Коллектив авторов - Концепция ювенального права современной России
Первичные правовые образования расположены в рамках главной структуры в системе права и являются ее стержнем, в то время как рассматриваемые правовые образования находят свое место во вторичной специфической структуре, «наслаивающейся» над главной. Представляется, что такие вторичные структуры нельзя именовать отраслями права, так как они не обладают указанными общепризнанными критериями отрасли права: специфическим предметом и методом, а правовые нормы, образующие подобные структуры, являются разноотраслевыми.
В связи с неясностью относительно природы подобных правовых образований некоторые ученые приходят к выводу о девальвации понятия «отрасль права» на современном этапе развития юридической науки. В частности, В. П. Мозолин полагает, что в настоящее время возможность создания единого понятия отрасли права оказалась утраченной, поскольку оно настолько девальвировалось, что им по существу невозможно пользоваться в практических целях. В связи с этим он предлагает использовать категорию «ветвь права».
Комментируя проблему девальвации понятия отрасли права по существу, нужно заметить, что в связи с распространением идеи о комплексных отраслях и тем, что в настоящее время уже фактически любая правовая общность комплексного характера именуется комплексной отраслью права – данная проблема действительно существует. Однако думается, что нет необходимости заменять понятие «отрасль права» на иное, в частности «ветвь права». Представляется вполне практически пригодной точка зрения, что эти образования представляют собой не комплексные отрасли права, а сложные комплексные межотраслевые функциональные правовые институты и их объединения.
Это последнее суждение полностью применимо к категории ювенального права. По этой причине вряд ли можно (по крайней мере на современном этапе развития ювенального права) согласиться с утверждением авторов указанного учебника о наличии отраслевой самостоятельности ювенального права, которое определяется следующим образом:
«Ювенальное право – это комплексная отрасль отечественной системы права, объединяющая юридические нормы, регулирующие общественные правоотношения, одной из сторон которых как минимум выступает ребенок (ювенальные правоотношения); формирующая правовой статус несовершеннолетнего как участника этих правоотношений; устанавливающая механизмы правовой защиты несовершеннолетних, а также определяющая полномочия и принципы деятельности системы органов и учреждений, направленной на реализацию и охрану прав и законных интересов несовершеннолетних (органов ювенальной юстиции)».[37]
Не останавливаясь на наличии в данном определении целого ряда явных логических ошибок, отметим лишь его юридическую характеристику. Стремление объединить в качестве предмета отрасли права все общественные отношения, игнорируя при этом характер их правового регулирования, приводит, как нам представляется, к прямо противоположному: к выводу о невозможности и нецелесообразности дать универсальное определение ювенального права как самостоятельной отрасли права. В настоящее время, таким образом, пока нет достаточных оснований считать ювенальное право самостоятельной отраслью права или отраслью законодательства, поскольку указанные правовые нормы различны по своей отраслевой природе и размещены в нормативных правовых актах, относящихся к различным отраслям законодательства. В системе права РФ оно является вторичным структурным нормативно-правовым образованием, «наслаивающимся» на главные структуры: конституционное (в самом общем виде), гражданское, гражданско-процессуальное, семейное, трудовое право, право социального обеспечения, административное, уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное право, чего не отрицают авторы названного учебника.[38]
Невозможно также согласиться с утверждением о том, что «ювенальное право как комплексная отрасль российского права граничит с целым рядом отраслей права».[39] Это суждение прямо противоречит приведенному выше утверждению тех же авторов о том, что нормы, регулирующие общественные отношения с участием несовершеннолетних, размещены в различных отраслях отечественного права. Однако указанные ученые абсолютно правы в том, что все эти нормы и содержащие их нормативные правовые акты имеют тенденцию не только к дифференциации правового регулирования в силу существенных различий в объектах правового воздействия, но и к интеграции, так как все они регулируют общественные отношения с участием одной категории субъектов: несовершеннолетних детей.
