Александр Боженов - Двое во едину плоть: Любовь, секс и религия
О «традиционном» взгляде на сексуальные отношения супругов
Православная Церковь содержит высокое учение о Таинстве брака. «Семья – малая Церковь», – утверждают как древние, так и современные церковные писатели. Но святоотеческое богословие почти не говорит о построении семейной жизни, о взаимоотношениях супругов и о воспитании детей, т. к. семья была веками традиционной ценностью, данностью, тем, что «само собой» разумеется. У отцов Церкви не было особой нужды заострять внимание на этой теме. Лишь в последние сто лет, когда устои семьи начали колебаться и сам этот институт стал разрушаться, Церковь стала активно реагировать на это и осмыслять свое учение о браке.
Надо признать, что православная традиция, восходящая к поздней античности и Средневековью, содержит идеал аскетический, монашеский, но никак не семейный. Вот некоторые высказывания святых отцов. Например, святителя Григория Богослова (+389): «Или обладая всецело Христом, человек нерадит о жене, или, дав в себе место любви к праху, забывает о Христе»[63]. В ранних творениях ему вторит святитель Иоанн Златоуст (+407): «Брак есть смертная и рабская одежда»[64]. Ученик Иоанна Златоуста Исидор Пелусиот (+449) писал: «В браке человек нисколько не отличается от зверей»[65]. К подобным выводам можно прийти и на основании многочисленных других святоотеческих мнений, из которых очень часто выводят суждение, что отцы Церкви рекомендовали «пользоваться сосудом плоти» только в качестве снисхождения – как «громоотводом от блуда» и только для зачатия детей. Именно поэтому многие современные православные люди, основываясь на подобном «традиционном» представлении, отождествляют сексуальные отношения и понятие греха. Если секс и грех отождествляются, то и сексуальные отношения в этой системе искупаются только зачатием и рождением детей.
В подобном духе трактуется и небольшой отрывок из послания апостола Павла к Коринфянам, посвященный данной теме: «А о чем вы писали ко мне, то хорошо человеку не касаться женщины. Но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа. Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу. Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим. Впрочем, это сказано мною как позволение, а не как повеление. Ибо желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе» (1 Kop. 7: 1–7). На эти слова ап. Павла очень часто ссылаются все те, кто гнушается браком и сексуальными отношениями в браке. Брак отождествляется с узаконенной формой половых отношений ради избегания блуда.
Близко к этой позиции и оправдание интимных отношений супругов единственной целью – зачатием детей. Вспомним слова Климента Александрийского (+215): «Ближайшая цель супругов – это иметь детей, цель же высшая – иметь детей добрых (благочадие). <…> Человек, содействуя происхождению человека, становится образом Бога. Не всякая почва восприимчива для принятия семян; или если и всякая, по крайней мере, не для семян одного и того же земледельца. Не следует на каменистую почву сеять, ни тем менее злоупотреблять семенем, этим проводником и началом порождения, в котором дремлют его законы. Направлять же эти естественные законы вопреки разуму на пути противоестественные вообще крайне нечестиво. Послушайте, как уже Моисей, этот всемирный мудрец, некогда символически осудил соитие, совершенное не с целью зачатия. Он говорит: «Не ешь зайца и гиены». Он не желает, чтобы человек проникался их свойствами, ниже чтобы погрязал в их похотливости… Недозволительно человеку соитие, совершаемое без цели зачатия. <…>
Не прилично семя, из которого будет развиваться жизнь, и вскоре за тем возникнет человек, осквернять тем, что выводится из тела ради его очищения, нечистым истечением плоти и теми выделениями, которые выходят из организма при очищении его обливать и в них как бы полоскать. Да и семя, если оно не соприкасается с углублениями внутри матки, тотчас же портится и родотворной силы лишается. Ни о ком из древних евреев у Моисея поэтому и не говорится, чтобы он сходился со своей беременной женой. Ибо и без того пустым будучи, это удовольствие, если кто им пользуется и в браке, становится нечестивым, не соответствующим идее брака и противоразумным»[66].
Другой древний памятник, «Постановления Апостольские», свидетельствует о том же: «Впрочем, когда у жен бывает естественное, мужья не должны сходиться с ними, заботясь о здоровье имеющих родиться; ибо это воспрещено Законом. «К жене, говорит он, в месячных находящейся, не приближайся» (Лев.18,19 и Иез.18,6). И с беременными женами не должны они иметь сообщения; ибо с ними сообщаются не для произведения детей, но для удовольствия, а боголюбец не должен быть сластолюбцем…»[67].
Отметим что, важный вопрос о «традиционном» взгляде на «нечистоту» родовых процессов на примере женских месячных разбирается авторами ниже в соответствующем приложении.
