Ольга Мясникова - Как оставаться Женщиной до 100 лет
А от моего отчима она убежала еще до войны в Сталинград.
Отец ее тоже не забыл, когда я была в Турции в 1965 году, он мне много рассказывал о маме, о их любви, читал ее письма друзьям, которые очень маму уважали, говоря, что такая женщина не предаст.
Отец ждал маму 8 лет, посылал в Крым своего брата, но отчим не спускал глаз с мамы, во время войны тоже искал нас в Крыму. Потом отец женился, чтоб иметь СЫНА, как велит Аллах.
В декабре 1955 года я поехала в Турцию на первое свидание с отцом.
Халил Бешев. Ему уже было 72 года (старше мамы на 13 лет).
Наш самолет летел до Софии, а потом пересаживались на турецкий самолет до Анкары. В самолете рядом в кресле оказался молодой мужчина – третий секретарь нашего посольства в Турции (КГБ). Он все выпытывал, не собираюсь ли я остаться в Турции, говоря: «Ко мне приходят русские женщины, вышедшие замуж за турок, показывают свои синяки и просятся домой…»
Прилетели в Анкару. Я вышла из самолета, глаза застилают слезы: скоро, скоро увижу папочку, о котором я мечтала всю жизнь! Сквозь слезы всматриваюсь в огромные окна аэровокзала и вижу, как на втором этаже у окна стоит старик в белом и приветствует нас, подняв шляпу.
«Кто это? Неужели мой отец?!»
Так и оказалось: увидев, что молодая женщина, сойдя с самолета, вытирает слезы, он решил: «Кто еще, кроме моей дочери, может плакать?»
Мы с отцом кинулись друг к другу, обнялись и окаменели: не могли слова произнести, лишь лились слезы, а две мои сестрички целовали меня в плечо, спину, голову… Вокруг стояли таможенники и тоже вытирали глаза.
Поехали домой к отцу. Машину вела старшая из сестер. Дом отца на окраине Анкары, район Дикмен, расположен среди виноградников. Одноэтажный (с виду) длинный белый дом, а внизу дома огромные подвалы, где хранятся бочки с вином: в каждой можно поставить стол на шестерых!
Отец вместе со своим братом Рустемом выпускали знаменитое вино «Дикмен‑шарапы».
Посол турецкий в Москве мне говорил: «Я вырос на винах вашего отца».
Но к моему приезду отец уже отошел от дела, а брат его умер. Он раздал часть оборудования и виноградников дальним родичам, а свою часть отдал в аренду. Раньше был миллионером, а сейчас финансовое положение пошатнулось. Мне это было все равно, я ведь приехала повидаться с отцом, а его миллионы мне не нужны.
У отца была жена Назмие‑ханум, которая родила ему четверых детей: Чагатай, Семру, Бельму и Сухейлю (сын и три дочери).
Жена отца любезно меня встретила, говорила, что если Тевиде‑ханум (моя мама) приедет, она возьмет ее за руки и подведет к Халии‑бею, ибо их разлучила злая судьба, вины их нет!
Бедный мой папочка не мог насмотреться на меня, говорил, что, глядя в мои глаза, он видит глаза Тевиде. Он гордился мной – дочь доктор, ученый. Все удивлялся: как мы смогли достичь этого в «стране ужаса».
В Анкаре еще и близко не видели женщину из СССР, поэтому все знакомые приходили смотреть на меня, гладили волосы, удивлялись тому, что я знаю язык, старинные песни, танцы благодаря маме. Даже вначале недоверчиво говорили: «Да она русская!». И только когда я станцевала старинный танец «Юксек минаре» («Высокая мечеть») и спела песню «Севдим сени» («Полюбила тебя»), они убедились, что я крымская татарка! «Эссас крым кызы!», – как восклицал отец.
Многие говорили отцу: «Как можно отпустить такую хорошую дочь». Но отец отвечал: «Ее мать много страдала из‑за меня, не хочу, чтобы она страдала из‑за дочери. Тевиде мне очень дорога, даже ее косточки мне дороги…» Отец рассказывал мне об их короткой, но страстной любви: «…у Тевиде были волосы как морская волна, а глаза как звезды! Я ее обнимал вечером и утром так же просыпался. Боялся, чтобы даже муха на нее не села и не разбудила».
Он объяснял своим детям и жене, что моя мама спасла ему жизнь и тем дала возможность родиться его детям: «Вы всем обязаны Тезиде‑ханум! Помните это всегда! И не бросайте свою родную сестру Улькер. Я вам это завещаю».
Отец не упрекал маму за то, что она вышла замуж после его побега. Он понимал, что иначе мы бы с ней погибли в Сибири.
В Анкаре у отца было много друзей. Однажды мы пошли к его другу, управляющему банком, и отец дал ему прочесть письмо от мамы, но тот его через минуту вернул со словами: «Я обмираю, не могу читать, прочти мне сам!»
