. 260–263.

8 См.: Berkowitz, 1986, р. 98–99.

9 См.: Доллард, Дуб, Миллер, Маурер и Сирс (Dollard, Doob, Miller, Mowrer & Sears, 1939, p. 20–21). В этой монографии авторы отмечают, что 3. Фрейд в его ранних работах и У. Мак-Дугалл (William McDougail) связывали агрессию с предшествующими фрустрациями, хотя и считали, что другие человеческие действия в основном управляются врожденными инстинктами).

10 Фрустрация – «вмешательство в осуществление направленного на цель действия в соответствующее время в последовательности поведенческих актов» (Dollard and others, 1939, p. 7).

11 Классическая версия (1939) концепции «фрустрация – агрессия» предполагает, что если ограничения (депривации) не блокируют достижение желаемой цели, то они и не провоцируют агрессию. В отличие от этого я