С другой стороны, автор упомянутых Апостольских постановлений выступает против отождествления секса с грехом: «Если же кто наблюдает и исполняет обряды иудейские относительно извержения семени, течения семени во сне, соитий законных (Лев. 15:1–30), те пусть скажут нам, перестают ли они в те часы и дни, когда подвергаются чему-либо такому, молиться, или касаться Библии, или причащаться евхаристии? Если скажут, что перестают, то явно, что они не имеют в себе Духа Святого, Который всегда пребывает с верующими; ибо Соломон говорит о праведных, чтобы каждый уготовил себя так, чтобы Он, когда спят они, хранил их, а когда восстают, глаголал с ними (Притч. 6:22). <…> Дух Святый, всеконечно, присущ тебе, потому что Он не ограничен местом, а ты имеешь нужду в молитве, в евхаристии и в пришествии Святого Духа, как нимало не согрешившая в том. Ибо ни законное совокупление, ни роды, ни течение кровей, ни течение семени во сне не могут осквернить естество человека или отлучить от него Духа Святого, но одно нечестие и беззаконная деятельность. <…>
Посему уклоняйтесь, возлюбленные, и избегайте наблюдений тех, потому что они – еллинские. Ибо мы, вопреки еллинам, ни умершим не гнушаемся, надеясь, что он опять оживет, ни законного совокупления не осуждаем, но они обыкли худо толковать подобные вещи. Ибо законное совокупление мужа с женою бывает по мысли Божией, потому что Творец в начале сотворил мужеский и женский пол и благословил их, и сказал: плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю (Быт. 1:28). Итак, если различие полов состоялось по воле Бога для рождения потомков, то следует, что и совокупление мужа с женою согласно с Его мыслию. <…> Напротив, смешение противоестественное или деяние беззаконное мерзко, ибо враждебно Богу. Ибо содомская нечистота и осквернение с животными противны природе, а прелюбодеяние и любодеяние противны Закону; из них первое и второе есть нечестие, третье – несправедливость, а последнее – грех <…> брак почтен и честен, и рождение детей чисто; ибо в добром нет ничего худого»[68].
Папа Римский Григорий Двоеслов, именуемый Великим (+604), так рассуждал на тему супружеского общения: «Мужчина, имевший сношение со своей женой, не должен входить в церковь, пока не омоется, и, даже омывшись, не может он входить сразу. В древности закон гласил, что мужчина после сношения с женщиной должен омыться и не входить в храм до заката, но это следует понимать и в духовном смысле. Когда мужчина имеет сношение с женщиной, их души совместно устремлены к удовольствию плотского вожделения; поэтому, пока огонь вожделения не угас в его душе, он не должен появляться среди верующих в храме, обремененный грешными желаниями. Хотя разные народы полагают об этом по-разному и соблюдают различные правила, у римлян с древних времен было обычаем после сношения с женой омыться и некоторое время воздерживаться от посещения храма. Конечно, мы не можем считать брак грехом, но, поскольку даже законное сношение не происходит без телесного желания, будет правильным после него воздержаться от посещения святого места, ибо не бывает желания без греха.
<…> Плотское совокупление законно, если совершается ради произведения потомства, а не ради похоти и утоления страстей. Поэтому если кто подходит к жене своей, движимый не влечением похоти, а заботой о произведении потомства, то он может по своему усмотрению как посещать церковь, так и принимать таинство плоти и крови Господних; ибо не может быть осужден вошедший в огонь и не сгоревший. Но если в соитии возобладает не стремление к деторождению, а похоть, у совокупляющихся есть причины печалиться, хотя, по святым речениям пророков, уже само совокупление есть повод для печали. Когда апостол Павел говорит: «Кто не может воздержаться, пусть имеет каждый свою жену», – то он считает нужным добавить: «впрочем, это сказано мною как позволение, а не как повеление». То, что законно, не нуждается в позволении; поэтому своим позволением он подчеркивает, что в этом есть вина. Следует помнить, что Господь, говоря с народом на горе Синайской, в первую очередь повелел им не прикасаться к женам. И если Господь, общаясь с людьми через посредника, требовал от них ради телесной чистоты не касаться своих жен, то разве не должны блюсти чистоту плоти женщины, вкушающие Тело Господа Всемогущего и проникшиеся величием этого непостижимого таинства? Потому же и жрец сказал Давиду, что его люди получат хлебы предложения, если только воздержатся от женщин, и Давид, чтобы получить эти хлебы, поклялся в чистоте своих людей. В соответствии со сказанным мужчина, омывшийся после сношения со своей женой, может прийти в церковь и принять таинство святого причастия»[69].
