Эрик Ларссен - Сейчас! Не упусти момент – это все, что у тебя есть
Он бросает на меня вопросительный взгляд.
– С другой стороны, я понимаю, почему так случилось, – продолжает он. – Моя жизнь не всегда была легкой. Часто мне было трудно, тяжело, обидно. Я много раз оказывался глубоко на дне. В такие времена было совсем не до благодарности жизни. Кроме того, дни обычно полны заботами: нас постоянно занимают какие-то мелочи, повседневные мысли наполняют нас, как чашку, до краев.
Он указывает на свою чашку кофе.
– Каждый день в голове проносится так много мелких, коротких, повседневных идей, что они вытесняют глубокие, важные, долгие мысли. Но все же мне стоило думать об этом чаще.
Он повторяет с удрученным видом:
– Мне стоило думать об этом чаще.
Потом он смотрит на меня более уверенно. Он знает, о чем говорит.
– Мне следовало чаще заглядывать вглубь и напоминать себе, что я благодарен самой жизни. Я делал это несколько раз, и это было потрясающе. Это был ценный и важный опыт, одно из сильнейших переживаний в моей жизни, и, оглядываясь назад, я вижу, что это повлияло не только на меня одного. Когда вы благодарны, вы многое отдаете другим.
Он ненадолго умолкает.
– Если бы я снова оказался жив, я бы просто чаще делал паузы – где угодно: в поезде, в автобусе, в машине, перед сном, когда чистил зубы, делал зарядку или гулял в окрестностях Галлхепиггена, – чтобы сделать одну простую вещь: осознать свою благодарность.
Кари поднимает руку, она хочет что-то сказать. Тор смотрит на нее и едва заметно кивает.
– Я умерла молодой и никогда не думала обо всем этом, Тор. Но теперь я думаю. Я счастлива, что у меня были мои двадцать семь лет. Очень счастлива. Я хотела бы жить дольше, но теперь я понимаю, что жизнь, выпавшая мне, была прекрасной. У меня осталось множество чудесных воспоминаний. Я часто думала о том, если бы у меня был второй шанс, я осмелилась бы прожить мою жизнь, я не стала бы действовать так, как ожидали от меня другие. Теперь мне очевидно, что я делала многое лишь потому, что меня толкали к этому родители, друзья, общество. Давление не обязательно было осознанным, но оно направляло меня. Мне стоило осмелиться и делать то, чего хотело мое сердце, намного чаще. Мне стоило слушать свое сердце, выбирая, с какими друзьями я хочу быть, чему учиться, какую работу искать, о чем думать. Но знаете, что я изменила бы в первую очередь?
Я качаю головой.
– Я много думала об этом. Я стала бы счастливее. Это так просто. Я бы больше улыбалась, смеялась, веселилась!
Теперь Кари улыбается.
– Я не хочу сказать, что с утра до ночи пропадала бы на вечеринках или творила какие-нибудь безумства, но я постаралась бы стать более жизнерадостной. Я до сих пор не понимаю, почему относилась к жизни так серьезно. Я могла бы лучше проявить себя в учебе, на работе и в разных социальных ситуациях, если бы была счастливее. Это пошло бы на пользу тем, кто был рядом со мной, и мне самой. Я выполняла бы большие и маленькие жизненные задачи с радостью, юмором и смехом. И хуже всего то, что я могла просто выбрать это. Для этого мне не нужна особая причина, другие гены или упорные тренировки. Я могла просто сделать это.
Кари говорит оживленно, с легким оттенком досады. Она обводит нас взглядом. Она хочет, чтоб все ее поддержали.
Вигдис смотрит на меня и говорит тихо, почти шепотом:
– Я тоже умерла сравнительно молодой: мне было 42 года. Я умерла через несколько месяцев после того, как мне поставили диагноз – рак, поэтому у меня было совсем немного времени, чтобы свыкнуться со всем этим. Все происходило очень быстро, но после у меня было достаточно времени, чтобы поразмыслить о своей жизни. После смерти мои мысли, естественно, были заняты, главным образом, последними месяцами жизни. Это было ужасное и мучительное время, но в то же время тогда я вела как никогда полную жизнь. Я знала, что мне осталось совсем немного, и вопрос теперь стоял так: «Как проживу свои последние месяцы?» Конечно, я думала о своих близких друзьях и семье ничуть не меньше, чем о своей собственной судьбе.
Она лукаво улыбается.
