Дмитрий Токарев - «Между Индией и Гегелем»: Творчество Бориса Поплавского в компаративной перспективе
491
См. реплику Веры в «Аполлоне Безобразове»: «Нам не нужно ни счастья, ни веры. Мы горим в преисподнем огне. День последний, холодный и серый, скоро встанет в разбитом окне» (73).
492
Цари упоминаются в «Дневнике» еще несколько раз: «Беззащитный сон глубины отразился в руках судьбы. Бледно-серою нитью зари привязаны руки царей… Все готово на небесах… Ждите… тише… он настает, тот внезапный трепет в часах, тот ошибочный странный звон. Ну, крепитесь, он пал… замрите… Сбылся сон ледяной о вас» (Аполлон Безобразов, 187). Гностический контекст — творение мира подается как ошибка, как некий сбой, как дурной сон — позволяет предположить, что цари здесь выполняют роль архонтов (см. в одном из «Автоматических стихов»: «То что меня касалось было на солнце / Солнце было в зиме / Зима была во тьме / Все что ко мне прикасалось превращалось во ртуть водопада / (Все было тихо и таяло лето во рту) / Солнце качалось / Время кончалось / Архонт прижимался к земле / Душа мирозданья смеялась во тьме на мосту» (С. 165)).
И в другой записи: «Серые цари сели у окна. Смотрят вдаль. Улица блестит, холодный блеск дождя. Медленно сияет газ на сталь.
Серые цари случайно вдруг проснулись, вдруг раскрыли миллионы снов. Было хмуро в комнате, шел дождь в закатах улиц. Не было ни сил, ни денег, ни слов.
Серые цари на землю посмотрели. Удивились тишине. Отвернулись к стенам, постарели. Тенью черною повисли на стене… А когда зажгли в тумане свет, поняли, что их давно уж нет» (Аполлон Безобразов, 186).
К.-Г. Юнг, указавший, что в алхимии символическая фигура царя обозначает пневму, цитирует знакомого Поплавскому немецкого мистика Генриха Кунрата, который рассматривает пепельный цвет как атрибут переходной стадии алхимического делания (Юнг К.-Г. Mysterium Coniunctionis. С. 297). В данной перспективе серые цари могут персонифицировать ту стадию процесса, когда nigredo начинает переходить в albedo.
В статье «С точки зрения князя Мышкина» Поплавский вводит серый цвет в космогонический контекст: «Психоаналитическая космогония… Что было сначала… Вообще универсально-серое… Потом тихое веянье расчистило место будущего мира, сдуло, отмело все черное книзу и белое сосредоточило наверху…» (Неизданное, 297). Когда далее он говорит о десятой сефире каббалистического сефиротического дерева — Малкут, Царство, — то приписывает ей «огромную яркость», «удивительно спокойную глубину света». Другими словами, Малкут не может быть серым.
Стоит учесть и то, что русские скопцы пели во время радений «Ай, Дух! Царь Дух» и называли себя «белыми голубями» в отличие от хлыстов — «серых голубей» (см.: Эткинд А. Хлыст (Секты, литература и революция). М.: Новое литературное обозрение, 1998. С. 44, 423).
493
Rimbaud A. Oeuvres. Р. 304. «Le mouvement de lacet sur la berge des chutes du fleuve, / Le gouffre à l'éambot, / La célérité de la rampe, / L'énorme passade du courant / Mènent par les lumières inouïes / Et la nouveauté chimique / Les voyageurs entourés des trombes du val / Et du strom». Рембо использует слово «strom», которое на немецком и скандинавских языках обозначает течение, струю, и явно намекает на рассказ Э. По «Низвержение в Мальстрем».
494
Ср. описание десятого аркана Таро «Колесо Фортуны»: «И вдруг, подняв голову, я увидел на небе огромный вращающийся круг, усеянный каббалистическими буквами и символами» (Успенский П. Д. Символы Таро. С. 246–247).
495
Мотив вращающихся текстов-колес использовал в своем фильме 1926 года «Anemic cinema» Марсель Дюшан, правда, совсем с другими целями: «…Дюшан высмеивал — поясняет М. Ямпольский, — „анемичную“ геометрическую эротику движущегося диска, соединяющего полную стерильность и выхолощенность формы с грубой непристойностью подтекста, упрятанного в анаграммах» (Память Тиресия: Интертекстуальность и кинематограф. М.: Ad Marginem, 1993. С. 251).
496
Шолем Г. Основные течения в еврейской мистике. С. 181.
497
Там же. Об Абулафии см.: Idel M. The Mystical Experience in Abraham Abulafia. Albany: State University of New York press, 1988; Idel M. Language, Torah and Hermeneutics in Abraham Abulafia. Albany: State University of New York press, 1989.
