Карен Хорни - Женская психология
В других случаях искажается отношение женщины к материнству. Иногда сама возможность беременности полностью отвергается, причем "доводы", приводимые для оправдания такой установки, практически всегда представляют собой лишь различные формы рационализации. Сюда же относятся выкидыши, случающиеся без видимых органических причин, бесчисленные и хорошо знакомые жалобы на плохое самочувствие во время беременности[45]. Во время родов могут проявиться такие расстройства, как невротическая тревога или функциональная слабость схваток.
У других женщин затруднения возникают в связи с уходом за ребенком: от неудачных попыток кормления грудью — до нервного истощения
Или же вместо теплого материнского отношения к ребенку мы видим раздражение или панику, в основе которых лежит желание отделаться от ребенка, сдав его какой-нибудь няньке. Нечто подобное происходит и с отношением женщины к ее домашним обязанностям. Или она сама становится каторжницей и хочет, чтобы и все были на каторге, или же устает от любого пустяка, потому что все, что делается неохотно, становится непомерной нагрузкой. Но даже если все эти расстройства, обычно сопутствующие фригидности, отсутствуют, одно присутствует всегда.
Это дисгармония, ущербность отношений с мужчиной. Я еще вернусь к природе этого расстройства. Здесь же я хотела бы сказать только вот что: проявится ли оно в полном равнодушии или смертельной ревности, в подозрительности или раздражительности, в капризной требовательности или чувстве неполноценности, в необходимости иметь любовников или в стремлении к интимной дружбе с женщинами, всегда обнаруживается одна общая черта — неспособность к полному духовному и физическому слиянию с объектом любви. Во время сеансов психоанализа мы проникаем глубоко в подсознательную психическую жизнь таких женщин. И, как правило, встречаем совершенно определенное отвержение ими роли женщины. При этом следует отметить, что сознательное Эго[46] этих женщин обычно не дает никаких свидетельств такого активного отказа. Наоборот, они нередко производят впечатление женственных, и это может соответствовать их сознательной установке.
Как уже справедливо отмечалось, фригидная женщина может быть эротически отзывчивой и даже сексуально требовательной, и это наблюдение не позволяет нам ставить знак равенства между фригидностью и отвращением к сексу. Фактически, на уровне глубинной психологии мы встречаем не отказ от секса вообще, а скорее неприятие в нем именно своей, специфически женской роли. Когда это неприятие достигает сознания женщины, она обычно объясняет его постоянно испытываемой социальной дискриминацией или выливает поток обвинений против мужа или мужчин вообще. Однако, при более глубоком исследовании, за этим легко просматривается достаточно специфическая мотивация — более или менее сильное желание собственной маскулинности или фантазии о ней. Я хочу подчеркнуть, что речь идет о царстве подсознания. Поэтому, даже если подобное желание отчасти осознается, всю силу и глубину подсознательной мотивации своего стремления женщина обычно не сознает.
Комплекс чувств и фантазий женщины, содержание которых определяется бессознательным желанием тех преимуществ, которые дает положение мужчины, зависть к мужчинам, желание быть мужчиной и отказ от роли женщины — мы и называем комплексом маскулинности у женщин. Влияние этого комплекса на жизнь как практически здоровой, так и невротичной женщины столь многогранно, что я вынуждена ограничиться лишь схематичным наброском его основных проявлений[47]. В зависимости от степени зависти к мужчине, это желание может выражаться в открытом возмущении, направленном против мужчин, или в затаенной горечи из-за их привилегий, подобно скрытой злобе рабочего против работодателя с характерной установкой: победить или любым способом ослабить противника психологически в ежедневной партизанской войне. В общем, знакомая картина. Мы ее наблюдаем во многих семьях. И одновременно с этим мы видим, как женщина, третирующая абсолютно всех мужчин, тем не менее признает их превосходство. Она не верит в то, что женщины хоть к чему-то способны, и обычно склонна разделять мужское неуважение к ним. Если она и не мужчина, так хоть поддержит их суждение о женщинах[48]. Часто такое отношение сочетается с пренебрежением и к мужчинам тоже, так что невольно вспоминается басня о лисе и винограде[49]. Нередко бессознательная зависть настолько ослепляет женщину, что она вообще не видит своих достоинств и самостоятельной ценности женщины. Даже материнство воспринимается ею только как бремя. Все меряется на мужской аршин, и по этой чужой мерке она запросто находит себя несостоятельной. Поэтому и в наши дни мы часто встречаемся с выраженной неуверенностью в себе даже у очень одаренных женщин, чьи достижения несомненны и всеми признаны. Эта неуверенность идет из глубины комплекса маскулинности и обычно выражается в чрезмерной чувствительности к критике или робости.
