Эдуард Байков - Горизонты науки Башкортостана (сборник)
В обществе необходимо терпеливо и неустанно взращивать не только культуру символов, но и их гигиену, оберегая психику, сознание граждан от деструктивных символов, несущих заряд антигуманности, аморальности и бездуховности. Необходим санитарный контроль над символикой на государственном уровне. «Роль, которую играет использование педагогами символов в формировании у учащихся исторических знаний и представлений, в становлении научного мировоззрения, гражданской позиции школьников, определяется прежде всего заключенным в символах содержанием».
Книга Ильяса Валеева весьма содержательна, в ней автор охватывает большинство основных категорий символов. Думается, что Даная монография станет полезной не только для преподавателей и учащихся школ, ссузов и вузов, но и для широкого круга читателей, интересующихся вопросами семиотики, истории, обществоведения, психологии и таких узких специальных дисциплин, как геральдика, эмблематика и фалеристика.
Земля родимая[5]
Есть в науке, искусстве, журналистике ли – на благо всем нам – такой тип человека: неуспокоенного искателя правды, поборника социальной справедливости, защитника интересов многих. Именно таким мне представляется доктор педагогических наук, профессор УГАЭС Ильяс Валеев.
Трудно просто перечислить названия множества его трудов, изданных в крупнейших издательствах Башкортостана – «Китапе», «Гилеме», «Информрекламе»… Монографии, которые читаешь на одном дыхании, словно какой художественный бестселлер – таковы притягательность и сила его пера. Это книги, написанные ярким ученым-публицистом. Ибо мало быть ученым, погруженным в свои исследования или преподавательскую деятельность. Но гораздо важнее и труднее быть популяризатором знаний, научной истины. Таковым с полным правом можно назвать И. Валеева.
И все вышесказанное вновь подтвердил Ильяс Иштуганович своей очередной работой «Духовная власть земли» (Уфа, «Информреклама», 2007). Об этой замечательной книге и пойдет речь.
Уже с первой главы «Несколько слов о заступниках земли российской» понятен авторский посыл: земля не та вещь, которой можно как угодно жонглировать в торгово-рыночной эквилибристике купли-продажи. Это вам не продажная девка на час утех. Земля – святое и вечное достояние каждого, всех. И в то же время не принадлежащая никому лично, в частную собственность. Земля, данная Богом людям в коллективное пользование, – так считали многие прогрессивные деятели прошлого.
Первое имя в этом ряду – великий писатель земли русской Лев Николаевич Толстой. Сколько писем им отправлено в адрес царского правительства и лично П. Столыпину – с гневным требованием прекратить несправедливость, вторую после несправедливости рабства и крепостничества. Заключающуюся в частной собственности на землю. «Владение землей как собственностью есть одно из самых противоестественных преступлений, – категорически заявлял литературный гений. – Отвратительность этого преступления незаметна нам только потому, что в нашем мире оно признается правом!» По Толстому земля может принадлежать только людским коллективам, общине, то есть всем поколениям людей, работающим на ней. Земля, на которой рождаются сыны человеческие, является их общим и равным достоянием.
Ученый-экономист, аграрник и писатель Александр Васильевич Чаянов смолоду имел склонность к целостному охвату проблем и фактов, глубокому осмыслению научного знания. В этом он близок к таким энциклопедистам, как Вернадский, Докучаев, Гумилев. Но коньком его всегда была тема крестьянского трудового хозяйства и кооперации. В основе тематических исследований Чаянова лежала семейно-трудовая теория, согласно которой выдвигался тезис об исключительной устойчивости и выживаемости крестьянского хозяйства. При этом кооперация среди крестьян имела решающее значение. Еще до взятия власти большевиками А. В. Чаянов ратовал за национализацию земли, последовательно выступал против ее раздела. В те революционные годы он настаивал: «…все земли, находящиеся сейчас в пользовании крупного помещичьего хозяйства, должны быть переданы в руки трудового крестьянского хозяйства». Согласно ученому, необходимо изъятие земли из торгового оборота, регулирование перехода земли из рук в руки через земельные комитеты, введение прогрессивного дифференцированного налога. Крупные хозяйства подлежали принудительному отчуждению (за выкуп), леса и специальные виды хозяйства (племенные, селекционные) национализировались. Государство должно было проводить мелиорационные и землеустроительные мероприятия, организовать переселенческий фонд и проводить аграрную политику, облегчавшую развитие трудового хозяйства.
