Рольф Добелли - Территория заблуждений
Сегодня все иначе. В вашей жизни события могут принять такой оборот, что вы сможете легко заработать в десять тысяч раз больше среднего дохода. Спросите об этом Ларри Пейджа, Роджера Федерера, Джорджа Сороса, Джоан Роулинг или Боно. Таких супербогатеев история еще не знала. Только совсем недавно это стало возможно — отсюда наши сложности с таким разбросом сценариев.
Поскольку вероятности не могут опускаться ниже нуля и наши умозрительные модели мира могут быть ошибочными, вам следует исходить из тех вероятностей, которые располагаются чуть выше нуля.
Вывод: вращайтесь в тех кругах, где есть вероятность, что положительный «черный лебедь» — по-прежнему невероятный — может увлечь вас за собой. Станьте художником, изобретателем или предпринимателем с воспроизводимым товаром. И напротив, вы будете тщетно ожидать «черного лебедя», если продаете свое время (как, например, сотрудник компании, зубной врач или журналист). Но даже если обстоятельства вынуждают, держитесь подальше от тех ареалов, где обитают отрицательные «черные лебеди». А если конкретно: не залезайте в долги, вкладывайте свои сбережения по возможности консервативно и даже в случае успеха не привыкайте к образу жизни богатых.[54]
Почему ваши знания нетранспортируемы
Зависимость от сферы
Писать книги о ментальных ошибках — сплошное удовольствие. Потом руководители от экономики и инвесторы предлагают за хорошие деньги обучить их искусству ясного мышления. (Впрочем, это уже есть ментальная ошибка, поскольку книги были бы гораздо удобнее.) На одном медицинском конгрессе со мной приключилось вот что: я читал доклад об игнорировании базовой информации (англ. base rate neglect) и для наглядности привел пример из области медицины. Колющие боли в груди у сорокалетнего человека, к примеру, могут быть признаком как проблем с сердцем, так и стресса. Стресс — наиболее распространенная причина (наиболее распространенная базовая информация). Поэтому при обследовании пациента рекомендуется исключить возможность стресса. Это весьма разумно, и все врачи на конгрессе интуитивно это понимали. Однако когда я приводил пример из области экономики, многие врачи теряли линию повествования.
То же самое происходит, когда я беседую с инвесторами. Если я иллюстрирую ментальную ошибку на примере из финансовой области, они тотчас понимают, о чем идет речь. Если же я прибегаю к примеру из сферы биологии, то инвесторы тут же попадают в ментальную ловушку. Вывод: эмпирические знания с трудом переносятся из одной области в другую. Этот эффект называют зависимостью от сферы (англ. domain dependence). Философ Нассим Талеб так описывает его: «Игроки в шахматы прекрасно решают шахматные задачи. И этим ограничиваются. Мы уверены, что способны перенести свой талант из одной области в другую. Но нет, мы не способны на это».
Гарри Марковиц в 1990 году получил Нобелевскую премию за теорию «Выбор портфеля» (англ. portfolio selection). В ней он описывает оптимальный выбор портфеля ценных бумаг с учетом рисков и ожидаемого дохода. Когда же речь зашла о собственном портфеле Марковица, а именно о том, как должны быть распределены его накопления между акциями и облигациями, то выяснилось: он распределил их 50 на 50. Половина портфеля — на акции, половина — на облигации. Нобелевский лауреат оказался не в состоянии применить свой хитроумный метод в своей ситуации. Классический пример зависимости от сферы. Переход из академической сферы в частную ему не удался.
Один мой друг, известный тем, что в свободное время не боится подвергать себя какому бы то ни было риску: он может забираться без снаряжения и страховки по отвесным стенам или прыгать с вершины горы в костюме-крыле, — объяснил мне на прошлой неделе, почему опасно открывать собственное дело. Никогда нельзя сбрасывать со счетов риск банкротства. «Лично я предпочел бы обанкротиться, нежели погибнуть», — возразил я. Он меня не понял.
Как писатель я часто замечаю и сам, насколько сложно применять свои таланты в новой области. Мне одинаково легко даются и создание сюжетов, и зарисовка характеров. Чистый, неисписанный лист бумаги совсем меня не пугает. Другое дело — пустая квартира. Если надо ее обставить, то я могу часами стоять, глядя в пустое пространство, руки в карманы, без единой творческой мысли.
