Лилия Валиуллина - Мама на кушетке. Что нужно знать, обращаясь к психологу
Клиентские истории
«Ну, почему меня никто не любит? Я ведь все делаю правильно. Я так стараюсь. Хожу к психологу. Даже мама меня не любит.», – это из пропитанных горечью слов одной моей пациентки. А вот строки из ее дневника, который она принесла мне почитать и разрешила опубликовать.
«Мама меня не любит…»«Мама меня не любит… Не знаю даже, какой знак препинания ставить в конце… Как выразить крик души? Наверное, подошли бы три огромные слезы, но таких знаков препинания нет… Жизнь моя как будто запнулась, как будто замерла на крике, который невозможно прокричать, и все слезы проталкиваются обратно в горло… А хочется плакать… Психотерапевт мне сказала: „Вы как будто оплакиваете кого-то…“. Оплакиваю себя – это точно. Только кого – себя? Кто я?
Чувствую свою ничтожность и просто безнадегу: кто я, если меня собственная мать не любит? Я недостойна любви мамы, тогда зачем я? Невозможно полюбить себя, если мама тебя не любит… Ты никому на самом деле не нужен, если не нужен маме. В общем, без мамы тебя нет. Ты – пустое место. Ты – никто. Буддисты говорят о великом просветлении, когда ты – Никто. Но чтобы получить от этого счастье, надо сначала быть кем-то. А если тебя не любит мама, то кто ты?
Ты изначально – никто, и вот всю жизнь пытаешься быть кем-то, завоевать хоть чью-то любовь. А оказывается, любовь людей переменчива: сегодня ты их кумир, а завтра – другой. И только мама любит всегда. Но моя мама меня не любит… Это удар ниже пояса, это удар в горло, это удар в самое сердце. Хочется не жить…
Ты ущербный, ты не такой как все. Ты – темное пятно, черная дыра на теле человечества, куда проваливается вся любовь, обращенная к тебе, но там нет одной простой такой вещи – маминой любви. Как объяснить эту боль, этот ужас, это несчастье? Слов нет для этой боли…
Говорят, что надо любить несмотря ни на что, но где взять силы на это? И как понять: ты любишь или пытаешься завоевать любовь? Где эта разница? Трагедия в том, что я не различаю любовь и нелюбовь – этому учатся, наверное, у мамы, а меня моя мама не любит.».
Вот такой крик души. Многоточие – как три огромные слезы маленького недолюбленного ребенка, который до сих пор живет в душе этой женщины. По моей щеке текли слезы, когда я читала на нашей встрече эти строки. Не было слов для утешения. Хотелось просто обнять эту женщину, как маленькую девочку, и дать ей выплакаться. Я просто была рядом. Я не знала, что сказать какое-то время, и ничего не говорила. Внутри тоже поднялся откуда-то комок боли.
«А вы меня любите?»После паузы клиентка спросила вдруг: «А вы – вы меня любите?».
Я немного растерялась, видя обращенные ко мне полные слез глаза. И смогла только сказать: «Мне кажется, что я чувствую сейчас вашу боль… Мне очень трудно говорить… Я чувствую комок в горле… Но я очень благодарна Вам, что вы дали это мне прочесть… Иногда любовь – это так больно…»
Эта клиентка очень начитанна. И читая книги по психологии, она поняла, что истоки ее периодически накатывающей депрессии именно из раннего детства. Поэтому она пришла к психологу. Ее мать мало чем отличается от женщин своего поколения. Правда, она всю жизнь одинока, – ей пришлось развестись с мужем, который ее бил. По ее рассказам, она проплакала всю беременность. Они прожили с мужем всего два года, и больше она не вышла замуж. К тому же она, как и все работающие матери в те времена, вышла на работу очень рано – спустя два месяца после родов. И ребенка пришлось передать на воспитание бабушке. Бабушка очень баловала свою единственную внучку.
Этой моей клиентке никакие отношения с другими людьми не приносили удовлетворения. Чаще это была любовь-жалость, или любовь-использование, или просто любовь-секс. А ей хотелось, как она говорила, «любви-принятия». Правда, она сама так и не смогла сказать, что это означает для нее.
«Чтобы мама меня заметила»В процессе анализа я попросила клиентку принести ее семейные фотографии. И на одной из них, где ее мама была в молодости, я увидела что-то очень узнаваемое. В процессе беседы это заметила и клиентка. Она и до этого знала о своей внешней похожести с мамой, но тут обнаружила очень глубокое внутреннее сходство. Это сходство было в какой-то бездонной печали в глазах.
