Ури Бронфенбреннер - Два мира детства: дети в США и СССР

Откуда проистекает эта односторонность? Новикова дает историческое объяснение:

«Эта функция (воспитания, формирования и развития личности) коллектива по отношению к личности в условиях социалистического общества по-разному осуществлялась в разные периоды его существования. В первое время в связи с революционным переустройством общества воспитательные функции коллектива были связаны главным образом с ростом революционного самосознания его членов, с формированием их гражданского облика. Общество могло уцелеть, только мобилизовав все внутренние силы, всю волю и сознательность своих членов на преодоление трудностей, связанных с войной, с разрушенной экономикой.

Нужно было создать тот минимум материальных и духовных условий для всех, без которого личность не может не только развиваться, но и существовать. Естественно, что в этот период общество не могло предоставить достаточных условий для всестороннего развития каждого».

Ведущий советский педагог и директор Института теории и истории педагогики Ф. Ф. Королев поддержал идеи Л. И. Новиковой, процитировав вышеприведенные выдержки из ее труда в своем программном очерке «Развитие основных идей советской педагогики» [17], и констатировал, что если в недавнем прошлом задачи коллективного воспитания рассматривались односторонне, то «в 60-х годах проблема коллектива и личности начинает решаться по-новому. Именно в эти годы исследования, связанные с разработкой данной проблемы, приобретают исключительный размах».

И действительно, когда я приезжал в Советский Союз в 1967–1968 гг., в научных центрах мне неоднократно говорили о том, что для решения данной проблемы созданы исследовательские группы и даже целые лаборатории. Хотелось бы узнать о полученных ими результатах и о влиянии этих результатов на воспитательную практику.

Ясно, что советская воспитательная система стала более гибкой. Как в семье, так и вне ее наблюдается постепенный переход от методов, формирующих в ребенке зависимость и конформизм, к методам, развивающим индивидуальность и самостоятельность.

Однако основные модели советского воспитания как в семье, так и вне ее будут существовать. Возможно, нынешние советские женщины не так нежны и заботливы в своих отношениях с детьми, как были их матери и бабушки, и все же они продолжают отвечать на непослушание ребенка укоризненным взглядом и нарочитой холодностью. Как мы уже видели, они с большей охотой, чем их родители, отдают и будут отдавать детей в воспитательные учреждения, чтобы иметь возможность учиться и работать. А так как советское общество как было, так и будет обществом работающих матерей, то, естественно, ясли, школы продленного дня, дворцы пионеров, пионерские лагеря и пр. в дальнейшем останутся мощным подспорьем семье.

Как это ни парадоксально, та же Е. Кононенко, корреспондент «Правды», которая не могла забыть стоявшую под окном интерната молодую мать, к концу своей статьи пишет:

«И знаете, о чем мечтается? Ведь можно же помечтать, правда?

Дом… В доме живут семьи… Рядом или недалеко здания, в которых разместился комплексный интернат. Дети от ясельного до старшего школьного возраста там проводят весь день, а вечером, когда возвращаются с работы родители, они с ними встречаются. В те вечера, когда родители заняты общественной работой или идут в театр, дети остаются в своем интернате. Они остаются там и в тех случаях, когда мать уехала в больницу, в командировку…

…Я знаю, что это мечта многих и многих матерей…

Может быть, когда мы будем еще богаче, когда мы построим коммунизм, мы будем жить именно так!»

Да, возможно, что и так.

Во всяком случае, мы вправе ожидать, что советское общество будет всегда опираться на детские общественные учреждения, в которых будут широко применяться проверенные временем методы коллективного воспитания, правда, с учетом особенностей личности.

Это, как нам кажется, означает, что советские дети в сравнении с американскими все же будут менее самостоятельными. Но это также означает, что они не будут проявлять бунтовщических, агрессивных настроений, не будут выступать против взрослых и не вырастут преступниками. Когда я был в Советском Союзе с семьей, то с изумлением и радостью обнаружил, что улицы Москвы и других городов ни днем ни ночью не таят в себе опасности для жизни женщин и детей. Говорят, так когда-то было и в Нью-Йорке. Американское общество изменилось, и как следствие этого изменилось наше отношение к нынешним методам воспитания детей в США.