Экономика — сплошная зависимость от сферы. Успешного продавца потребительских товаров сманивает компания, которая специализируется на создании программного обеспечения. На новой работе он больше не блещет успехами, ведь его способности продавца не распространяются на сферу предоставления услуг. Даже самый выдающийся ведущий программ с небольшой аудиторией растеряется, когда перед ним окажется сто человек. Креативный маркетолог, заняв кресло СЕО, растеряет всяческую креативность при принятии важных стратегических решений.
На примере Марковица мы увидели, насколько сложен переход из профессиональной сферы в частную. Я знаком с некоторыми СЕО: харизматичные личности во главе компаний, они не производят этого впечатления в семейном кругу. Ни в одной из профессий нет такого высокого процента курильщиков, как у проповедников здоровья — врачей. Профессиональные блюстители порядка вдвое чаще применяют грубую силу по отношению к домочадцам, чем люди, не облаченные в полицейскую форму. Из-под пера литературных критиков выходят весьма посредственные романы. И почти уже вошедшие в поговорку семейные психотерапевты, браки которых еще менее устойчивы, чем у их собственных клиентов.
Вывод: то, что в своей области вы делаете мастерски, довольно сложно применить к чему-то другому. Это в равной степени относится и к школьным знаниям. Вспомните лучшего ученика вашего класса. Спорим, сейчас вы успешнее, чем он?[55]
Почему вы полагаете, что другие думают так же, как вы
Эффект ложного согласия
Какая музыка нравится вам больше: музыка 60-х или 80-х? Как, по вашему мнению, ответила бы на этот вопрос большая часть населения? Большинство людей склонны все мерить по себе. Лично им нравится музыка 60-х, и они автоматически исходят из того, что у их современников аналогичные предпочтения. Мы склонны переоценивать степень соответствия другим людям. Мы уверены, что другие думают и чувствуют так же, как мы. Эта ментальная ошибка называется эффектом ложного согласия.
Впервые с этим феноменом столкнулся психолог Стэнфордского университета Ли Росс в 1977 году. Он смастерил рекламный щит, на котором красовался слоган «Ешьте в „Кафе у Джо“» (англ. Eat at Joe’s), и предложил первым встречным студентам погулять по кампусу с этим щитом в течение получаса. Одновременно они должны были оценить, каково число студентов, которые согласились бы присоединиться к этой незначительной рекламной кампании. Те, кто первым выразил готовность носить щит, исходили из того, что большинство (62 %) остальных студентов тоже согласились бы на эту работу. А те, кто вежливо отказывался, полагали, что большинству (67 %) студентов идея работать в качестве ходячего рекламного щита покажется бредовой. В обоих случаях студенты заблуждались относительно согласия большинства.
Влияние эффекта ложного согласия проявляется как в деятельности мелких политических партий, так и в работе клубов по интересам, которые постоянно переоценивают убедительную силу своих взглядов. Например, его влияние явно обнаруживается в вопросе, насколько драматично следует оценивать глобальное потепление. Какой бы ни была ваша точка зрения, вы, вероятно, уверены, что ее разделяет большинство. Когда политики ведут себя так, словно их выборы — вопрос решенный, это не только и не столько напускной оптимизм. Они действительно систематически переоценивают свои шансы на победу, и делают это невольно. Да и вы сами склонны переоценивать шансы своей любимой партии на несколько процентов.
Еще более жалкое зрелище представляют деятели искусства. В 99 % случаев они рассчитывают на гораздо больший успех, чем тот, что приходит к ним. Я, например, был совершенно уверен в том, что мой роман Massimo Marini ждет ошеломительный успех. Ну, по крайней мере, он ничуть не хуже моих прежних творений, а они превосходно продавались. Однако же публика была иного мнения. Я обманулся. Сработал эффект ложного согласия.
Естественно, экономика не менее уязвима для подобного рода заблуждений. Если конструкторский отдел уверен в своем продукте, это вовсе не означает, что потребитель будет думать точно так же. Это особенно ощущается в компаниях, где главенствует инженерный персонал. Склонные к педантизму сотрудники влюбляются в свои хитроумные изощрения и ошибочно полагают, что клиенты придут от них в восторг.