Клиентка вдруг сказала: «Как будто я эту печаль впитала вместе с ее молоком. Это не моя печаль. Мама не должна была мне ее давать! Почему она не думала обо мне? Она была занята только собой и своими отношениями с папой!».
Я спросила: «Если бы вы тогда могли говорить, что бы попросили у своей мамы?». Какое-то достаточно долгое время клиентка была глубоко погружена в себя. Вдруг она сказала: «Чтобы просто мама меня заметила. Заметила, что я тоже есть. Смотрела на меня и видела меня».
Именно этого – чтобы ее, именно ее, заметили, увидели – искала она всегда и в других людях. Искала вновь в своей стареющей маме. Мама, как могла, угождала своей дочери, так как чувствовала перед ней вину. Но реальную свою дочь она так и не видела. Мать научила свою дочь тому, что делала сама – стремлению угождать другому.
Ведь она сама не знала другого способа получить любовь, ее тоже не научили любить. Обществу «нужна» была «послушная» женщина, которая приносит свою личную жизнь и свои желания в жертву. А врожденная потребность во внимании и признании другим – утоляется через угождение этому другому. И вот передается такой сценарий в семье из поколения в поколение.
Но психика целостна, и как невозможно далеко уйти на одной ноге, так и невозможно направлять энергию только в одну сторону. Нужно уметь не только быть внимательным к другим, но и уметь просить ответного внимания. И вот в судьбе моей клиентки эта противоположность прорвалась наружу. Клиентка не хотела уже никому угождать, как это делала ее мать, она хотела, чтобы ее любили.
Душа ее почувствовала, что любовь – это не «угождение», не принесение своей жизни в жертву. Прежде всего, любовь – это способность заметить другого человека рядом. Заметить, что это живой человек, что это другой человек. Но у клиентки не было такого опыта любви.
Этот опыт человек получает в самые первые моменты и месяцы общения с матерью. Его может передать только счастливая мать, мать, которая имеет возможность в первые годы своего ребенка быть просто матерью, слышать свои материнские инстинкты, доверяться им. Но часто ли вы видели в нашем современном обществе женщин, которые могут проявить свою материнскую природу без страха нанесения ущерба другим своим ролям?
Может быть, эта история поможет другим мамам понять и почувствовать, что даже самой занятой маме нужно найти буквально несколько минут в день, чтобы ОСТАНОВИТЬСЯ и посмотреть на себя в зеркало, и просто СЕБЯ УВИДЕТЬ. ОСТАНОВИТЬСЯ и ОЩУТИТЬ СВОЕ ТЕЛО. ОСТАНОВИТЬСЯ и ПОЧУВСТВОВАТЬ СВОЕ НАСТРОЕНИЕ.
И может быть, эта история поможет понять, что каждая мама в состоянии ВЗГЛЯНУТЬ НА СВОЕГО РЕБЕНКА не только как на того, о ком нужно заботиться: кормить, укладывать спать, играть с ним и чему-то учить. А КАК НА ЧЕЛОВЕКА, которому нужно, прежде всего, почувствовать и ощутить рядом МАМУ КАК ЧЕЛОВЕКА. Как человека, которому нужно увидеть вас «ГЛАЗА В ГЛАЗА», чтобы почувствовать важность внутреннего мира души.
ДЛЯ РЕБЕНКА ЭТО ВАЖНЕЕ.
Еще одна история из клиентской практики.
«Это никогда не должно повториться!»Ко мне обратилась на коуч-консультацию молодая, хрупкая, красивая женщина. Она предъявила запрос на увеличение доходности ее бизнеса. Я сказала ей, что не работаю как коуч-эксперт, который помогает выстроить конкретную стратегию достижения цели, а работаю в так называемом «большом» коучинге, где ресурс изменений ищется внутри через прояснение внутренних ценностей.
В случае с моей клиенткой оказалось, что она уже работала с коучем-экспертом, которая и порекомендовала обратиться ко мне.
Процесс нашей совместной работы не удавалось направить в сторону заявленной цели. При уточнении запроса выявилась недавняя ситуация эмоционального срыва, в которой всегда сдержанная женщина не смогла справиться с эмоциями. Она проплакала несколько дней навзрыд и, с трудом успокоившись, решила «не тратить время впустую» и вернулась в свой бизнес с еще большим рвением.
В процессе знакомства с биографией клиентки я обнаружила у нее детскую психологическую травму – смерть отца, когда ей было 3 года. Отец был очень значимой фигурой для нее и для ее матери. С того трагического дня матери как будто не стало: как ни старалась маленькая девочка привлечь ее внимание к себе, у нее ничего не получалось.
Вспоминая тот период своей жизни, клиентка рассказала, что ощущала между собой и матерью холодную непробиваемую стену.
