Сергей Степанов - Популярная психологическая энциклопедия
Я. Морено
Социометрия, не дополненная другими приемами, направленными на более глубокий анализ оснований межличностных предпочтений, охватывает лишь внешнюю сторону групповых отношений. Для более полной характеристики группы необходимо выявить мотивы межличностных выборов. Социометрия может быть использована при изучении динамики внутренних отношений в разных возрастных и профессиональных группах (школьных классах, спортивных командах, производственных бригадах и т. п.), для установления личностной позиции, наличия замкнутых группировок, положительных, конфликтных или напряженных участков общения, степени групповой сплоченности, мотивационной структуры отношений. В зависимости от возрастного состава группы и специфики исследовательских задач применяются индивидуальные и групповые формы социометрии, а также разнообразные модификации этой методики в виде экспериментальной игры, вербальных, письменных и изобразительных тестов и др.
СТАРОСТЬ
Молодость – прекрасная пора нашей жизни, когда перед тобой открыты сто дорог, впереди блестящие возможности и самые смелые мечты не кажутся несбыточными. Старость – тоскливая пора: всего, чего ты заслужил в этой жизни, ты уже достиг, и впереди лишь холодное безмолвие вечности. Промежуток между цветущей весной и унылой осенью (по счастью, довольно долгий) – блистательная зрелость, пора свершений и успехов. Пожалуй, именно так большинство из нас воспринимает этапы жизненного пути, редко задумываясь, а на каком же этапе в данный момент находимся мы сами. Ответ на этот вопрос кажется нам вполне очевидным. Например, сорокалетний отец семейства с полным основанием считает себя зрелым мужчиной (и в то же время чувствует себя достаточно молодым, чтобы проводить восторженным взглядом юную красотку в мини-юбке). Своим детям-подросткам он может казаться безнадежно старым, потому что давно не способен на многое, что свойственно им, молодым. А его шестидесятилетний начальник, подумывающий о пенсии, возможно, размышляет, достаточно ли молодой (!) коллега опытен и зрел, чтобы занять начальственное кресло. В 17 лет человек получает аттестат зрелости, но пройдет еще много времени, прежде чем его начнут считать молодым специалистом, и таковым он еще долго будет оставаться, хотя собственным детям уже может казаться старым. Где же лежат те грани, которые отделяют один возраст от другого? И существуют ли они?
Попытки найти ответы на эти вопросы в научной литературе, увы, безуспешны. Ибо существует так много разных ответов, что среди них невозможно выбрать безупречный. Древние китайские мыслители называли молодым человека до достижения им двадцатилетнего возраста; старость, по их мнению, наступала после семидесяти (небезынтересно, что этому предшествовало десятилетие – 60–70 лет, – именуемое «желанный возраст»). Пифагор, живший две с половиной тысячи лет назад, считал молодым человека 20–40 лет (этому возрасту предшествовал так называемый период становления), возраст 40–60 лет называл расцветом сил; после шестидесяти наступала старость и угасание. Современный исследователь Дж. Биррен полагает, что вслед за юностью, которая завершается в 17 лет, наступает так называемая ранняя зрелость (до 25 лет); период от 50 до 75 лет – поздняя зрелость, и лишь после 75 наступает старость. Известный психолог Эрик Эриксон отводит юности срок до 20 лет; затем наступает ранняя взрослость. Понятия «старость» Эриксон в своей периодизации просто избегает, называя возраст старше 60 лет поздней взрослостью. Свои теории предлагают медики, педагоги, антропологи, однако обилие предлагаемых ими вариантов отнюдь не проясняет ситуацию. Похоже, само понятие возраста – очень относительно и условно.
В древние времена человек взрослел очень быстро. Об этом можно судить на примере современных примитивных племен, сохранивших образ жизни наших далеких предков. Наступление половой зрелости, которое нетрудно зафиксировать для обоих полов с точностью до дня, знаменовало вхождение вчерашнего ребенка в мир взрослых. Для девочек, как правило, одного этого факта бывало достаточно. Племя оповещалось, что девочка созрела и может теперь вести образ жизни взрослой женщины. Мальчикам требовалось пройти обряд посвящения, включавший испытания мужества и выносливости. Но и тем и другим надо было предварительно освоить навыки, необходимые для взрослой жизни. А поскольку это были довольно несложные навыки, ими вполне можно было овладеть за несколько детских лет. Еще в середине прошлого века европейские исследователи с изумлением сообщали о найденных в экваториальной Африке общинах, состоявших из 12—13-летних туземцев, которые вели вполне самостоятельный образ жизни. Это были абсолютно взрослые люди, обладавшие всеми необходимыми для этого качествами, хотя их европейские сверстники еще считались детьми. Это и неудивительно: чтобы стать полноценным взрослым в условиях современной цивилизации, надо усвоить гораздо больше знаний и навыков. Чем выше уровень развития общества – тем длиннее детство.
