Вильгельм Райх - Посмотри на себя, маленький человек!
Я всего лишь объясняю тебе, насколько ты ничтожен и подл, маленький человек — мужчина ты или женщина. Я не сказал ни слова о твоей пользе и важности, маленький человек. Ты полагаешь, я стал бы рисковать своей жизнью, если бы ты не был важен? Твоя важность и твоя непомерная ответственность придают твоему убожеству все более чудовищные формы. Тебя считают глупым, но я убежден, что ты умен, но труслив. Тебя считают навозом для удобрения человеческого общества. Я же убежден, что ты — плодоносное семя. Говорят, что культура нуждается в рабах. Я утверждаю, что ни одно культурное общество не может быть построено рабами. Ужасный двадцатый век проявил себя так, что все культурные теории, начиная с Платона, теперь кажутся просто смехотворными. Маленький человек, дело в том, что культурного общества никогда не существовало. Мы едва начинаем понимать вопиющие отклонения и патологическую дегенерацию человеческого индивида. Это обращение к маленькому человеку, как все остальное, написанное и высказанное на эту тему сегодня, какими бы мудрыми и благородными они ни были, имеют не больше сходства с культурой тысяче- или пятитысячелетней давности, чем колесо, изобретенное много тысяч лет назад с современным дизельным локомотивом.
Твои мысли недальновидны, маленький человек; ты видишь не далее, чем от завтрака до обеда. Ты должен научиться устремляться в своих мыслях на века как вперед, так и назад. Ты должен научиться воспринимать жизнь целиком, представлять все свое развитие от чешуйчатой плазмы до человеческого существа, которое ходит уже прямо, но мыслит все еще вкривь и вкось. Ты не помнишь, что происходило десять или двадцать лет назад, а потому совершаешь те же глупости, что и две тысячи лет назад. Хуже того, ты все еще изо всех сил цепляешься за такие абсурдные понятия, как "раса", "класс", "нация", отправление религиозных обрядов и, в то же время, подавляешь в себе любовь. Ты боишься осознания глубины своего прозябания. Время от времени ты высовываешь голову из дерьма, в котором вечно находишься, только затем, чтобы крикнуть "Ура !". Квакающая в болоте лягушка и та ближе к жизни, чем ты.
"Почему же ты не вытащишь меня из дерьма? Почему ты не выступишь на съездах моей партии или политических конференциях? Ты ренегат! Раньше ты боролся, страдал и приносил жертвы ради меня, а теперь ты меня оскорбляешь."
Я не могу вытащить тебя из дерьма. Только ты сам сможешь сделать это. Я никогда не участвовал ни в партийных собраниях, ни в политических конференциях, потому что там занимаются лишь тем, что кричат "Долой самое главное!" и "Да здравствуют всяческие мелочи !". Действительно, я боролся за тебя в течение двадцати пяти лет, жертвуя семейной жизнью и профессиональной карьерой. Кроме того, я пожертвовал твоим организациям огромные деньги, принимал участие в демонстрациях и маршах голода. Правда и то, что как врач, я посвятил твоему лечению тысячи часов своего времени бесплатно, и то, что я ездил из страны в страну ради тебя и часто вместо тебя, пока ты кричал "ура" во всю глотку. Я определенно был готов умереть за тебя. В борьбе против политической чумы я развозил тебя на своем автомобиле, что могло стоить мне смертного приговора. На демонстрациях я помогал защитить твоих детей от полицейских дубинок. Я израсходовал все свои деньги на организацию психиатрической клиники, куда ты мог обращаться за советом и помощью. Но все что ты делал — это брал, ничего при этом не возвращая. Ты только хотел, чтобы тебя спасали, и за трид ц ать отвратительных, чумных лет у тебя не появилось ни одной полезной идеи. А когда Вторая мировая война окончилась, ты вернулся туда же, где и был, когда она началась, лишь слегка двигаясь "вправо" или "влево", но ни на миллиметр — вперед. Ты растратил дух французского Сопротивления, ты превратил еще более великое русское Сопротивление в величайший мировой кошмар. Твое поражение, твое сокрушительное поражение, понятное только великим одиноким сердцам, не знающим презрения и гнева к тебе, привело к безысходности тех, кто был готов ради тебя на любые жертвы. И за все эти ужасные годы, за эти убийственные пол-века от тебя не было слышно ни одного вразумительного и живого слова — одни лишь лозунги.
