Джеймс Воган - Как пережить измену
- Вы знаете, что я нахожу вас очень привлекательной.
- Да, знаю.
- Я бы хотел выпить с вами, но только не здесь.
- Когда?
- Сейчас.
- Поехали. Я думала, что вы никогда не решитесь.
- Вы уверены, что вам это удобно?
- Вполне.
Мы прошли пешком до ближайшего бара и расположились в уютном темном углу. Не знаю, почему мы отправились туда. Мы хотели друг друга так сильно, что буквально умирали от желания и не нуждались ни в каких светских прелюдиях. Мы заказали напитки и впервые прикоснулись друг к другу. Эффект оказался электризующим. Три с половиной месяца отказывая себе в реализации наших желаний, мы усиливали их. Спиртное осталось недопитым. Пытаясь казаться спокойными, мы почти побежали к нашим машинам, доехали до квартиры Терри и стали предаваться любви, как двое безумцев. Это стало началом моего самого длительного и в некотором смысле самого бурного романа.
Пегги:
Слава Богу, что я не забеременела. Джеймс почти полностью погрузился в работу (и свой роман). К концу сентября истекло девять месяцев с того момента, как я перестала принимать пилюли, однако функции моего организма ещё не восстановились полностью. Я регулярно посещала врача и не знала, в чем причина очередной задержки - в моей беременности или нарушении нормального цикла. В какой-то момент даже доктор решил, что я беременна. В конце концов он определил отсутствие беременности и смог восстановить нормальный цикл. Мы отказались от попыток завести ещё одного ребенка. Джеймс охладел к этой идее. Казалось, он не очень-то интересуется даже теми детьми, которых мы уже имели. Дни, когда он вовсе не виделся с ними, не были редкими. Ко времени его возвращения домой четырехлетний сын и шестилетняя дочь часто уже спали.
Помимо того, что я никогда не знала, когда именно приедет Джеймс, я также оставалась в неведении относительно того, будет ли он обедать. Он говорил, что иногда предпочитает быстро перекусить в кафе и продолжить работу. Я старалась держать дома еду, которую можно быстро приготовить в том случае, если Джеймс вернется голодным. Считала, что я не вправе восставать против такой ситуации, и что поскольку муж заботится о моем материальном благополучии, я обязана делать то, что он ждет от меня как от домохозяйки.
Джеймс:
Мне стыдно, что я использовал мой статус добытчика для запугивания Пегги и достижения личных целей. Тогда я оправдывал мою позицию тем, что она отчасти соответствовала истине. Я работал очень напряженно и добивался наилучших результатов, когда не был связан жестким расписанием. Также это помогало мне проводить время с Терри, не отчитываясь перед женой о моем местонахождении. Однако, как ни крути, я обманывал Пегги. Сознавал, что использую эту тактику, чтобы защитить себя, но не задумывался о том, как поступаю по отношению к жене.
Пегги:
Мне действительно удавалось чувствовать себя достаточно уверенно в некоторых областях, никоим образом не связанных с Джеймсом. Я работала на полставки в яслях, которые посещал Энди, и руководила организацией девочек-скаутов, в которой состояла Викки. Также я создала детский сад при местном теннисном клубе, ведала там утверждением планов, бюджетом, наймом сотрудников и строительством игровой площадки. Мне было приятно чувствовать себя полезной обществу, к тому же эти заботы отвлекали меня от волнений, связанных с Джеймсом.
Также я выполняла всю работу по дому. Управлялась с финансовыми делами (оплатой счетов и налогов) и светскими обязанностями (приемом гостей, покупкой подарков для друзей и родных, ведением переписки). Однако все эти вспомогательные функции казались незначительными. Вклад Джеймса в домашнее хозяйство заключался в изготовлении столярных поделок, которым он занимался в порядке хобби. Его работа всегда выставлялась как нечто необычное, а моя принималась как должное. Поскольку мои усилия не ценились нами обоими, мое самоуважение продолжало уменьшаться.
Думаю, самоуважение (или ощущение собственной ценности) сильно связано с полученным воспитанием. Многих будущих женщин в детстве приучали стоять за боковой линий и восхищаться успехами мальчиков. А мальчики быстро усваивают убежденность в своем превосходстве над девочками. К счастью, сейчас эта ситуация меняется, однако я, будучи ребенком, получала ясное представление о той роли, которая меня ждет. Эта роль была вспомогательной. Я всегда знала, что выйду замуж, стану матерью и домохозяйкой. Однако я не сознавала, что меня будут считать второстепенным по важности членом семьи, и что я буду страдать из-за такого отношения.