Перед нами задача — проанализировать основные тенденции этого процесса.

Часть II. ВОСПИТАНИЕ РЕБЕНКА В АМЕРИКЕ: ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ

Глава 4. КТО НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ВОСПИТАНИЕ АМЕРИКАНСКОГО РЕБЕНКА?

В Соединенных Штатах после второй мировой войны произошло особенно много изменений в характере воспитания детей, но их сущность можно сформулировать в одной фразе: воспитанием детей в прежнее время занимались родители.

Может показаться странным, что мы говорим об этом, как о прошлом. И тем не менее это действительно принадлежит прошлому. С годами ответственность за воспитание детей фактически перешла от семьи к другому кругу лиц в обществе, однако, и они не считают это своим прямым долгом. Американская семья все еще несет моральную и правовую ответственность за нравственное развитие и воспитание детей, но зачастую она не обладает для этого ни властью, ни возможностями. Такое положение объясняется тем, что родители не проводят достаточно времени с детьми в таких ситуациях, в которых может осуществляться воспитание. И не потому, что родители не хотят общаться со своими детьми, — просто изменились условия жизни.

Начнем с того, что раньше семьи, как правило, были более многочисленными. И скорее даже не за счет детей, а за счет взрослых, таких, как бабушки, дедушки, дяди и тети. Те родственники, которые не жили вместе с вами, жили по соседству. Вы часто бывали у них в доме, да и они часто приходили к вам и без особых церемоний оставались обедать. Вы хорошо знали их всех, и все они тоже хорошо знали вас. В этом была положительная и отрицательная сторона. Вам нравилось, что некоторые родственники были «выдающимися» людьми, по крайней мере вы так полагали во времена своего детства. Дядя Чарли побывал в Китае, тетя Сью на весь квартал славилась своими ореховыми пудингами, кузен Билл мог угадывать чужие мысли (так он уверял). И все они дарили вам подарки на рождество. Но с другой стороны, вы тоже должны были дарить им всем подарки на рождество. Кроме того, каждый совал нос в ваши дела, желая знать, где вы были, куда собираетесь пойти и зачем. И если родственникам не нравилось то, что они слышали в ответ, они прямо об этом заявляли (особенно тогда, когда вы говорили правду).

Причем дело не ограничивалось только родственниками. Все соседи интересовались вами. И опять-таки здесь были две стороны медали. Стоило вам прогуляться по железнодорожной насыпи, как в вашем доме раздавался звонок и родители уже все знали еще до того, как вы вернулись домой. Люди на улице останавливали вас, напоминая, что пиджак должен быть застегнут на все пуговицы, заодно они спрашивали, почему вы не были в церкви в прошлое воскресенье. Иногда вам это нравилось, иногда нет, но по крайней мере люди заботились о вас.

Вы имели право свободно ходить, где вам вздумается. Вам позволялось играть в парке. Вы могли заглянуть в любой магазин, ничего не собираясь там купить. Вам даже разрешали зайти через заднюю дверь и посмотреть, как распаковывают коробки с товарами (а как хотелось, чтобы какая-нибудь порвалась). На складе пиломатериалов вам разрешали самому отобрать доски получше. В типографии местной газеты вы могли подойти к линотипу и обжечь руку о свинцовые строки свежего набора. А в почтовом отделении железнодорожной станции (подумать только — тогда еще существовали в маленьких городках железнодорожные станции!) можно было нажать на телеграфный ключ и послать ваши точки и тире хоть до самого Чикаго…

Мальчишеские воспоминания, не более. Но и сегодня они документально подтверждаются исследованиями профессора Герберта Райта и его сотрудников из университета штата Канзас. Эти ученые провели сравнение между повседневной жизнью тех детей, которые выросли в маленьких городках, и тех, кто живет в крупных промышленных центрах. Основное расхождение проявилось в следующем: в отличие от сверстников, живущих в крупных городах и пригородах, дети из маленьких городков хорошо знакомы со значительно большим числом взрослых, занятых различной деятельностью. Как правило, именно такие дети и становятся более активными участниками «взрослой» жизни, в которую они вступают.