Осознав это, я не хотел больше растрачивать свое сердце, поскольку к тому времени пришел к более глубокому и тонкому пониманию твоей болезни. Я уже знал, что ты не можешь ни думать, ни действовать как-то по-другому. Я осознавал твой панический страх перед всем живым, что в тебе есть. Этот страх всегда уводил тебя с правильного пути, даже если ты и шел по нему вначале. До тебя пока еще не доходит, что надежда должна взрасти на почве твоего собственного понимания. Ты загоняешь надежду внутрь себя, никогда не распространяя ее вокруг. Вот почему, маленький человек, осознавая абсолютную мерзость своего мира, ты называешь меня оптимистом. Да, я оптимист, я живу будущим. Как это возможно? Я расскажу тебе.
На протяжении всего времени, когда я принимал участие в тебе, ты настойчиво и упрямо наносил мне удар за ударом. Тысячу раз я забывал, какими наградами оборачивалась для меня помощь тебе, и тысячу раз ты напоминал мне, что ты болен. И вот однажды я открыл глаза и посмотрел тебе в лицо. Поначалу меня охватила волна презрения и ненависти.
Но постепенно, мало-помалу я заставил гнев и презрени е уступить место пониманию твоей болезни. Больше я не злился на тебя за тот бардак, который царит в мире после твоих первых попыток захватить мировое господство. Мне стало ясно, что иначе случиться просто не могло, поскольку на протяжении тысячелетий ты укрывался от сколько-нибудь осмысленной жизни.
Дорогой мой маленький человек, я открывал закон жизненного функционирования, когда ты кричал на меня со своей крыши: "Он сумасшедший!" В то время ты был маленьким психиатром, с прошлым — в молодежном движении и с будущим — в кардилологической клинике (куда ты попал вследствие своего бессилия). Позже ты умер от сердечного приступа, поскольку ни один вор и клеветник не остается безнаказанным, если у него есть хоть капля совести. У тебя эта капля была, хотя и пряталась в дальнем уголке твоей души. Когда ты узнал, над чем я работаю, ты из моего друга превратился во врага. Ты попытался организовать мне научный бойкот, потому что осознавал мою правоту, но понимал, что тебе за мной не угнаться. А потом, когда я подпрыгивал, преодолевая барьеры как бегун на дистанции с препятствиями, сильнее, дальновиднее и решительнее, чем когда бы то ни было, ты умер от испуга. Перед смертью ты рассказал мне, что некоторые из барьеров на моей дистанции были поставлены тобой. Разве не ты в своей консервативной организации выдавал мою теорию за свою собственную? Уверяю тебя, что честные члены организации знали об этом. Я это знаю именно от них. Твоя коварная тактика свела тебя в могилу раньше срока, маленький человек.
Очень опасно находиться рядом с тобой, маленький человек; в твоей компании человек не может оставаться верным правде, не опасаясь клеветы и насилия. Вот почему я ухожу, повторяю, не от твоего будущего, но от твоего настоящего, не от твоей человечности, но от твоей бесчеловечности и мерзости.
Я все еще готов на жертвы, но только ради жизни, а не ради тебя, маленький человек. Только недавно я обнаружил, какую громадную ошибку совершил двадцать пять лет назад. Я посвящал жизнь тебе, веря в то, что ты и есть жизнь, Что ты есть надежда и честность, что ты есть будущее. Многие правдивые и порядочные люди, страстно желавшие пробудить в тебе жизнь погибли. Когда это стало ясным для меня, я передумал умирать как жертва твоей умственной искривленности и ничтожности. У меня есть дело поважнее. Маленький человек, я открыл энергию, которая представляет собой жизнь. Не стану больше путать тебя рассказами о той силе, которую я чувствую в себе и ищу ее в тебе.
Только когда я стану ясно и четко отличать твой, маленький человек, характер и твою манеру поведения от соответствующих качеств того, кто действительно полон жизни, я смогу внести существенный вклад в дело сохранения жизни и твоего будущего. Я знаю, что мне потребуется мужество, чтобы отмежеваться от тебя. Но я также знаю, что я смогу продолжать работу на будущее, потому что мне не жаль тебя и потому что я не хочу становиться маленьким большим человеком среди тебе подобных, как это делают твои презренные лидеры.
Жизненной силой человека слишком долго помыкали, и теперь она начинает распрямляться. Это великое открытие предвещает тебе великое будущее и дает возможность рассчитывать на твое избавление от всевозможной мерзости и низости.
Мы выяснили как действует эмоциональная зараза. Решив захватить Польшу, она обвиняет Польшу в планах вооруженной агрессии. Решив убить противника, она обвиняет его в подготовке убийства. Намереваясь учинить разврат, она обвиняет здоровых людей в сексуальной ущербности.
