Лики женщин - Эмма Буяльская
Хамиду встретили очень деликатно, и чтобы она сразу почувствовала себя своей в этой компании, сразу затеяли готовить плов. Когда один режет мясо, другой чистит лук и морковь, третий перебирает рис, четвертый готовит очаг — настоящий плов надо готовить на открытом огне, — все дружно общаются, и никакой неловкости для нового человека нет. Исмаил в этой работе был шефом, он распределял обязанности, и, незаметно оберегая свою Хамиду, постоянно просил её что-то сделать, подать, подержать.
Плов готовили в большом котле на всю немаленькую семью — Исмаил, два Сергея, солдат, Нина, Тоня, Хамида, Юля, Николь и гости. Когда в котёл с раскалённым маслом бросили сначала косточки, а потом мясо свежезарезанного барашка, по всей даче разнесся такой аппетитный аромат, что у всех присутствующих слюнки потекли, хотя до готового плова было ой-ой сколько времени. Когда мясо зарумянилось, к нему добавили тонко нарезанный лук, а потом нашинкованную обязательно вручную морковь. Никакой механической обработки ингредиентов плова не допускалось знатоками. Поэтому в приготовлении плова все принимали участие, непринужденно беседуя и нагуливая аппетит. Мясо доводили почти до готовности, потом заливали небольшим количеством воды, добавляли специи, соль и держали на большом огне ещё с полчаса.
Перед тем как засыпать перебранный и промытый рис, Исмаил положил в большую керамическую миску немного уже готового мяса и предложил женщинам попробовать его.
— Вкуснотища! — завопила Ника-Николь, а Хамида знала, что он сделал это для неё: он видел, как ей, беременной, неудержимо захотелось поесть этого мяса, а она ни за что на свете не осмелилась бы сказать об этом. Они уже понимали друг друга с полувзгляда, и он оценил её благодарность.
Потом осторожно засыпали мясо рисом, также осторожно, чтобы ничего не перемешалось, залили всё водой — на два пальца выше риса — и на ещё сильном огне выпарили воду. Осталась последняя операция — плотно закрыть плов, чтобы в котле удержался весь пар, убрать жар из-под котла, и на остатках тепла в течении получаса дотомить рис до готовности.
Пока плов дозревал, каждый был при деле: накрывали стол, делали салаты, заваривали крепкий зелёный чай, обязательный до и после жирного плова, резали дыни и арбузы, мыли и чистили фрукты из дачного сада. Сад был замечательное творение двух Сергеев — агронома и генерала, здесь были созданы необходимые условия для вызревания самых экзотических плодов.
Всё это время Нина осторожно приглядывалась к Хамиде. Она была та самая инспекторша, которая разбиралась с проблемами кишлачной девочки, забеременевшей от директора школы. Трудно было узнать в этой молодой красавице в красном национальном платье с вышивкой, со старинным серебром, украшающем её длинную, как у балерины шею, ушки, запястья, пальцы, ту несчастную, забитую жертву жестоких нравов и обычаев маленького посёлка. Невольно пришло на ум пышное восточное сравнение: сейчас она, как бутон розы, раскрывающийся в лучах любви и заботы.
Дальнейшую судьбу девочки Нина не знала, она давно уже нигде официально не работала в интересах карьеры мужа, занималась только общественной деятельностью по линии женсоветов. Но надо же как пути людей пересекаются! Она ни словом, ни взглядом не дала никому понять, что Хамида может вызывать у неё какой-то особый интерес. Жизнь научила её бережно относиться к судьбам — и тайнам — других людей.
Хамида была тихая, спокойная, она чувствовала постоянное внимание мужа и знала, что он готов каждую минуту прийти ей на помощь при любой ситуации в незнакомой для неё обстановке. Но все так тактично себя вели, разговаривали только на местном языке, а девочки так восхищались её красотой и нарядом, что ее напряжение быстро стало спадать, и она могла позволить себе с открытым любопытством знакомиться с совершенно новым для неё укладом жизни. Это было удивительно для неё, что молодые девушки совершенно спокойно и на-равных общались с мужчинами, подшучивали друг над другом.
Сергей-генерал обрадовал всех женщин:
— Через пару дней поедем в наш магазин, все можете купить там всё, что хотите.
Он имел в виду закрытый для всеобщего посещения магазин в воинской части, где действительно можно было купить нужные вещи, которые уже в незапамятные времена исчезли из обычных магазинов. Ни у кого в семье не было необходимости что-то покупать, но генерал знал женские слабости, знал, что Нина никогда сама не использует неограниченных возможностей, которые она имела как его жена. Как только радость женщин достигла апогея, Сергей на полном серьёзе добавил:
— Но не больше, чем на три рубля каждая.
Возмущенные женщины кинулись на него с кулачками, устроили на ковре кучу-малу, в которой с озорством приняли участие все.
Только все успокоились и спокойно начали разговаривать на житейские темы, Сергей снова спровоцировал их. Говорили о погоде, об осени; под утро ветерок с моря уже давал долгожданную прохладу. Николь сказала:
— Папа даже накрыл нас простынями.
Нина поддержала:
— Да, он всегда такой внимательный и заботливый.
Тут уж Сергей не упустил возможности вмешаться в их беседу:
— Вы все так стучали зубами от холода и так х р а п е л и, что разбудили меня и не дали больше спать.
За этот наговор на настоящих принцесс, которыми чувствовали себя девочки, ему пришлось убегать от них по всему дому и саду. В весёлой беготне уже невозможно было понять, кто на чьей стороне сражается подушками и другими попавшими под руку предметами. Генерала поставили на колени, внушили ему, что настоящие принцессы храпеть не могут, и заставили просить извинения, после чего он был прощён.
Женщины тоже не упускали случая пошутить. Один из гостей с наголо выбритой головой спросил, налив себе чая из одного из чайников, приготовленных к обеденному столу:
— А это что за чай?
— Ромашковый, — ответила Нина.
— А для чего он?
— От него вокруг Вашей головы вырастут лепестки, и Ваша Маша будет гадать: любит — не любит? — не удержалась Юля от розыгрыша. Она знала, что это очень уверенный в себе человек, и с ним можно допустить такую шутку.
Нина смеялась до слёз и приговаривала:
— С вами не соскучишься!
Хамида ещё не смела на кого-то открыто смотреть, закрывала