После революции, работая в системе Наркозема, Чаянов разрабатывает сложнейшие теоретические вопросы землеустройства, которые имели большое практическое значение. Вскоре он возглавляет научно-исследовательский институт сельскохозяйственной экономии и политики. Разработанная им теория кооперативной коллективизации отнюдь не противоречила ленинскому плану кооперации, просто акцент в ней смещался с преобразования производственных отношений на технологические решения. Как и Ленин, Чаянов настаивал на необходимости постепенного и безболезненного перехода кооперирующихся крестьян к коллективным формам хозяйства. Увы, раскрученный маховик коллективизации кружил головы радикалам-коллективизаторам, которые принялись обвинять Чаянова и его сподвижников в «мелкобуржуазности». Несмотря на трагическую судьбу Чаянова (ученый был репрессирован и в 1937 г. расстрелян, а в 1957 г. реабилитирован), он был и остается крупнейшим специалистом в аграрной области.
По Чаянову вся политэкономия теряет смысл, когда ее идеи (прежде всего рентабельность) применяешь к крестьянскому хозяйству. «Как может быть нерентабельным производство хлеба и молока?» – резонно восклицает И. Валеев. Реальная (а не прописанная в политэкономических теориях) русская община всегда проявляла невиданную гибкость в передельной политике, обеспечении землей тружеников, в адекватном расширении посевных площадей по мере роста крестьянских семей. Попросту говоря, демография на Западе всегда зависела от материальных условий существования (фермерское хозяйство), у нас же такой зависимости не было, ибо прирост сельского населения компенсировался доступом к земле (общинно-крестьянское хозяйство).
А вот новатор сельхозпроизводства Терентий Семенович Мальцев – почетный академик ВАСХНИЛ, дважды Герой соцтруда, всю жизнь проработавший полеводом в колхозе «Заветы Ильича» в Курганской области. Мальцев внес огромный вклад в дело практического землепользования, он предложил принципиально новую систему обработки почвы для районов Зауралья и Западной Сибири. Эта система основана на безотвальной обработке, восстанавливающей почвенное плодородие как многолетними, так и однолетними культурами, на применении не менее 15 % в зерновом клине паров и применении специальных технологий обработки почвы усовершенствованными сельхозорудиями.
Мальцев прекрасно понимал, что производство хлеба имеет для страны стратегическое значение. «Страна без собственного хлеба, – подчеркивал он, – не просто голодное государство: оно без завтрашнего дня, без перспектив, ненужное своему народу, и с ним не считаются другие народы и государства». После того, как к власти в нашей стране пришли разрушители замечательного социально-экономического строя, началась вакханалия воровства и разбазаривания общенародных ресурсов и достояния, Мальцев постоянно в письмах и печати обращается к тогдашним лидерам – Горбачеву и Ельцину. Обращается с наказами и призывами сберечь все то лучшее, что было создано за годы советской власти, в первую очередь – колхозы и колхозное земледелие, коллективную собственность на землю.
В следующей главе «Цена хлеба и цена на хлеб» настойчиво проводится мысль о том, что нельзя подходить с одной и той же меркой к особенностям ведения сельского хозяйства в условиях России и к развитию аграрного сектора на Западе – в Европе, США и Канаде. Сопоставлять различные цифры попросту некорректно, ибо слишком велика разница в разнообразных факторах – прежде всего географических и климатических. Природные факторы всегда и везде влияют на рентабельность сельхозпроизводства и себестоимость получаемой сельхозпродукции.
Вот лишь некоторые данные для России: континентальный климат, характеризующийся значительными колебаниями температуры воздуха (средняя t января от –8°С до –12°С, июля – 18°С; при этом число дней с t выше нуля – 90-150), а также уменьшением влажности, облачности и осадков по сравнению с морским климатом. Высота снежного покрова 40–60 см, заморозки порою начинаются уже в сентябре и заканчиваются в июне. Почвы в большинстве своем дерново-подзолистые, то есть малоплодородные, содержащие всего несколько процентов гумуса, а часто сочетающиеся с болотисто-подзолистыми и торфоболотными почвами. Такие почвы требуют постоянного и обильного внесения удобрений, в противном случае быстро истощаются.
