Берт Хеллингер - Счастье, которое остается. Куда нас ведут семейные расстановки

Как впоследствии привести прерванное движение любви к цели

Привести к цели рано прерванное движение любви у ребенка лучше всего может мать. Потому что прерванное движение любви у ребенка идет, как правило, к ней. Когда ребенок маленький, матери легко это сделать. Она обнимает ребенка, с любовью прижимает его к себе и крепко держит его до тех пор, пока любовь ребенка, которая из-за прерывания превратилась в гнев и печаль, снова сможет свободно течь к ней, и ребенок расслабится в ее руках.

Взрослому ребенку мать также может помочь привести к цели прерванное движение любви и ликвидировать последствия прерывания. При этом она также обнимает его и держит какое-то время в объятиях. Но в этом случае процесс должен быть перенесен в то время, когда движение любви было прервано. Именно там его нужно восстановить, приведя к той цели, к которой оно было направлено. Потому что именно тот ребенок хотел к той матери, и сегодня он все еще хочет попасть в руки именно той матери. Поэтому во время удерживания в объятиях как ребенок, так и его мать должны внутренне вернуться в прошлое и почувствовать себя как ребенок и мать из того времени. Здесь возникает следующий вопрос: как получается, что снова соединяется то, что долгое время было разъединено?

Здесь хочу привести пример. Мать беспокоилась о своей взрослой дочери. Но дочь избегала своей матери и редко навещала ее. Я сказал матери, чтобы она еще раз обняла свою дочь, как может мать обнять своего грустного ребенка. При этом ей ничего не нужно было предпринимать в реальности, а только позволить этому образу действовать в ее душе до тех пор, пока процесс не пойдет сам по себе. Позже она рассказала, что через год ее дочь приехала домой, она тихо и сердечно прижалась к матери, и мать долго и нежно держала ее в своих руках. Затем дочь встала и пошла. Ни она, ни мать не промолвили ни единого слова.

Если матери или отца нет рядом, на их месте могут стоять заместители. В случае с маленьким ребенком это могут быть родственники или те, кто их воспитывают, со взрослым ребенком — имеющий в этом опыт психотерапевт. Но помощник или терапевт ждет подходящего времени. Он внутренне соединяется с матерью или отцом ребенка. Он действует только как их заместитель и от их имени. Он любит ребенка, находясь на месте его родителей, и направляет любовь ребенка, которая на первый взгляд направлена к нему, мимо себя к родителям. Как только ребенок внутренне приходит к своим родителям, помощник отходит в сторону. Так он при всей интимности происходящего сохраняет дистанцию и остается внутренне свободным.

Движению взрослого ребенка к родителям иногда препятствует то, что он презирает своих родителей или упрекает их, потому что он думает, что он лучше, чем они, или он хочет быть лучше, чем они, и еще порой потому, что он недоволен тем, что они ему дают. В этом случае сначала должен быть сделан глубокий поклон перед родителями, а потом осуществлено движение любви к ним.

Этот глубокий поклон является, в первую очередь, внутренним процессом. Но он приобретает глубину и силу, когда он осуществляется в реальности. Например, когда в терапевтической группе делают расстановку родительской семьи и «ребенок» становится на колени перед заместителями своих родителей, склоняется перед ними до пола, протягивает к ним руки с отрытыми и повернутыми вверх ладонями и остается в этом положении до тех пор, пока он не сможет сказать им обоим или одному из них: «Я уважаю и почитаю тебя (вас)». Иногда к этому добавляют: «Мне жаль», или «Я не знал(-а)», или «Мне вас очень не хватало», или просто «Пожалуйста!» Только после этого «ребенок» может подняться, с любовью пойти к своим родителям, сердечно обнять их и сказать: «Дорогая мама», «Дорогая мамочка», «Дорогой папа», «Дорогой папочка» или просто: «Мама», «Мамочка», «Папа», «Папочка», или по-другому, так, как «ребенок» называл своих родителей.

Здесь важно, чтобы заместители родителей ничего не говорили во время всего процесса, но, что самое главное, чтобы они не шли к «ребенку», когда он перед ними склоняется, а, замещая его родителей, принимали уважение и почитание до тех пор, пока им не будет воздано достаточно уважения, и не растает то, что их разделяло. Только, когда возникнет движение любви к ним, они тоже идут навстречу «ребенку» и принимают его в свои объятия.

Если во время семейной расстановки видно, что клиент не способен сам сделать поклон и движение любви к родителям, это может сделать его заместитель, который говорит и делает за него все необходимое. Иногда это бывает даже более эффективным, чем, когда клиент сам осуществляет этот процесс.