– На следующий день после того, как мне поставили диагноз, я решила жить на полную. Я подумала о том, что в эпоху викингов дожить до моего возраста было редкой удачей, так что эти месяцы можно считать приятным бонусом. Я была благодарна за то, что дожила до своих лет. Конечно, я думала, что смерть пришла за мной слишком рано, ведь у меня были совсем другие планы. Я рассчитывала дожить примерно до 85 лет. Но я представила себе, что живу в Каменном веке. И это помогло. Я подумала, что у меня есть еще несколько месяцев, чтобы насладиться жизнью. Иногда я думала по-другому. Представьте, что когда-нибудь в будущем люди станут жить по 500 лет – тогда 85 тоже покажется ничтожным сроком. Все относительно.
– Наше желание жить в полную силу зависит от наших ожиданий и от того, сколько времени у нас в запасе. Что вы изменили бы, если бы вам сказали, что вам осталось жить пять лет? Мне же сказали, что у меня в запасе всего несколько месяцев. И я решила открыться, вобрать в себя как можно больше впечатлений и создать как можно больше хороших моментов. Эти месяцы были во многих смыслах ужасно тяжелыми, но в то же время в моей жизни происходили самые лучшие, самые прекрасные моменты. Я стала лучше понимать, что для меня действительно важно, с чем мне придется столкнуться, чему я готова посвятить свое время и просто о чем я буду думать. Я беспокоилась, что у меня осталось мало времени, но при этом меньше переживала из-за мелочей. Я не переживала стресс. Вела себя намного мягче с окружающими. Если говорить начистоту, раньше я была довольно мелочной – но теперь этому пришел конец. Я перестала злиться на отца, за то, что он, как я считала, бросил меня в детстве. Мне казалось, эта злость что-то вроде тихой мести – но она ничем мне не помогала. Это было заблуждение. Моему отцу не становилось хуже от того, что я испытывала злость. Хуже от этого становилось только мне.
Я стала обращать больше внимания на все хорошее в людях и сама стала добрее. Я всегда помнила об отведенном мне времени, знала, что каждый день имеет значение, что я не должна воспринимать их как должное и их количество ограничено. Я стала восприимчивее к красоте мира вокруг. И теперь я подхожу к своей главной мысли и к ответу на ваш вопрос: для меня стали важными и приятными вещи, которых я раньше не замечала. Я понимаю, почему молодые тридцатилетние мужчины и женщины почти не обращают на это внимания, но для меня стало настоящим откровением, как много хорошего можно найти вокруг практически в любой момент, если смотреть на мир сквозь специальные «меня скоро не станет» очки. Может быть, мне повезло, что я испытала все это в молодом возрасте? Мне становилось лучше, когда я просто гуляла по саду и смотрела на жука в траве, на яркие цветы и слушала пение птиц. Мне становилось лучше, когда я слышала, как смеются дети. Знаете этот хороший детский смех? Мне становилось лучше от повседневных мелочей жизни. Я думала, что если со смертью все просто заканчивается, погружается в темноту, то сейчас мне нужно впитать все, что я вижу и слышу, все запахи и звуки. Муха, которая не может выбраться из спальни, где я пытаюсь заснуть, начинает казаться даже милой. Не раздражающей, а милой. Правда! Маленькое живое существо, разрезающее воздух как вертолет, с поразительной силой реакции. Вы никогда не задумывались, может ли муха сделать в воздухе петлю? Как вы думаете, может ли муха делать петли и вращаться, как боевой самолет?
Мы переглядываемся и смеемся.
– Я начала замечать дождь, солнце и ветер, любоваться ими. Я хотела попробовать вещи, которых никогда раньше не пробовала: я шла в супермаркет и покупала фрукты, названия которых даже не знала. Тихая прогулка в лесу, ужин с другом, бокал вина, красивый вид, музыка Моцарта, хорошая книга, улыбка, комплимент или пожертвование нищему – все становилось ярким впечатлением. Я хотела получить от них как можно больше. Мучительное понимание того, что жизнь вскоре будет у меня отнята, помогло мне разглядеть красоту, которая всегда нас окружает. В каждом человеке есть что-то хорошее, я видела всё и решила уделять этому больше внимания. До того как мне стало известно о болезни, я многое хотела поменять в моем муже, но после я переключилась на то, что я больше всего в нем ценю. Я стала относиться так ко всем окружающим. Было приятно видеть красоту в людях, которые раньше мне не особенно нравились. Красивое часто было маленьким и незначительным, но я его видела. Мир вокруг меня остался таким же, как прежде, но мое отношение к жизни изменилось. Если бы я могла жить снова, я чаще вспоминала бы об этом отношении. Позволить себе жить сейчас. Я помню речи, которые звучали на моих похоронах. Люди говорили, как доброжелательна я была к ним. Это самое лучшее, что я могла захватить с собой в путешествие на другую сторону. Думаю, именно то, что я начала видеть во всем и в каждом красоту, по крайней мере, в конце, и сделало меня лучше и добрее. Я выбрала видеть красоту.
