Блюма Зейгарник - Хрестоматия по патопсихологии

Хрестоматия по патопсихологии

ПРЕДИСЛОВИЕ

Патопсихология - отрасль психологической науки, пограничная между психологией и психиатрией. Исторически развитие патопсихологии уходит своими корнями в исследования И. М. Сеченова и В. М. Бехтерева. Однако как самостоятельная отрасль психологии она оформилась в 30-х гг. XX в. Патопсихология изучает закономерности распада психической деятельности и свойств личности в сопоставлении с закономерностями формирования и протекания психических процессов в норме.

Бурное развитие, которое переживает патопсихология в настоящее время, выдвигает высокие требования к образованию студентов-психологов в этой области. Данная хрестоматия ставит своей целью ознакомить студентов с некоторыми клиническими и патопсихологическими исследованиями, необходимыми при изучении патопсихологии. Публикуемые тексты входят в круг обязательной литературы к семинарским занятиям по патопсихологии.

В хрестоматию включены два цикла работ отечественных психологов и клиницистов.

Первый содержит работы некоторых клиницистов, посвященные рассмотрению целого ряда клинических и психологических проблем. К их числу относятся работы выдающегося психиатра С. С. Корсакова «К психологии микроцефалов», отрывки из ставшей в настоящее время редкостью книги крупнейшего советского психиатра П. Б. Ганнушкина «Клиника психопатий, их статика, динамика, систематика», отдельные страницы из книги известного советского терапевта Р. А. Лурии «Внутренняя картина болезней и иатрогенные заболевания» и др. В этом цикле работ отражены многие характерные для клиницистов взгляды на психологию больного человека и пути ее изучения. В частности, в этих работах отчетливо проходит мысль о том, что основой для изучения психики больного человека должны послужить научные положения общей психологии; в то же время изучение аномалий психической деятельности должно открыть новые возможности для познания закономерностей психической жизни здорового человека.

Второй цикл работ, включенных в хрестоматию, также содержит некоторые ставшие библиографической редкостью работы психологов, посвященные изучению различных проблем патопсихологии. К их числу относятся прежде всего работы Л. С. Выготского «К вопросу о деменции при болезни Пика», «К проблеме психологии шизофрении» и «Диагностика развития и педологическая клиника трудного детства». В них нашли отражение важные в теоретическом отношении положения Л. С. Выготского о системном характере слабоумия при психических заболеваниях, о первичных и вторичных (компенсаторных) симптомах в структуре дефекта, о соотношении распада и развития психики и др. Заложенные Л. С. Выготским методологические принципы и требования к патопсихологическому исследованию в клинике актуальны и до настоящего времени, многие из них служат теоретической основой экспериментальных исследований последнего времени.

В хрестоматию включено также несколько работ отечественных патопсихологов, в которых рассматриваются отдельные частные проблемы патопсихологии, однако их объединяют общие исходные теоретические посылки. Это работы учеников и последователей Л. С. Выготского: Б. В. Зейгарник «Нарушение спонтанности при военных травмах лобных долей мозга», С. Я. Рубинштейн «Экспертиза и восстановление трудоспособности после военных травм мозга» и др.

Внимание читателей, бесспорно, привлечет одна из старых работ В. Н. Мясищева «Работоспособность и болезни личности», опубликованная впервые в 1935 г. и с тех пор не переиздававшаяся. В ней обобщены результаты экспериментальных исследований работоспособности психически больных, выполненных под руководством В. Н. Мясищева. Здесь же сформулирован ряд важных и до настоящего времени положений, касающихся патологии личности.

Данная хрестоматия адресована в первую очередь студентам, специализирующимся по патопсихологии. Она может представлять интерес и для широкого круга читателей - психологов и клиницистов.

Составители

С. С. Корсаков

К ПСИХОЛОГИИ МИКРОЦЕФАЛОВ (106)[1]

Наука, изучению которой посвящено место нашего сегодняшнего собрания, ставя часто задачи, которые для своего решения требуют знакомства с существующими психологическими воззрениями, со своей стороны дает нередко материал, благодаря которому некоторые психологические проблемы если не разрешаются, то по крайней мере выясняются и иллюстрируются.

