Секретарша на витрине. Двадцать пять странных историй из практики регрессионного терапевта - ТенДам Ханс

С такими вещами уже я сталкивался и раньше, поэтому понимаю, что будет происходить, и знаю, что спрашивать.

— Куда она идёт после смерти?

— Я не знаю.

— Где ты сейчас?

— Я не знаю.

— Вокруг тебя светло или темно?

— Темно.

— Холодно или жарко?

— Тепло.

— Сейчас ты получаешь впечатление о том, где ты находишься.

И тут она обнаруживает, что находится в чреве тигра.

Напуганные, потерянные дети, когда больше не могут вернуться к семье, часто это делают. Мир ужасающий, чудовищный — это они испытали в предсмертные минуты. Единственное безопасное место от хищника или кровожадного зверя — оставаться внутри него.

Затем мы переходим к моменту смерти тигра. Засуха. Он умирает от жажды.

Но что происходит, когда тигр умирает, а ребёнок с ним отождествляется? Душа человека гораздо сильнее души животного. Как только девочка перевоплощается, она забирает с собой душу тигра — в своём животе. Это превращает её в пожирательницу мужчин и вызывает постоянную жгучую боль в животе. Вплоть до нынешней жизни.

Я позволяю клиентке представить естественную среду обитания тигра. Там она может его выпустить. Я превращаю руку в когтистую лапу, мои ногти плотно упираются ей в живот, как когда-то когти тигра. Я говорю, что вскрою ей живот, и тигр сможет вернуться туда, откуда пришёл. Я царапаю в полную силу. Она наполовину приподнимается и издаёт звериный рёв, который слышно в соседнем квартале. И падает обратно на матрас. Когда она подтверждает, что тигр ушёл, я медленно убираю руку. В комнате воцаряется тишина.

Я даю ей персонифицировать трёхлетнюю девочку, женщину-хищницу и женщину в подвале, чтобы они познакомились друг с другом. Хищница смягчается, а маленькая девочка заботится об обеих. Клиентка измотана и медленно открывает глаза. Она молчит.

Следующее утро, ровно девять. Люди заняты разговорами друг с другом и пьют кофе. Звенит звонок. Я оказываюсь у двери первым. Моя вчерашняя клиентка. Со странным взглядом в глазах. Она хочет мне что-то рассказать.

— Это касается вчерашней сессии?

— Да.

— Я бы предпочёл, чтобы вы рассказали об этом всей группе.

— Когда я вчера вечером вернулась домой, я чувствовала себя виноватой, что увидела такое о своём муже и отправила ему назад свою боль в животе. Он спросил меня, как прошёл мой день. Я чуть сумку на пол не уронила. Я замужем уже двадцать лет, и он никогда, правда никогда не спрашивал меня, как прошёл мой день.

Я чувствовала, что это как будто не со мной. Мы легли спать. В половине двенадцатого меня разбудил муж. Он сказал, что у него жгучая боль в животе. Я не знала, что сказать. Я снова почувствовала себя виноватой.

Боль была такой сильной, что мы посреди ночи поехали в больницу. Ждём доктора. Четверть второго. Он говорит, что мне следует поехать домой, потому что мне завтра рано вставать. Я не могу поверить в то, что слышу. ОН ЗАБОТИТСЯ ОБО МНЕ! Такого со мной раньше не было.

Врач ничего не обнаружил. Сегодня утром муж уже не чувствовал боли, но хотел снова лечь спать. Когда я ехала сюда, то чувствовала себя так странно. Впервые за двадцать лет я чувствую себя замужем.

Мужчины, никогда не связывайтесь с женщиной, у которой внутри тигр. Лично я не замахнулся бы дальше девушки с пантерой.

И дамы, всё ещё может наладиться, всё ещё может обернуться хорошо. Поверьте мне.

История девятнадцатая

Ночь души

Женщина, логопед, сорок лет, замужем, двое детей. Уравновешенная, современная, образованная, эмансипированная. Она напоминает мне известную голландскую телеведущую, однако с духовными интересами. Можно встретить и похуже.

