Сергей Степанов - Популярная психологическая энциклопедия
Советская идеология в этой сфере, по существу дела, оставалась на протяжении десятилетий сугубо фрейдистской. Хотя упоминать о самом Фрейде и его идеях считалось дурным тоном, принцип сублимации половой энергии фактически был поднят на щит. Если почитать «Двенадцать половых заповедей революционного пролетариата», написанные Ароном Залкиндом еще в начале 20-х, становится понятно, отчего в нашей стране «не было секса». Сам Залкинд, в дореволюционные годы активно увлекавшийся фрейдизмом, впоследствии поспешно отошел от выходившего из моды учения и даже публично каялся в прошлых заблуждениях, однако фактически сохранил приверженность фрейдистской доктрине. Согласно его тезисам утоление половых нужд не должно отвлекать революционный пролетариат от исполнения его исторической миссии, классовые интересы должны преобладать. Соответственно должен осуществляться и половой подбор – исходя из принципов классовой, революционной целесообразности. Причем общество вправе даже вмешаться, если индивид допускает ошибку в своем выборе. Куда уж там Райху с его свободной любовью! Секс, по Залкинду, допустим в умеренных (читай – весьма скромных) количествах в моногамном браке ради того, чтобы дать жизнь новым пахарям и воинам во имя мировой революции.
Так, по Залкинду, мы и жили 70 лет. Запад встрепенулся раньше – в 60-х. Поколение молодых бунтарей Америки и Европы подняло на щит идеи Райха, воплощение которых в виде секс-шопов и иллюстрированной «Кама Сутры» докатилось до нас спустя четверть века. Нравится нам это или нет – сексуальная революция свершилась. Правда, до этого социальная революция, совершенная по марксистским заветам, пришла к своему закономерному краху. Понадобилось 70 лет, чтобы осознать: сколько ни пали из Авроры – кто был ничем, так ничем и останется. Еще с полвека, наверное, уйдет на осознание того простого факта, что человеческое счастье достигается не на уровне гениталий. Но об этом со знанием дела напишут уже наши внуки.
СЕМЬЯ
Рассказывают: когда один из учеников Сократа собрался жениться, но все же испытывал некоторые колебания по этому ответственному вопросу, он обратился к учителю за советом. Тот уклончиво ответил: «Поступай как знаешь – все равно потом будешь сожалеть!» А подумав – добавил: «Пожалуй, все-таки женись. Попадется хорошая жена – будешь счастлив, плохая – станешь философом». (По преданию, собственную семейную жизнь Сократа трудно было назвать счастливой.)
Наш современник М.Е.Литвак, посвятивший профессии психолога интересную книгу, расценивает этот античный анекдот как первый яркий пример семейного консультирования, а самого Сократа называет одним из первых практических психологов. Если придерживаться такой трактовки, то психология семьи ведет историю с древнейших времен. Большинство истин, которыми современные психологи пытаются просветлить умы запутавшихся супругов, на самом деле были изречены еще в античности. Вот, например, блестящее высказывание, приписываемое Пифагору (который, кстати, сам никогда семьи не имел): «Благоразумная жена! Если желаешь, чтоб муж твой время проводил с тобою, то позаботься о том, чтобы ни в каком ином месте он не находил больше приятности, чем дома». Надо ли говорить, что к мужьям это относится в не меньшей мере! А большинство рекомендаций, которыми современные психологи-консультанты пытаются гармонизировать пошатнувшиеся браки, по сути дела – лишь комментарии к этому древнему совету.
О семейной жизни на протяжении веков высказывались многие мыслители (причем на удивление наиболее меткие и удачные суждения принадлежали холостякам). Однако к психологии в строгом смысле их рассуждения все же имеют косвенное отношение и составляют скорее предысторию психологии семьи. Как известно, в качестве самостоятельной науки психология оформилась в конце XIX в., но семейная проблематика высветилась в ней далеко не сразу. Правда, мнение о том, что психологу, как знатоку человеческой души, следует хорошо разбираться в хитросплетениях семейной жизни, утвердилось довольно прочно. Коли человек не умеет найти гармонию в собственной семейной жизни, невольно возникает вопрос: хороший ли он психолог? Супружеская неверность стоила карьеры основоположнику бихевиоризма Джону Уотсону, а «отец английской педагогической психологии» Сирил Бёрт тяжело переживал свой развод как свидетельство профессиональной несостоятельности. Впрочем, в кругу психологов многие оспаривали такой подход. Психоаналитик Вильгельм Райх, идеолог сексуальной революции, был женат трижды, и его пример далеко не единственный.