Явно выраженная специфика личности несовершеннолетнего субъекта общественных отношений не может не наложить отпечатка общности как на сами общественные отношения с участием несовершеннолетних субъектов, так и на регулирующие их правовые нормы, имеющие в силу указанных причин не только отличительные, но и сходные черты. Это обстоятельство создает объективную возможность для постепенного формирования ювенального права если не в самостоятельную отрасль права, то, по крайней мере, – в самостоятельную отрасль законодательства и для создания системного нормативного правового акта на уровне федерального закона типа Ювенального кодекса Российской Федерации.
Исходя из традиционного деления права на объективное и субъективное, ювенальное право в объективном смысле можно определить как систему юридических норм, образующих сложный комплексный функциональный межотраслевой правовой институт, регламентирующий правовой статус несовершеннолетних, устанавливающий формы, способы и порядок охраны и защиты их прав и интересов, регулирующий общественные отношения с участием несовершеннолетних. Данное нормативно-правовое образование можно определить как правовой институт, несмотря на то, что категория «правовой институт» тесно связана с понятием отрасли права и традиционно признается ее частью.
Однако бесспорно, что правовой институт определяется также как система норм, регулирующих группу однородных общественных отношений. Поскольку в общей теории права специально не выделяются категории предмета и метода правовых институтов, то это как раз и позволяет выделять в правовой институт определенный нормативный массив, используя другие критерии, в частности субъектный состав отношений, регулируемых соответствующими нормами.
Данный правовой институт является комплексным, так как входящие в него нормы регулируют всю совокупность общественных отношений с участием несовершеннолетних. Он определяется как функциональный потому, что все образующие его правовые нормы, независимо от их отраслевой принадлежности, предназначены для выполнения одной и той же функции права – охранительной функции именно в отношении несовершеннолетних. Разумеется, элемент регулятивности не исключается и в этом правовом институте, но, безусловно, преобладают охранительные нормы. Этот институт является функциональным также потому, что сам по себе он не имел бы системообразующего значения в системе права и действительно не занимал бы в ней никакого места, был бы простым набором правовых норм, если бы каждая из них в отдельности и все они вместе взятые не выполняли бы указанного предназначения.
Что касается субъективного права, то мы исходим из того, что эту категорию принято понимать как право, принадлежащее конкретному субъекту. Поэтому его сущность нельзя понять без учета специфики правоотношений, которые превращают абстрактные юридические возможности как элементы содержания правоспособности в конкретные субъективные права. По мнению авторов упомянутого учебника, «последнее (имеется в виду ювенальное правоотношение. – А. Р.) можно определить как систему общественных отношений, в рамках которых несовершеннолетний наделяется специфическими субъективными правами и несет особые юридические обязанности, посредством которых он связан с другими субъектами этих отношений. Спецификой ювенальных правоотношений является возможность ребенка участвовать в них как непосредственно (в личном контакте со вторым субъектом правоотношения), так и опосредованно (например, через законных представителей); с одной стороны, при регулировании этих отношений несовершеннолетним устанавливаются определенные льготы (привилегии), с другой – сужаются или расширяются некоторые общие возможности участия в соответствующих правоотношениях его субъектов».[40]
Однако из этого суждения вовсе не следует, что в силу специфики несовершеннолетних как субъектов правоотношения само правоотношение, в котором они участвуют, приобретает нечто качественно новое как для них самих, так и для взрослых его участников. Поэтому вряд ли допустимо, на наш взгляд, говорить о ювенальном праве в субъективном смысле и соответственно о «субъективных ювенальных правах», не вкладывая в данное понятие оттенка некоторой условности. Любое правоотношение с участием несовершеннолетнего, где реализуется то или иное принадлежащее ему право, не утрачивает своей принадлежности к соответствующей отрасли права только потому, что его участником является особый субъект. Поэтому субъективное право, принадлежащее конкретному несовершеннолетнему лицу в конкретном правоотношении, остается гражданским, семейным, трудовым и т. п.