Природа производит подчас эксперименты, которые дают возможность осветить многие темные области психологии. Так, всем известно, какое большое значение для выяснения акта человеческой речи имели наблюдения над больными, имевшими поражение левого рейлева островка и прилежащих частей лобных и височных долей головного мозга. Многие свойства человеческой памяти нам тоже стали известны из наблюдений над больными. Наконец, всеми признанное предположение о зависимости душевной деятельности от деятельности головного мозга с очевидностью доказывается в психиатрической практике на случаях параллельного упадка душевной жизни и уничтожения элементов мозговой ткани. Все это делает случаи психических аномалий научно интересными не только для специалистов-врачей, но и для психологов вообще, и внимательное изучение признаков душевных болезней, несомненно, может доставить профессиональным психологам большую пользу даже в области чисто теоретических воззрений. С этой точки зрения большой и всеми признанный интерес для психологов представляет та категория индивидуумов, у которых, благодаря неправильности в развитии организма, происходит недостаточное развитие головного мозга и, в зависимости от этого, неразвитие или недоразвитие психической жизни. Такие индивидуумы носят название идиотов, или слабоумных от рождения, и, представляя самые разнообразные степени развития различных сторон психической деятельности, дают громадный материал для изучения законов душевной жизни и у нормального, здорового человека.

Об одном индивидууме, принадлежащем к этой категории, идет речь и в предлагаемом очерке. Дело идет о случае микроцефалии.

По психическим проявлениям микроцефалов можно разделить на две группы. Одни из них крайне вялы, апатичны. Они большей частью неподвижны или совершают какие-нибудь однообразные автоматические движения; они тупо воспринимают окружающее; у некоторых из них, по-видимому, даже кожная чувствительность крайне понижена; микроцефалка Маргарита Мелер не чувствовала даже ожогов. Умственная жизнь их ничтожна. Другую группу микроцефалов составляют субъекты очень живые, подвижные. Движения таких микроцефалов очень разнообразны, правильно координированы; некоторые из них ловко влезают на деревья; мимика их очень живая, они чрезвычайно хорошо подражают жестам, мимике и голосу других людей. Они быстро воспринимают внешние впечатления и реагируют на них целым рядом соответствующих рефлексов. Представления у таких индивидуумов быстро сменяют друг друга, память не в состоянии их удержать. При этом поразительна нестойкость внимания. У некоторых микроцефалов существует способность к членораздельной речи, которая, впрочем, в громадном большинстве случаев незначительна, так что весь лексикон их состоит из немногих слов. Но иногда язык их с течением времени несколько совершенствовался. У других же микроцефалов речи вовсе не существует.

Марья Петрова, 45 лет. О ее происхождении известно очень мало. Известно, что их было две сестры, обе микроцефалки.

Первое впечатление, которое производит Маша, когда посетитель входит в отделение, в котором она находится, вовсе не дает понятий о действительной степени ее умственной недостаточности. Обыкновенно, когда входят в отделение, Маша быстро реагирует на это - или бросается к входящим и протягивает руку, или становится у стены и, сложа руки на груди, кланяется, как сиделка, или торопливо бежит, крича: «пришел, пришел» и, схватив стул, как будто старается привести в порядок комнату.

Не слыша разговора Маши, а только видя ее издали - сидящую или стоящую около другой больной, можно по ее оживленной жестикуляции и мимике подумать, что она о чем-то серьезно беседует и кого-то убеждает, - и только подойдя ближе, вы заметите, что она или ничего не говорит, а производит только мимические движения, или речь ее состоит из малоразборчивых звуков и совершенно бессмысленна. В её поведении вы также скоро отметите отсутствие всякого смысла: все, что она делает, имеет только внешний вид поступков, соответствующих поступкам здравомыслящих людей, а в сущности ее действия совершенно бессмысленны; так, например, здороваться она часто начинает не вовремя; начнет кланяться, как няньки, и кланяется без конца; приводя как будто в порядок комнату и носясь со стулом, только производит беспорядок - словом, очень быстро можно прийти к заключению, что ума у Маши нет, но что тем не менее у нее существует своеобразная психическая деятельность, которая становится более понятной только после довольно близкого знакомства с ее проявлениями.