Движение любви к нашим родителям и поклон перед ними удаются тогда, когда они идут через наших родителей дальше, за их пределы. Если подобный поклон удался, мы познаем его как согласие с нашим происхождением и его последствиями и как глубочайший процесс согласия с нашей судьбой. Если движение любви и поклон удались в этом полном смысле, тогда клиент как ребенок своих родителей может прямо и с чувством собственного достоинства стоять рядом со своими родителями, как бы на одном с ними уровне, не выше их и не ниже.

Помогать детям при помощи историй

Часто бывает так, что дети внутренне знают, что им нужно. Но они не хотят, чтобы им указывали на это. Это должно прийти из собственного внутреннего осознания. Тогда детям рассказывают определенные истории, которые помогают им найти выход из трудной ситуации. Истории нужно рассказывать, внутренне объединившись с благоразумной частью ребенка, с любовью и с доверием.

Здесь нужно учитывать еще кое-что. Подсознание не знает отрицаний. Если родители, например, говорят своему ребенку: «Смотри, не упади!», душа ребенка слышит: «Смотри, упади!» Душа не слышит отрицания. Поэтому полезно формулировать предложения в утвердительной форме, без отрицания. Например: «Будь внимательным!», «Доброго тебе пути в школу», «Будь осторожен с ножом». Поэтому важно позитивно формулировать фразы, которые произносит в истории ребенок.

Водопроводный кран протекает

Иногда у родителей возникают проблемы, потому что их уже подросшие дети мочатся в постель. Таким детям можно рассказывать истории, в которые вставляют маленькие сцены. Например, закручивают водопроводный кран, из которого капала вода, или ремонтируют водосточный желоб.

Приходит, например, Красная Шапочка к бабушке, только хочет открыть дверь и замечает, что протекает водосточная труба. Тогда она говорит себе: «Сначала я починю водосток». Она идет в сарай, берет там немного дегтя, ставит стремянку, поднимается по ней наверх, ремонтирует водосток, чтобы вода не капала на крыльцо, и затем она спускается вниз и заходит в дом к бабушке.

Или к Белоснежке, которая живет у семи гномов, утром приходит один маленький гном и жалуется, что крыша протекла, и, когда он спал, на него через крышу капала вода, и он проснулся утром совершенно мокрый. Белоснежка ему говорит: «Я займусь этим и отремонтирую крышу». Когда гномы были на работе, она вскарабкалась наверх, увидела, что там сдвинулась с места всего одна черепица. Тогда Белоснежка положила черепицу на место. Когда гном пришел вечером домой, он был такой уставший, что забыл спросить о крыше. Утром он опять забыл спросить, потому что все было в порядке.

Один мужчина, дочь которого страдала энурезом, рассказывал ей по вечерам подобные сказки, и они сразу же подействовали. На следующее утро ее постель была сухой. Но при этом он заметил еще нечто другое, что было странным и необычным.

Раньше, когда он по вечерам рассказывал своей дочери сказки, она всегда внимательно следила за тем, чтобы он в точности рассказывал сказку, ничего не добавляя и не убавляя. Но в этот раз, когда он отклонился от сюжета она не протестовала, а восприняла его как само собой разумеющееся. На этом примере мы видим, что знающая душа ребенка объединяется с рассказчиком. Душа хочет найти решение, но так, чтобы ей об этом не говорили напрямую, и чтобы ребенок смог действовать по-новому, получив внутренний толчок. Конечно, ребенок воспринял то, что сказал ему отец, иначе это бы не подействовало. Но, так как отец не называл проблему напрямую, он с уважением отнесся к стыду ребенка. Ребенок почувствовал уважительное отношение к себе. Отец действовал так бережно, что ребенок сам смог измениться.

Ведь ребенок прекрасно знал о том, что он мочится в постель. Нам не нужно рассказывать ему об этом. И он прекрасно знает о том, что нельзя мочиться в постель. И об этом ему нет необходимости рассказывать. Если мы будем давать ему совет или «тыкать его носом» в его проблему, он будет чувствовать себя неудачником. Если ребенок последует совету, то родители повысят свою самооценку, а у ребенка самооценка понизится. Поэтому ребенок защищается от потери чувства собственного достоинства, отвергая советы. И именно потому, что мы дали ему совет, он чувствует необходимость сделать все наоборот для того, чтобы защитить свое достоинство. Достоинство — это самое главное для каждого человека, в том числе, и для ребенка. И он может последовать совету только, когда чувствует в совете глубокую любовь.