Почему мы убиваем? Злость, ненависть, агрессия и так называемое «зло» - Конрад Захариас Лоренц
Каким бы ни был источник неудовольствия супругов, их чувство обиды нередко приводит к возникновению ссоры. Обмен резкими словами будет учащаться по мере обострения конфликта, в результате чего он может перейти в стадию открытого применения насилия. В результате такого развития событий любое проявление агрессии, в форме ли словесных оскорблений или же мер физического воздействия, способно породить ответную агрессию. Подобная «контрагрессия» – явление широко распространенное, на что указывают, в частности, результаты ОИПНС 1975 года. При этом нападки жены на мужа являются более важным фактором ответной реакции супруга, чем его отношение к подобным действиям со стороны других людей. Чрезвычайно возбужденные агрессивными действиями супруга или супруги, муж или жена, нередко забывая о возможных последствиях стычки, импульсивно стараются нанести ответное оскорбление обидчику (Dibble & Straus, в: Straus & Gelles, 1990).
Мюррей Страус указывал на этот вид обмена агрессивными действиями в своей критике метода, используемого в школе терапии супружеских отношений, суть которого может быть выражена следующими словами: «Ничего не скрывайте – выражайте свои чувства открыто». Попросив своих студентов описать последний конфликт в их семье между отцом и матерью, он обнаружил, что когда один из родителей внезапно начинал произносить оскорбительные слова в адрес другого, то подобные действия с большой вероятностью вызывали ответную реакцию в виде физического насилия. Таким образом, вместо того чтобы дать возможность обоим участникам ссоры излить свое недовольство с помощью крика или даже битья посуды, вербальная агрессия чаще приводит к физической агрессии, чем к миру и гармонии. При этом сходный результат обычно наблюдался вне зависимости от того, исходила ли первоначальная агрессия от мужа или от жены (Straus, 1974). Подобная катализация насилия иногда происходит и в тех случаях, когда родители пытаются физически воздействовать на ребенка. Кадушин и Мартин выявили одну особенность, которая хорошо вписывается в картину агрессии, нарисованную в этой книге. На основе интервью, взятых у родителей, бивших своих детей, эти ученые установили, что существует различие между «экспрессивным» наказанием (то, что я называю «эмоциональной агрессией») и сознательно контролируемой, ориентированной на достижение определенной цели агрессией. Большинство взрослых в данном опросе (свыше 60 %) демонстрировали склонность именно к такой целенаправленной агрессии, применяя наказания к своим детям ради того, чтобы дать им урок на будущее и заставить изменить поведение. Однако почти четверть всех родителей описывали свои действия в более экспрессивных и эмоциональных выражениях, подчеркивая, что они действовали импульсивно, поскольку находились в возбужденном состоянии или просто хотели причинить боль непослушному ребенку. Одна мать, признавшая, что ее агрессия носила именно такой характер, описывала свои действия по отношению к ребенку как не обусловленные никакой осознанной целью. «На самом деле я ни о чем не думала, – сообщила она, – мои действия были просто импульсивной реакцией на сложившуюся ситуацию».
Какими бы ни были исходные намерения взрослых, во многих случаях, начав бить ребенка, они приходят в неистовое возбуждение и их агрессивность начинает стремительно нарастать. Жестоко наказывавшая своего ребенка мать, о которой я сообщал в самом начале книги, отмечала, что все происшедшее с ней в описанном случае было в определенном смысле ее ответом на вызывающую реакцию дочери Джулии на примененные к ней меры физического воздействия.
Я схватила дочь и пристально посмотрела на нее. Однако она даже не взглянула на меня. Но на самом-то деле она следила за мной. На ее лице было такое выражение, как будто я была не ее мать, а какая-то отрава. Тогда я принялась бить Джулию. Я била и била ее, и казалось, чем дольше я это делала, тем больше испытывала потребность бить ее еще и еще. Мне было не остановиться (см.: Kadushin & Martin, 1981, p. 189, 196).
Очевидно, в нашей жизни было бы меньше инцидентов с применением насилия, если бы мы могли каким-то образом снизить степень эмоционального дистресса людей и научить их уменьшать или хотя бы контролировать степень их душевного смятения, порожденного последствиями конфликта с членами семьи.
Глава 5
Убийства
В 8 из 20 крупнейших городов США произошло рекордное количество убийств
В 1990 году молодые жители городов убивали из-за наркотиков, одежды, небольшой суммы денег, любви, ненависти и без каких-либо видимых причин. Их жертвами были друзья, родственники и невинные прохожие. Соседство с ними становилось виртуальной тюрьмой для законопослушных граждан. New Уогк Times, декабрь 1990 года
Реальная картина убийств, совершенных в американских городах, несомненно, отличается от той, которую рисуют авторы криминальных романов. Герои книг, побуждаемые либо страстью, либо хладнокровным расчетом, для достижения цели обычно просчитывают каждый свой шаг. Приведенная цитата в духе художественной литературы говорит нам о том, что многие преступники ожидают получить выгоду (возможно, путем ограбления или продажи наркотиков), но тут же указывает, что иногда люди убивают по самым ничтожным поводам: «из-за одежды, небольшой суммы денег… и без каких-либо видимых причин». В состоянии ли мы разобраться в столь разных причинах убийств? Почему один человек лишает другого жизни?
В этой главе предлагается краткий обзор того, что известно социальным психологам об убийствах. Это отнюдь не широкий обзор данной темы. Он сконцентрирован лишь на случаях убийств в Соединенных Штатах Америки. Такой выбор частично обусловлен доступностью большого объема информации о преступлениях в США, но на него повлияло и то обстоятельство, что в США предумышленные убийства являются гораздо более серьезной социальной проблемой, чем во многих других развитых странах. В середине 60-х годов один из критиков американского общества заметил, что насилие «типично для Америки так же, как яблочный пирог». Цифры, представленные на рисунке, подтверждают этот, в общем-то, довольно циничный комментарий. Число убийств, совершенных в США молодыми людьми в возрасте от 15 до 24 лет (в США наибольшее число преступлений со смертельным исходом совершается именно этой возрастной группой), намного превышает показатели других развитых стран (сведения из: Fingerhut & Kleinman, 1990).
Количество убийств на 100 тыс. человек, совершаемых молодыми людьми в возрасте от 15 до 24 лет (1986–1987) (Сведения из Fingerhut & Kleiman (1990), Journal of the American Medical Association. Vol. 263, p. 3292–3295).
В обзоре не рассматриваются убийства, совершаемые психопатическими личностями, например параноидальными шизофрениками, которые «слышат» голоса, повелевающие им уничтожить кого-либо, или омерзительными типами, совращающими и убивающими несовершеннолетних детей. К сожалению (с моей точки зрения), придется исключить из рассмотрения и серийных убийц. Обзор будет ограничен более типичными случаями