В примитивных обществах старым считался человек, который уже не мог самостоятельно себя обеспечить и становился обузой для соплеменников. По этой причине с ним не особенно церемонились, иногда попросту убивали или бросали на произвол судьбы, точнее – на верную смерть. Этот дикий обычай довольно долго сохранялся и у весьма развитых народов. Например, замечательный фильм «Легенда о Нараяме» реалистично повествует о событиях, происходивших в Японии каких-нибудь полтораста лет назад. В тот момент, когда человек начинал потреблять больше, чем производить, его дети отводили его на вершину священной горы и оставляли там умирать от голода. Спокойная сытая старость в истории человечества – весьма недавний «эксперимент», который проводится лишь в отдельных частях света, причем не всегда успешно, а часто лишь на словах.
На самом деле эта нехитрая закономерность может быть положена в основу более или менее точного определения. Молодость – это пора учения, познания, освоения окружающего мира. Зрелость наступает тогда, когда познано и освоено уже достаточно, чтобы успешно и благополучно самостоятельно жить. Старость – пора упадка, когда человек утрачивает способность приносить какую бы то ни было пользу себе и ближним. И тут становится понятно, что эти возрастные этапы невозможно «привязать» к какому-то определенному сроку. Молодость и зрелость могут сочетаться: человек нашел свое место в мире, но еще многому стремится научиться, потому что новые цели требуют новых средств. И, только перестав ставить перед собой цели, человек враз стареет. Но старость может так никогда и не наступить, если человек продолжает к чему-то стремиться. Просто однажды его физические силы иссякают, и он падает на пути к очередной цели. Как иронично заметил англичанин С. Паркинсон (автор всемирно известных «Законов Паркинсона»), «деятельный мужчина, не страдающий смертельной болезнью и повышенной склонностью к несчастным случаям, проживет примерно столько, сколько захочет, пока хоть что-то будет привлекать его интерес, и в конце концов умрет, когда всем пресытится».
Тут трудно удержаться от еще одной цитаты: «Человек молод или стар в зависимости от того, каким он себя ощущает» (Томас Манн). То есть возраст – категория не хронологическая, а сугубо психологическая. Конечно, человек не рождается, а становится взрослым, но молодым он может оставаться очень долго, порой всю жизнь, а старость может для него так никогда и не наступить, сколько бы долгих лет он ни прожил. Наверное, к этому безотчетно и стремимся мы все, желая друг другу долгих лет жизни. Ведь не желаем же мы при этом немощи, хвори, отупляющей праздности и бесперспективности!
Кто-то на это возразит: «Нельзя же не считаться с реальностью! Тело с годами дряхлеет, подступают недуги. Человек становится не тот, что прежде, а значит – стар». Но это – односторонний взгляд. Чем старше вы становитесь, тем труднее вам прыгать со скакалкой или отжиматься от пола, но гораздо легче решать иные, куда более важные задачи. С годами приходит жизненный опыт, который позволяет находить эффективные решения, не затрачивая при этом прежних усилий, в частности – физических. По большому счету, чем человек старше, тем на большее он способен, если только не сводить способности к показаниям динамометра.
Глядя на мир сквозь искажающую призму нашей культуры, которая буквально помешалась на культе молодости, многие из нас после сорока, а то и ранее склонны встречать каждый новый день рождения с болью накапливающейся утраты. На самом деле становиться старше – значит становиться лучше, все лучше и лучше жить, если только вы сами не откажетесь от этого. И ученые, в первую очередь – психологи, находят этому все больше подтверждений.
Чем старше человек, тем он умнее. Откуда же тогда взялось выражение «старый дурак»? Таковых действительно каждому доводилось встречать, и немало. Однако можно поручиться, что эти убогие люди и ранее не блистали интеллектом, то есть старыми дураками становятся дураки молодые. Угасание ума в старости грозит тем, кто с малолетства имел недалекий ум, да и его использовал вполсилы. Как правило, люди, живущие напряженной интеллектуальной жизнью, постоянно дающие пищу своему уму, и в самом преклонном возрасте сохраняют «светлую голову» и удивительную способность к глубоким суждениям. Тот, кто намеревается на пенсии «дать голове отдохнуть», обрекает себя на деградацию и маразм, поскольку голова не изнашивается от употребления, но пустеет от праздности. С возрастом может несколько снизиться скорость мыслительных процессов, но не их качество. Научные данные о возрастном отмирании мозговых клеток сегодня принципиально пересмотрены. Установлено: при активной умственной жизни возникает все больше и больше нервных связей между клетками, а это позволяет и после семидесяти эффективно усваивать и перерабатывать информацию.