Очень хотелось бы верить, что психолог – это еще обязательно и безупречный семьянин, замечательный родитель. Увы, бесчисленные примеры опровергают эту иллюзию. Крупнейший знаток детской психологии Анна Фрейд сама детей не имела и никогда не была замужем, а по некоторым данным, и вовсе придерживалась нетрадиционной сексуальной ориентации. На холодную отчужденность матери жаловались дочери Карен Хорни. Покончили с собой один из сыновей Уотсона и внук знаменитого доктора Спока (противоречивой натуре «американского Айболита» в этом номере посвящен особый материал). Видно, не каждый врач в состоянии сам себя вылечить, и уж совсем не с руки парикмахеру самому себя постричь. И в семейной психологии «сапожники без сапог» встречаются на каждом шагу. Что, однако, вовсе не означает, будто психология семьи в силу своей несостоятельности не имеет права на существование. Она благополучно существует, причем приносит ценные плоды. Не отказываемся же мы от услуг парикмахера на том основании, что сами не умеем дотянуться до своего затылка!
Потребность в психологическом знании о семейной жизни возникла сравнительно недавно и была подстегнута радикальными переменами векового семейного уклада. Вплоть до начала ХХ в. даже в тех странах, которые принято называть развитыми, господствовала патриархальная модель семейных отношений, в рамках которой супружеские и родительские роли были строго регламентированы и ритуализированы. На фоне многообразных функций семьи, в первую очередь – экономической, эмоциональная сторона отношений отступала на второй план, а то и вовсе игнорировалась. Более того, считалось, что сильные чувства семье противопоказаны. На протяжении веков мировая литература живописала любовь как пагубную страсть, влекущую людей к гибели (трагически кончаются истории любви Тристана и Изольды, Ромео и Джульетты, от любви гибнут – в буквальном смысле! – красавица Кармен, Анна Каренина и еще десятки героев и героинь, настигнутых «любовным недугом»). Терзающуюся от любви Татьяну Ларину увещевает мудрая нянюшка: «…в наши лета мы и не знали про любовь». Сама Татьяна в итоге выходит-таки замуж и намерена хранить верность мужу, но… вопреки сохранившемуся девичьему любовному порыву. Фактически семейная жизнь миллионов людей из века в век строилась на сословно-имущественных основаниях, подчинялась стандартным правилам, а высокие порывы исключала. И мало кто от этого страдал, ибо так жили все, и это считалось нормальным. Напротив, сильные чувства расценивались как опасное отклонение от нормы, ибо могли нарушить веками сложившуюся систему. Вопрос психологической совместимости супругов решался по стандартной формуле «стерпится – слюбится».
Эпоха конца ХIХ – начала ХХ в. ознаменовалась переменами в общественных настроениях (что в итоге вылилось в радикальные социально-экономические и политические преобразования ХХ в.). На смену отжившим сословным предрассудкам, жесткой регламентации всей общественной жизни постепенно приходило признание многообразия человеческих индивидуальностей, права каждого человека на выбор собственной судьбы. Психологи не могли остаться в стороне от этих веяний. Их внимание постепенно стало переключаться с традиционных научных проблем к той сфере общественной жизни, в которой каждый человек проделывает путь собственной социализации, а затем и осуществляет свое социальное самоопределение – по крайней мере, во многих его существенных аспектах. Так зарождалась психология семьи, представленная ныне тремя основными направлениями.
Первое рассматривает семью как важнейший институт социализации и сосредоточивает внимание на исполнении человеком своей роли в структуре родительско-детских отношений. В центре внимания этого направления исследований – воспитательные функции семьи, становление личности под влиянием родительского воспитания и всей семейной атмосферы.
Второе сосредоточено преимущественно на супружеских отношениях и изучает различные вопросы, связанные с брачными предпочтениями, психологической совместимостью супругов, особенностями супружеских ролей, удовлетворенностью браком.
Понятно, что ряд исследований занимают пограничное положение между этими, выделенными достаточно условно, направлениями. Это связано с тем, что сам психологический климат семьи, с одной стороны, определяется характером супружеских отношений, а с другой – выступает важным инструментом социализации.
