Коллектив авторов - Проблемы реализации принципов права в предпринимательской деятельности

Особую остроту дискуссии о справедливости приобретают в предпринимательской сфере, где обращаются значительные матермальные ценности. Поэтому для юридической науки весьма актуальным представляется исследование проблем реализации принципа социальной справедливости в правовом регулировании предпринимательской деятельности.

С того момента, когда первобытный человек начал осознавать себя живущим в обществе, у него возникла объективная потребность оценивать отраженные в его сознании как свои, так и чужие поступки. Эта оценка (зачаток понятия справедливости) могла быть основана лишь на присущем человеку чувстве должного или недолжного. Содержание последнего в конкретных условиях первобытнообщинного строя составляли отношения примитивного равенства (жизнь за жизнь, увечье за увечье, уравнительное распределение средств к жизни и т. п.).

Раздел земли, положивший основу частной собственности, явился закономерным процессом в обществе. Все, что соответствовало этому процессу, естественно воспринималось человеком как должное, истинное. Возникла необходимость закрепить существующий порядок. Появляется закон. Именно на этом этапе развития человечества и складывается понятие справедливости. «Идея справедливости была при своем возникновении так тесно связана с разделом земли, что греческое слово nomos, означающее привычку, обычай, закон, имеет корнем пет, от которого произошла многочисленная семья слов, содержащих понятие пастбища и дележа»[56]. Словом, понятие «справедливость» возникает тогда, когда появляется частная собственность, когда нужно освящать социально-экономическое неравенство, выдавать его за единственно верный порядок отношений. Закон, закрепляющий частную собственность, служил эталоном, с которым сравнивались поступки людей. Если их действия соответствовали закону, то они признавались справедливыми. В то время закон был воплощением справедливости. Вот почему «понять справедливость без наличности законов – невозможно»[57].

Прочная этимологическая связь справедливости и закона привела к тому, что их отождествление укоренилось на века. Так, Аристотель утверждал: «… все, что положено законодателем, законно, и каждое отдельное его постановление мы называем справедливым»[58]. А в 1925 году М.А. Рейснер предложил аналогичную формулу «право создает справедливость»[59], которая практически не отличается от встречающихся в современной юридической литературе представлений о том, что «право… в его соотношении с законом… выступает как источник, олицетворение и критерий справедливости»[60].

Вместе с тем в истории существовала и другая тенденция – поиск объективного содержания понятия справедливости. Первоначально это были лишь догадки об объективном и субъективном в справедливости. Например, Гераклит считал все происходящее в мире проявлением «всеобщего логоса»[61], закономерности, справедливости. Справедливость у него – нечто существующее до закона. А Ш. Л. Монтескье прямо писал, что отношения справедливости «предшествуют установившему их положительному закону»[62]. Наконец, в домарксистский период наибольший вклад в уяснение понятия справедливости внес И. Кант. Если убрать из его конструкции справедливости бога (в виде «сверхчувственного субъекта»), то она, по существу, есть некий эталон, показывающий, соответствует ли данный порядок вещей, данное явление тому, что должно быть объективно, в силу природы явления.[63]

Распутать клубок различных пониманий справедливости можно с помощью четкого разграничения понятий «справедливость» и «социальная справедливость».

При столкновении с общественными явлениями в сознании каждого человека происходит установление соотношения между воспринимаемым объектом («сущим») и представлением человека о том, каким в данной ситуации должен быть объект (к примеру, между доходом корпорации и суждением ее руководителя о приемлемом для него уровне бонусов). Если фиксируется соответствие объекта и «должного» представления о нем, то человек констатирует существование «справедливости». В противном случае осознается «несправедливость».

Таким образом, «справедливое» или «несправедливое» есть субъективные категории, применяемые для обозначения формируемого в сознании людей представления о «должном» или «недолжном». Их конкретное содержание неисчерпаемо, поскольку определяется в каждом отдельном случае данным объектом восприятия (назначенное наказание, выплаченная премия, и т. п.). А форма проявления задается эмоциональным (чувства, эмоции, переживания, настроения и т. п.), рассудочным (повседневные оценочные суждения, взгляды, обыденные нормы, мотивы поведения, нравственный идеал) и теоретическим (теоретические принципы, идеи, концепции, оценки, нормы (в частности, правовые)) уровнями сознания.

Раскрытие тайны «должного» (как сущности понятия «справедливость») составляет ядро теории справедливости.

Объективное содержание многообразных представлений о справедливости («должном») коренится в способе производства, представляющем собой единство двух сторон – производительных сил и производственных отношений. Поэтому Ф. Энгельс и писал: «То, что справедливо с точки зрения морали или даже права, может оказаться далеко не справедливым в социальном плане. Социальная справедливость или несправедливость определяются лишь одной наукой, а именно наукой, которая имеет дело с материальными фактами производства и обмена – наукой политической экономии»[64].

История свидетельствует о том, что усиление апелляции людей к справедливости всегда сопровождалось критикой неудовлетворявших их общественных отношений. Но это лишь симптом того, что те или иные общественные отношения изжили себя, тормозят общественную жизнь, а в экономике зарождаются новые общественные отношения. Понятие «социальная справедливость» как раз и служит в качестве философской категории для обозначения такого качества любых (прежде всего экономических) общественных отношений, когда они соответствуют достигнутому уровню развития производительных сил. Поэтому под категорию социальной справедливости подпадают все те прогрессивные, нащупанные опытом людей общественные отношения, которые не сдерживают инициативу граждан, не гнетут их, отвечают здравому смыслу (а в каждом обществе они свои). Как только общественные отношения теряют эти качества, они перерастают в реальную «социальную несправедливость».

Трудность анализа социальной справедливости заключается в том, что в действительности социально справедливые и социально несправедливые общественные отношения диалектически переплетаются. При этом процесс возникновения новых экономических фактов, выступающих элементами зарождающейся в недрах старого способа производства (стадии развития) новой социальной справедливости, является длительным, диалектически запутанным, и общество начинает ощупать его лишь тогда, когда старые экономические отношения уже явно тормозят развитие производительных сил. Это проявляется по-разному. Так, в общественном сознании командно-административная система явственно отразилась в своем истинном свете лишь на рубеже 70 – 80-х годов, когда “образовался своего рода механизм торможения социально-экономического развития”[65]. Возникает две оценки общественных явлений.

Консерваторы считают, что экономические факты соответствуют способу производства и поэтому справедливы. Революционеры осознают социальную несправедливость старых отношений и объявляют их несправедливыми. Первые (до момента, когда старый способ производства (или определенная стадия его развития) не изжил себя окончательно) справедливы в формально-экономическом смысле (т. к. если экономический факт вытекает из данного способа производства, то он справедлив в формально-экономическом смысле, адекватен данному способу производства), вторые – во всемирно-историческом (ведь новые отношения неизбежно сменят старые). Так происходит из-за того что сознание человека воспринимает либо консервативную сторону производственных отношений (элементы старой социальной справедливости), либо их революционную сторону (элементы новой социальной справедливости). Словом, категория «справедливость» отражает многообразие взглядов от консерваторов до революционеров по поводу социальной справедливости в обществе, их идейную борьбу. Эта борьба выступает одним из проявлений реальной (скрытой или явной) борьбы старой и новой социальной справедливости. Отсюда непреходящая прогрессивная задача общества – выявлять элементы «новой организации производства и обмена» (объявлять их справедливыми) и путем борьбы с элементами старой, «разлагающейся экономической формой движения» (объявленными несправедливыми) внедрять новое в жизнь»[66]. Значит, понятия справедливости и социальной справедливости носят исторический характер.