Такие турки, оказывается, чувствительные (в отличие от мнения о них). А другой друг отца, миллионер (автомобильное дело), у него умерла жена два года назад, и многие женщины сами засылали к нему сватов. Но он выбрал меня, пришел к отцу свататься. Отец недоумевал: «Почему мою дочь? Ты ведь ее совсем не знаешь!» А тот ответил: «Ваша дочь плакала, когда я показывал фильм о моей бедняжке‑жене! Только женщина с таким сердцем может быть моей женой и не обидит моих детей!». Когда отец возразил, что, мол, она не может тут остаться, у нее в Москве мать и сын, друг ответил: «Я потрачу миллионы, но перевезу их, лишь бы Улькер‑ханум согласилась!».
Но я не согласилась. У меня был русский сын!
Но пришло время возвращаться в Москву.
Провожали все родные и близкие товарищи отца: девочки плакали, брат просил остаться, а «жених» подарил фото с надписью: «Я навсегда сохраню ваш нежный облик в своей душе». А бедный папочка был совсем потерянный, смотрел на меня, не отрываясь, а потом, как мне рассказывали, целовал след моей ноги.
Мне сказал: «Я буду вас с мамой помнить до самой смерти». Так и оказалось. 2 мая 1973 года его сбила машина. Вместо документов у него в кармане были фото мамы и фантик (от шоколада) с моим именем – в Анкаре есть фабрика кондитерская «Улькер» «Ulker». По ним и установили личность отца – многие в Анкаре знали про гостью из Москвы. Как написал брат, папу хоронила вся Анкара, все плакали…
Не удалось маме и мне еще раз с ним встретиться в земной жизни. Надеюсь, мамочка там с ним встретилась, и душа ее успокоилась…
После приезда из Турции люди из КГБ попросили написать отчет… Я написала так, как думала, а не так как они хотели. Прочитав, сказали: «Или вы очень хитрая, или очень умная!», а я в ответ: «А может быть то и другое?!» Но КГБ от меня не отстало: предлагали усиленно работать с турецкими делегациями – там ведь и враги есть! «Вы врач, знаете язык, умная, контактная женщина, вы нам очень подходите! Послужите Родине!» Я же отвечала: «Если будет война, первая пойду служить Родине, но в такой роли, против страны, приютившей моего отца – нет! Какими глазами я на него посмотрю?!» Они: «А вы его в случае отказа не увидите больше!»
Я поняла истинную цену «их служения Родине», резко бросила им в ответ: «Такой ценой и не надо!»
Отстали… Странно… Думаю, опять помогла «моя спина» – академик Мясников (даже его тень!). Царствие ему небесное!
Но отомстили: не пустили на похороны отца. До сих пор мои турецкие родичи не могут этого простить мне… не могу же я им все рассказать… да они и не поймут такое изуверство…
Конечно, я была счастливее, чем моя мамочка. Не у каждой дамы может быть такая любовь в пожилом возрасте. Но моя жизнь доказывает: да, точно может. И каждая должна помнить, что она – Женщина. Она создана для любви, а уж потом – для работы. Да, на практике бывает наоборот. Но если вы уже на пенсии, если дети выросли и вам не надо разрываться между тремя работами, пеленками, магазинами и так далее, почему же не посвятить вторую (или третью) половину жизни себе?
Про хобби и увлечения мы поговорили. Давайте теперь рассмотрим такой вопрос: как же оставаться Женщиной?
Еще раз: женщина привлекательна умом. Надо понимать, что нам не сравниться уже по свежести и красоте с молодыми.
Но можно (и нужно!) выглядеть достойно и аккуратно.
Чистота и опрятность – вот что бросается в глаза. Так же как неаккуратность и распущенность.
Во‑первых, не лениться ухаживать за собой.
Надо помнить, что старение организма заметно отражается и на коже. Поверхностный слой кожи резко истончается. В коже откладывается избыточное количество пигмента, что приводит к изменению окраски кожного покрова.
Соединительнотканные и эластические волокна кожи утолщаются, переплетаются и перерождаются. Стенки кровеносных сосудов утолщаются. Сальные и потовые железы у пожилых людей расположены ближе к поверхностным слоям кожи. В сальных железах образуются мешковидные полости, которые заполняются роговыми массами и жировыми каплями; выводные протоки сальных желез расширяются. Резкое снижение деятельности сальных желез способствует высыханию кожи. Старческая кожа суха и жестка на ощупь, она имеет желтовато‑грязноватый оттенок, истончена, через нее просвечивают кровеносные сосуды, она становится менее эластичной, шелушится, на ней образуются морщины.
В частности, на боковых и задней поверхностях шеи и на лице имеется исчерченность в виде ромбов различных размеров. Иногда, наоборот, происходит избыточное отложение жира, образуются второй подбородок и массивные складки на затылке; увеличиваются также жировые отложения на груди у мужчин и на животе у лиц обоего пола – живот иногда отвисает. Над мягкими тканями кожа теряет блеск и становится матовой, а над суставами она истончена и блестит.
