Лекции по общей психологии - Александр Романович Лурия
Другие примеры трудностей, возникающих при декодировании значения слов, зависят от колебания состояний бодрствования и встречаются в состоянии сильного утомления, просоночных состояниях и в случаях тормозных состояний коры.
Известно, что у нормального бодрствующего субъекта смысловое значение слова вызывает пучок близких по смыслу связей, в то время как звуковое сходство слов тормозится, не доходит до сознания. Естественно, что слово «скрипка» легко вызывает близкие по смыслу слова «смычок», «струна», «виолончель», но не вызывает близкого по звучанию слова «скрепка». Однако именно такая избирательность процесса не имеет места при тормозных состояниях коры, при которых слово «скрипка» с такой же вероятностью вызывает слово «скрепка», как и близкие по смыслу слова, а слово «здание» с такой же легкостью вызывает слово «знание», как и слова «строение» или «дом». В наблюдениях были отмечены случаи, когда в просоночном состоянии слово «осень» вызывало переживание чего-то синего («осень» – «осинь»), что никогда не имеет места при нормально бодрствующем состоянии коры.
Есть много оснований считать, что особенности понимания при умственной отсталости и своеобразие «непонятной» оценки смысла слов при шизофрении имеют в качестве своего источника именно такую потерю избирательности связей, возникающих при восприятии слова, которые относятся за счет патологического состояния коры.
Совершенно естественно, что все отмеченные препятствия заставляют внимательно относиться к процессу декодирования смысла слова, правильность которого ставится под угрозу теми осложнениями, которые только что были описаны.
Декодирование (понимание) значений предложения
Вторым большим разделом процесса декодирования сообщения является понимание предложения – второй, более крупной единицы высказывания.
Декодирование предложения ставит перед воспринимающим сообщение совершенно иные проблемы, чем декодирование смысла отдельных слов.
Восприятие отдельных предложений и их значений предполагает прежде всего усвоение тех грамматических кодов, которые лежат в основе предложений.
В простых случаях, особенно когда речь идет о «коммуникации события», когда структура предложения относительно проста и смысл однозначен, это не представляет сколько-нибудь заметных трудностей. Не только такие простые «коммуникации события», как «дом горит» или «мальчик ударил собаку», но и более распространенные их формы, как «отец и мать ушли в кино, а дома остались старая няня и дети», не вызывают никаких затруднений для понимания и доступны как школьнику, так и дошкольнику.
Дело заметно осложняется, когда субъект ставится перед задачей декодировать фразу, выражающую «коммуникацию отношения», особенно если строение этой грамматической структуры вступает в конфликт с непосредственным восприятием входящих в ее состав слов или с непосредственной оценкой ее фрагментов.
Наиболее простым примером может служить декодирование флективных конструкций (упомянутые выше конструкции родительного атрибутивного). Конструкция «брат отца», так же как «отец брата», создает непосредственное впечатление о том, что речь здесь идет о двух лицах – отце и брате и что обе конструкции отличаются только порядком включенных в них слов. Однако анализ показывает, что оба впечатления являются ложными и эти конструкции, являющиеся типичным примером «коммуникации отношения», не означают никого из упомянутых лиц, а означают третье – «дядю» и выражены в форме относительного значения двух видов родства. Значение второй конструкции вскрывает другие отношения понятия «отец» (отец моего брата – и мой отец), чем непосредственное значение этого слова. Декодирование этой конструкции требует предварительной работы, включающей задержку непосредственного впечатления о ее значении, придания одному из существительных, стоящих в родительном падеже, значения прилагательного («отцовский брат») и выведения общего значения конструкции из соотношения обоих элементов.
Аналогичный процесс анализа необходим для декодирования предметных конструкций (типа «круг под квадратом», «весна перед летом», «лето после весны», «я позавтракал после того, как прочитал газету»), причем эта работа по декодированию значения конструкции вызывает особенные затруднения в тех случаях, когда не получает опоры в наглядных образных представлениях или когда порядок слов, включенных в эту конструкцию, не совпадает с порядком обозначаемых событий. Именно поэтому конструкция «корзинка под столом» понимается несравненно легче, чем нейтральная конструкция «круг под квадратом», конечно легче, чем бессмысленная конструкция «стол под корзинкой». Поэтому человек, декодирующий конструкцию «я позавтракал после того, как прочел газету», бывает склонен избежать заключенной в ней инверсии (перестановки) событий и по первому впечатлению понять ее как выражение прямой последовательности: позавтракать – прочесть газету.
Трудности такого же типа вызывают конструкции со смысловой инверсией. Например, широко применяемая в русском языке конструкция двойного отрицания, подлинное значение которой резко расходится с первоначальным впечатлением, например, «я не привык не подчиняться правилам» означает вовсе не нарушение правил, как это могло бы следовать из понимания отдельных фрагментов конструкции («не привык» и «не подчиняться»), а, наоборот, дисциплинированного человека, подчиняющегося правилам.
В этом случае декодирование конструкции требует предварительного перекодирования ее. Смысл становится понятным лишь после того, как двойное отрицание будет превращено в одно положительное утверждение.
С особенной отчетливостью выступают сложности декодирования смысла в наиболее сложных сравнительных конструкциях. Примером может служить конструкция, включенная в известную психологическую пробу Бертта: «Оля светлее Сони, но темнее Кати», где от испытуемого требуется распределить трех упомянутых девочек в порядке возрастающей темноты их волос. Непосредственное впечатление от этой конструкции, идущее по пути последовательного восприятия ее частей и опускания важнейшего звена включенной в нее инверсии, приводит к распределению в последовательности (схема 2.5).
Схема 2.5
В то же время правильное декодирование предполагает понимание того, что одно и то же лицо (Оля) и светлее (чем Соня), и темнее (чем Катя), иначе говоря, для пониманий отношений следует избежать инверсии и провести промежуточную операцию перемещения (схема 2.6).
Схема 2.6
Естественно, что такая сложная задача предварительного декодирования этой конструкции трудна, а ошибочное понимание ее смысла особенно возможно.
Примеры показывают, насколько сложным может быть процесс декодирования логико-грамматических конструкций, особенно если они являются «коммуникациями отношений» и если их значение вступает в конфликт с непосредственным впечатлением, которое от них можно получить.
Этот сложный процесс может встретить на своем пути препятствия, которые приведут к неправильному пониманию конструкций.
Мы упомянем только три группы факторов, вызывающих трудности и представляющих серьезный теоретический и практический интерес.
Первый из них может быть назван «структурным» фактором. Он заключается в том, что при перекодировании описанных конструкций необходимо расположить их элементы в некоторое симультанное (одновременно охватывающее пространственное соотношение) соотношение. Без наличия «симультанных схем» размещение элементов этой конструкции в единую
