Сергей Бузиновский - Знак вопроса 1993 № 3-4
Астральная инспирация дополнялась показом «наглядных пособий». Задолго до первых цепелинов над Америкой барражировали загадочные дирижабли с моторами, прожекторами и остекленными кабинами. А когда в небо поднялись «этажерки», нам уже вовсю демонстрировали технику следующего поколения — многомоторные самолеты, удивительно похожие на «летающие крепости» второй мировой войны. В 30-е годы над Скандинавией видели ракетоподобные объекты, а в середине 40-х началось нынешнее нашествие «тарелочек»…
«Бип-бип-бип…» Ах, как мы ликовали, зашвырнув на орбиту дюралевый шарик! Возможно, нас отвели от края, поманив аэрокосмической погремушкой. «Все выше, выше и выше!..»
— Дядя Роберт, ты умеешь рисовать самолеты? — спросил однажды маленький сын профессора Румсра. Бартини улыбнулся невесело: «Только этим я и занимаюсь…»
«Только этим…» Программа. «Шаг вправо, шаг влево — считается побегом!» Кому-то было очень нужно, «чтобы красные самолеты летали быстрее черных». Кому? Сталину. Коминтерну. Советскому народу. «Всему прогрессивному человечеству».
Поиск по принципу «кому выгодно?» ведет в тупик. Но еще опаснее чувство тотальной взаимосвязанности всего со всем. Ощущение мухи, запутавшейся в паутине. Совершенная невозможность отделить случайное от неслучайного приводит к логическим аберрациям, а в дальнейшем — к отрицанию самого понятия «случайность».
…После смерти Бартини неизвестные лица посетили его квартиру. Они явно что-то искали. И не посчитали нужным скрыть следы пребывания.
— Скорее — не умели! — возразил бывший контрразведчик, офицер действующего резерва КГБ в одном из тогдашних союзных министерств, с которым меня целенаправленно познакомил приятель.
— Люди из первого отдела Минавиапрома этим не занимаются. «Территориалы» или армейцы не могли сделать это так непрофессионально — даже если допустить, что интерес был. На государство так грубо не работают!
Саму возможность интереса со стороны другого государства профессионал отмел начисто.,
— Кто искал — не знаю. А вот что искали — можно догадаться, — сказал В. П. Казневский, друг Бартини и член комиссии по наследию. — Скорее всего искали завещание. К нему были приложены кое-какие бумаги и черный пакет. Относительно пакета в завещании имелось распоряжение — вскрыть через 200 лет. Искать могли только эти бумаги — единственное, что было тщательно спрятано. Мы нашли их совершенно случайно — в матраце…
Крымский след?В цепочке фактов биографии Бартини зияет разрыв — семь лет, с двадцать третьего по тридцатый. В первых изданиях «Красных самолетов» про это время вообще ничего нет. Как нет ни слова об аресте, «Бутырках», «шараге», о работе в Новосибирске. В издании 1989 года остались «неохваченными» лишь 20-е годы. Неужели не было ничего интересного? Видимо, Бартини сам «закрыл» этот период. Умолчание очень красноречиво — особенно в контексте завещания. Собрать сведения о его жизни до 1923 года очень трудно — и Бартини это, конечно, понимал. Значит…
— Значит, искать ключ нужно именно в 20-х годах! — подхватил Скептик. — Есть такой анекдот — про человека, который что-то потерял в темноте, а ищет под фонарным столбом: «Тут светлее!»
…Кое-что нам все же известно. Есть упоминание о работе в Москве — на научно-опытном аэродроме Главвоздухфлота. И очень глухо — «крымский след» — какие-то дела в Севастополе, связанные с гидросамолетами. Вот, собственно, и все…
Что ж, попробуем поискать там, где светлее.