Мы в Лиссабоне. У нас плотный график, по 2,5 часа на сессию. После получасового перерыва следующая клиентка уже стоит на пороге кабинета. Ей пришлось ехать полдня, и в тот же день она должна вернуться домой.

Она обеспокоена, очень обеспокоена. Она боится ментального выгорания. Прежде чем я успеваю узнать, чего она хочет от сессии, клиентка начинает рассказывать. История занимает более двух часов, и она интенсивнее и отчаяннее всех, какие я когда-либо слышал. Она попала в самое прекрасное и в то же время самое ужасное путешествие, какое только можно представить: незапланированное, неконтролируемое мистическое развитие.

Год назад она ещё была нормальной, и с трудом может вспомнить, как это было спокойно и приятно. Затем она стала практиковать Рэйки. Эта практика показалась ей такой красивой! Рэйки 1, и Рэйки 2… У неё был к этому талант. Вскоре у неё стало больше клиентов, чем она могла принять.

Затем произошло нечто чудесное: она получила опыт сверхъестественного блаженства. Пробовала поделиться этим с мужем. Её дети тоже странно на неё смотрели, когда она пыталась передать им то, что пережила. Иногда её так захватывало неземное счастье, что она едва могла работать. Она чувствовала себя великолепной и безграничной и могла объять весь мир. Мастера Рэйки её хвалили. Она была поистине счастлива.

А потом появилась другая сторона. У неё начались приступы неописуемой душевной боли. Как будто она чувствовала всё отчаяние всех людей в её городе. Или всё одиночество всех живых существ в окрестностях. Она попала в тёмные бездны, о существовании которых даже не подозревала.

Её мастера Рэйки с заботой проводили с ней больше Рэйки, но это не помогало. Она пошла в церковь и молилась Марии. Тогда она начала чувствовать все страдания всех, кто молился Марии, и мировые страдания самой Марии.

Она уже не знала, как с этим справляться. Она не знала, что делать. Небесное блаженство и адская агония её изматывали. Никто не мог помочь. Её работа, её брак, её материнство — всё это грозило исчезнуть в космических волнах нечеловеческого блаженства и нечеловеческой тьмы.

Мне было ясно, что её душа теряет границы, что большие врата уже открыты настежь. Ей пришлось прекратить Рэйки, потому что лечение, которое ей давали, лишь усиливало боль. Ещё бы: метод раскрытия, когда вы и так уже широко раскрыты, контрпродуктивен. Если вы обнаружили неожиданные пробоины, не нужно, чтобы вам помогали их ещё больше раскрывать.

Её рассказ о замешательстве и ментальной «морской болезни» захлёстывал меня своими волнами. Но хотя она рассказывала свою историю со всей горячностью, и с дикими взглядами и жестами, но тем не менее, довольно рационально и в хронологическом порядке, так что она оставалась понятной. И каждый раз, когда она описывала происходящее с ней, она снова как будто погружалась в это частью своего разума. Рассказывая, она всё это перепроживала.

У меня было не так много знаний и опыта в этой области, однако достаточно, чтобы понять, что она вступила на путь ненаправляемого, неконтролируемого мистического развития. Я смог вставить лишь несколько предложений об unio mystica (мистическом союзе) и ночи души. Поскольку она почувствовала, что я её понимаю, она, очевидно, ощутила необходимость излить весь опыт в этой области.

И потом у нас осталось всего пятнадцать минут. С большой решимостью я должен был заставить её сделать что-то, что могло бы ей помочь. Чем более чрезвычайна ситуация, тем больше необходимость в простом решении.

Я дал ей команду пойти назад в прошлую жизнь, в которой было понимание мистицизма, но в которой у неё были достаточные границы эго. Практически всегда вы попадёте в жизнь мужчины, так как чёткие границы — это слава и проклятие мужчин.

Закройте глаза, загляните внутрь себя и пойдите назад, к мужской стороне себя, которую вы сможете использовать для восстановления своих границ.

Я представлял себе, что это будет могущественный, мудрый мужчина — примерно такой, каким я хотел бы видеть себя. Она тут же попала куда-то, но в ситуацию, которая, казалось, скорее ухудшала, чем улучшала её состояние: в грязном подземелье лежал мужчина, умирающий от истощения, голода и безысходности.