С другой стороны чувство изначальной ущербности и обделенности судьбой порождает бессознательное требование компенсации за "случившуюся несправедливость". Но источник этих требований таков, что они никогда не могут быть действительно удовлетворены. Мы привыкли объяснять постоянную требовательность или постоянное недовольство некоторых женщин их общей сексуальной неудовлетворенностью. Но более пристальный взгляд показывает нам, что сама эта неудовлетворенность — только следствие комплекса маскулинности. Естественно, и это подтверждается нашим психоаналитическим опытом, что наличие сильного бессознательного желания стать мужчиной неблагоприятно для формирования нормального полоролевого поведения. Сама внутренняя логика такого желания должна приводить к фригидности, или даже к полному отверганию мужчины как сексуального партнера. фригидность, в свою очередь, усиливает чувство собственной неполноценности, так как в глубине души она безошибочно переживается как неспособность к любви. Часто это полностью противоречит сознательному восприятию собственной фригидности, которая индивидуально интерпретируется женщиной как воздержанность, целомудрие.
В свою очередь, подсознательное ощущение собственной сексуальной ущербности ведет к невротически обусловленной ревности к другим женщинам
Другие последствия комплекса маскулинности имеют более глубокие корни в подсознании и не могут быть поняты без обращения к механизмам функционирования бессознательного. сновидения[50] и невротические симптомы большинства наших пациенток ясно демонстрируют, что они не принимают собственной женской сути. Более того, нередко их подсознание создает "любимую" фантазию о том, что они были сотворены мужчинами. В своих снах и фантазиях они верят, что некое воздействие изуродовало и травмировало их. В результате этих фантазий женские гениталии осознаются как больной, ущербный орган. Фантастическая идея травмированности позднее находит новое подтверждение в менструациях, несмотря на знание и понимание того, почему они наступают. Фантазии такой природы нередко ведут к уже упомянутым нарушениям менструального цикла, к болям во время сношения и к гинекологическим расстройствам[51].
В других случаях такие идеи, а также жалобы и связанные с ними ипохондрические страхи, не ассоциируются непосредственно с гениталиями, а переносятся на любые другие органы. Только детальное, выходящее за рамки этой статьи, психоаналитическое исследование пациента может приблизить нас к пониманию процессов, протекающих в каждом конкретном случае. Тем не менее, достаточно общим для психоаналитиков впечатлением является то, что сила этих бессознательных стремлений к маскулинности велика. Когда мы исследуем источник комплекса маскулинности в психологическом развитии фригидной женщины, мы должны прежде всего обратиться к тому периоду детства, когда девочки действительно завидуют гениталиям мальчиков. Это хорошо известно и может быть проверено непосредственно. Аналитические интерпретации, по сути — субъективные, ничего не прибавляют к этим наблюдениям.
Но, несмотря на прямые подтверждения существования этой феноменологии, мы до сих пор сталкиваемся с недоверием. Критики психоанализа не подвергают сомнению тот факт, что дети высказывают подобные идеи, но, тем не менее, пытаются отрицать их значение для психосексуального развития ребенка. Они утверждают, что хотя такие желания или даже зависть к пенису действительно встречается у некоторых девочек, но их значение для индивидуального развития столь же мало, как, например, чувства зависти к чужим игрушкам или конфетам. Позвольте мне не согласиться с критиками. В жизни маленьких детей их тело играет гораздо большую роль, и это впоследствии сказывается на психологической дифференциации полов. Такое "примитивное" отношение к телесности нередко оказывается выше понимания взрослых европейцев. Однако, если мы обратимся к другим народам, находящимся на более примитивных стадиях развития, мыслящим более наивно и, поэтому — менее подавляющим сексуальную тематику, то мы увидим, что они довольно открыто исповедуют культы, включающие поклонение физическому воплощению сексуальности, особенно фаллосу, который они возводят в ранг божества и приписывают ему магическую власть. Мышление, лежащее в основе фаллического культа, фактически настолько близко к детскому, что оно понятно всякому, знакомому с детским. И, наоборот, оно помогает нам понять мир ребенка.