498
По утверждению E. П. Блаватской, вращение атомов в эзотерическом смысле предстает в виде «вечно циклической кривой дифференцированных Элементов, нисходящей и восходящей через интерциклические фазы существования, пока каждый не достигнет своей отправной точки или места рождения» (Тайная доктрина. Т. 1. С. 729). Вращение заставляет также вспомнить о хлыстовской и скопческой практике ритуальных кружений: «Быстрое вращение тела вокруг своей оси вызывало измененные состояния сознания, — поясняет А. Эткинд, — иногда галлюцинации, судорожные припадки и другие психомоторные состояния» (Хлыст. С. 43). См. к тому же идею вращения у Андрея Белого, высказанную в статье «Круговое движение (сорок две арабески)» (Труды и дни. 1912. № 4–5. С. 51–73). В одном из «Автоматических стихов» вращение ведет к нарушению пространственного восприятия и к перцептивным проблемам: «Подумайте о вращении / Вращающийся перестает понимать / Он наклоняется и не падает / Он часто висит кверх ногами /Ив одном глазу у него Запад / А в другом гора Нуримая / Уходящая на Крайний Север» (С. 48).
А. А. Панченко отмечает, что для традиции христовщины и скопчества очень важна корабельная топика: «Кораблем называлась и сектантская община, и один из видов радения. Мотив плавания на корабле чрезвычайно широко представлен в памятниках хлыстовского и скопческого фольклора. Судя по всему, именно „хождение кораблем“ было наиболее ранней, исходной формой экстатической пляски» (Христовщина и скопчество: Фольклор и традиционная культура русских мистических сект. М.: ОГИ, 2004. С. 294). Стоит вспомнить в связи с этим сцену экстатического веселья на «Инфлексибле».
499
Rimbaud A. Illuminations. Р. 283. «Sur la pente du talus les anges tournent leurs robes de laine dans les herbages d'acier et d'émeraude.
Des prés de flammes bondissent jusqu'au sommet du mamelon. A gauche le terreau de l′arête est piétiné par tous les homicides et toutes les batailles, et tous les bruits désastreux filent leur courbe. Derrière l′arête de droite la ligne des orients, des progrès.
Et tandis que la bande en haut du tableau est formée de la rumeur tournante et bondissante des conques des mers et des nuits humaines,
La douceur fleurie des étoiles et du ciel et du reste descend en face du talus comme un panier, contre notre face, et fait l'abîme fleurant et bleu là-dessous».
500
Rimbaud A. Oeuvres. P. 508.
501
См.: Starkie E. Arthur Rimbaud. London: Hamish Hamilton, 1947. P. 173–174; Gengoux J. La pensée poétique de Rimbaud. P. 542–543.
502
Вероятно, отсылка к пьесе Эдмона Ростана «Орленок» (1900), в которой описывается судьба сына Наполеона I. В свою очередь Аполлинер в рассказе «Орлиная охота» (сборник «Убиенный поэт», 1916) вспоминает об Орленке, чтобы поведать фантастическую историю его сына, внука Наполеона Бонапарта. См. в первом варианте финала «Аполлона Безобразова»: «Мы медленно поднялись на Grande rue de Рега, где все магазины были наглухо закрыты полосатыми шторами. В книжной лавке около станции подъемника я купил себе „Le poète assassiné“ Гийома Аполлинера и новые французские газеты» (Неизданное, 368).
503
См. у Е. П. Блаватской: «Атлас представляет собой древние Материки Лемурии и Атлантиды, соединенные и олицетворенные в одном символе. Поэты приписывают Атласу, так же, как и Прометею, высшую мудрость и универсальное знание, и особенно исчерпывающее знание глубин океана; ибо оба Материка были населены Расами, получившими наставления от божественных Учителей, и обе были перемещены на дно морей, где они сейчас дремлют до времени их следующего появления над водами. <…> По Эзотерическому преданию, гордый Атлас погрузился на одну треть своего размера в глубь вод, причем две остальные части его остались, как наследство Атлантиды» (Тайная доктрина. Т. 2. С. 892–892).
504
Ср. у Мережковского в «Тайне Запада. Атлантида-Европа»: «Атлас опустился на одно колено, так же и Кветцалькоатль; руки поднял и тот, и этот. Звездную сферу небес держит на руках тот; что-то невидимое, выходящее за поле рисунка, но, судя по смыслу его, небесную твердь, держит и этот» (С. 302).
505
Блаватская Е. П. Тайная доктрина. Т. 1. С. 490.
506
В одном из «Автоматических стихов» говорится о «птицах-анемонах» в «фиолетово-зеленом небе» (С. 38). Анемоны появляются и в других стихотворениях сборника.
507
Ср. в «Дневнике»: «Погасающее солнце было покрыто мухами и водорослями, и бессильные его колесницы не могли уже страшными звуками отогнать полуночных птиц. Все кончалось вечными муками уже потерявшей надежду зари. Тихо в гробы ложились цари. Они читали газеты. Падала молча рука на бумагу. Ноги звезд уходили в подземную тину. (Кто раздавит лягушку, на небе убьет облако.) Но если бы он знал, как сонливость клонит нестерпимо, он бы сам умер от грусти, в осеннем хрусте» (Аполлон Безобразов, 183).