Я на самом деле переживала из-за того, что мой вклад считался чем-то само собой разумеющимся. Ощущала себя старой туфлей - разношенной и удобной. В соответствии с этим образом чувствовала, что прихожу в негодность. Финальный развод стал казаться мне неизбежностью. Я была слишком незначительным элементом в жизни Джеймса. Похоже, он двигался совсем в другом направлении. Было ясно, что мы не остаемся теми партнерами и соратниками, какими я видела нас, когда мы только поженились. Наверно, на меня сильно повлиял миф о семейном счастье, которое будет с нами "отныне и вовеки веков". В некотором смысле я по-прежнему старалась воплотить в жизнь сказку. Пыталась разглядеть признаки улучшения.
Однажды в октябре Джеймс приехал домой и сказал: "Я обо всем позаботился. Мы едем на неделю на Бермуды. Там состоится теннисный турнир, в котором я выступаю. Если захочешь, мы сыграем в парном разряде." Меня переполнили противоречивые эмоции. Мне понравилась идея отправиться в путешествие. На Бермуды отправлялась ещё одна семейная пара, которой я очень симпатизировала. Но я предпочла бы поехать куда-нибудь - куда угодно - наедине с Джеймсом - и без теннисных ракеток.
Я боялась оставить детей с няней. Как бы тщательно я все ни продумала и какой бы надежной ни была няня, меня всегда мучили угрызения совести. К тому же я, как обычно, волновалась из-за денег. Переехав в Рочестер, мы арендовали дом, но надеялись подыскать что-то для покупки. Путешествие на Бермуды казалось несвоевременным в тот период, когда нам следовало экономить средства для приобретения собственного жилья. В целом я была более практичной из нас двоих, но Джеймс назвал меня пессимисткой. В любом случае поездка уже была запланирована, и я занялась подготовкой к дороге.
Чем меньше времени оставалось до отлета, тем более сильным становилось то приятное волнение, которое я испытывала. Джеймс должен был сначала поехать в Нью-Йорк, где нам предстояло встретиться, чтобы вылететь на Бермуды. За день за убытия Джеймса в Нью-Йорк я сделала открытие, которое буквально потрясло меня. До этого я несколько раз видела на светских мероприятиях Терри и чувствовала, что между нею и Джеймсом что-то происходит. Однако тогда я пренебрегла моими ощущения, решив, что она сильно привязана к другому человеку. Впоследствии я узнала, что её больше не связывают с этим мужчиной интимные отношения, поэтому я лишилась оснований игнорировать мои подозрения насчет Джеймса. Это был первый случай, когда я заподозрила определенную женщину. Меня преследовали всевозможные страхи по поводу его поездок, но эта ситуация была особой. Если раньше беспокойство возникало у меня только в отсутствие мужа, то теперь оно буквально поселилось в моей душе. Это чувство было очень тяжелым.
После отъезда Джеймса в Нью-Йорк я много думала. Испытывала потребность отплатить ему. Я решила снять с пальца обручальное кольцо. Поскольку он перестал носить кольцо годом ранее, такая форма протеста показалась мне уместной. Джеймс заметил отсутствие кольца на моем пальце лишь спустя пять месяцев.
Прибыв в нью-йоркскую гостиницу, где остановился Джеймс, я попала в неловкую ситуацию. Я подошла к стойке, представилась как жена мистера Вогана и спросила, в каком номере он находится. Я редко бывала в гостиницах и почти боялась, что портье не поверит мне. Ведь у меня даже нет кольца на пальце, подумала я. Портье не усомнился в моем брачном статусе. Он просто поднял трубку телефона, позвонил Джеймсу в номер и сказал: "Здесь находится ваша жена. Я могу отправить её к вам?" Вместо того, чтобы ответить: "Да, я жду ее", Джеймс попросил портье отправить меня к нему, если я достаточно хорошо выгляжу. Портье воспринял эти слова как шутку, назвал мне номер, и я направилась вверх. Самой мне было не до смеха.
Я решила не поднимать шума из-за этой ситуации и позаботиться о том, чтобы неделя прошла как можно лучше. Я надеялась, что Джеймс увидит меня в новом свете - не в привычной роли домохозяйки. Все началось хорошо. Бермуды были великолепны. Мы прибыли на курорт после полудня. Не успели мы разложить вещи, как Джеймс пожелал заняться любовью. Секс днем был для меня роскошью. Имея двух детей, трудно найти время для любви до наступления вечера.
Погода, теннисные корты и развлечения оказались чудесными. Мы смеялись, играли, катались на мотоциклах, точно пара подростков, но до конца недели больше ни разу не занимались любовью. Я не могла понять причину. Чувствовала себя отвергнутой. Однако не собиралась инициировать занятие любовью, поскольку сексуальное желание Джеймса всегда служило для меня индикатором его чувств ко мне. Обычно я пассивно ждала, что он ясно выразит свое желание обладать мною. До конца этой недели ничего не произошло.