1923 год. Сентябрь. Бартини в Москве. Вопрос на сообразительность: на что мог рассчитывать человек, вернувшийся в страну, из которой убыл 3 года назад, работал «нелегалом», а по возвращении был немедленно принят одним из руководителей разведки. Правильно — на отдых… А где этот «южный» человек может хорошо отдохнуть? Разумеется, в Крыму…
…В 1987 году в издательстве «Наука» вышло в свет уникальное издание — «Наука и техника СССР. 1917–1987. Хроника». Факты из истории советской науки, техники, материальной культуры и образования расположены в хронологическом порядке. Вот, например, год 1923-й: Совнарком издает декрет об организации большой экспедиции в Монголию и Тибет, «Красный путиловец» освоил выпуск тракторов — и так далее… Единственная «авиационная» новость — постройка аэросаней конструкции Туполева. А вот факты 1924 года: первый цельнометаллический самолет АНТ-2, первый пассажирский самолет АК-1, основано Московское Общество изучения межпланетных сообщений, опубликованы книга Цандера «Перелеты на другие планеты» и работа Циолковского «Ракета в космическом пространстве». В дальнейшем события развиваются по экспоненте: первая конструкторская группа по вертолетостроению, первый двухмоторный металлический бомбардировщик ТБ-1, теория «солнечного паруса», первый в мире самолет — «летающее крыло», первый дальний перелет, крупнейшая в мире аэродинамическая труба… Это — рывок! Да, конечно — НЭП, страна начинает приходить в себя. И все же…
Но в 1923 году произошло событие, которое составители хроники пропустили. И совершенно напрасно!.. Весной было объявлено о первых всесоюзных соревнованиях планеристов в Крыму. Планерная лихорадка охватила 2–3 сотни энтузиастов, но в срок уложились немногие. Все — из Москвы. Хлипкие аппараты строили в подвалах и сараях, в «красных уголках» жэков, в школьных спортзалах… Отсюда, из завязи московских улочек, тянутся нити причин и следствий — они и сегодня поддерживают «небесный» вектор движения человечества. А коктебельская гора Узун-Сырт в 20-е и 30-е годы сведет вместо людей, чьи имена узнает весь мир — Королев, Тихонравов, Яковлев, Ильюшин, Антонов, Мясищев, Пышнов и многие другие.
…Это просто совпадение: Бартини впервые побывал в Крыму во время тех планерных соревнований. Крым большой! Случайностью можно объяснить и то, что место ежегодных стартов выбрали неподалеку от знаменитого дома Максимилиана Волошина — поэта, художника, теософа, визионера, одного из «посвященных», масона высокой степени. И, конечно, нет никаких указаний на то, что в тот год дом Волошина, в числе многих десятков гостей, посетил ученый, художник и визионер Бартини…
— …Нет также сведений и о его отсутствии там, — иронически добавил Скептик. — Алиби, так сказать… Значит, все возможно! Вот даже фамилия руководителя той тибетской экспедиции, о которой позаботился Совнарком, — Козлов! Не тот ли?..
Не тот. И не родственник.
«…В Коктебеле у меня возникла мысль попробовать самому сконструировать настоящий планер», — пишет А. С. Яковлев.
Интересно, у кого еще возникли тогда подобные мысли? И насколько они случайны — в смысле места и времени? Среди киммерийских скал, на стыке моря, земли и неба, прошлого и будущего, в стране, где Одиссей созывал тени погибших товарищей… Сегодня мы кое-что знаем о географически привязанных феноменах — в Карелии, в Горном Алтае, в Хакасии, на Северном Урале. В эти «зоны» потянулись люди определенного умонастроения — «сталкеры».
Школа?! Идея стягивает единомышленников — это первичный отбор. Трудности при постройке планера — второй тур. Третий этап — в Коктебеле — отсев по способности воспринимать гипнопрограмму…
Припомним наш уговор: эта реконструкция событий, возможно, не имеет к истине никакого отношения. Из двух версий мы выбираем менее скучную. Если факты все же подтверждают наши допущения — тем лучше для фактов. Мы плачем над судьбой какой-нибудь очередной Изауры и порой спокойно проходим мимо реального несчастья: на экране страдания поданы красиво. Возможно, в нас живет тайное чувство поливариантности Бытия. Иначе говоря, все, что можно вообразить, существует в реальности. Не потому ли мы предпочитаем увлекательную выдумку скучной правде?
— Даже очень увлекательную выдумку надо хоть чем-то подкреплять! — возразил Скептик. — Ваш «крымский след» висит исключительно на совпадении сроков прибытия Бартини в Россию и коктебельского слета. Это несерьезно…
Для начала определимся: что желательно доказать? Первое: связь Бартини и Волошина. Второе: то, что Бартини принадлежала особая роль в коктебельских делах. Через эти две точки можно будет провести прямую и проследить — нет ли пересечений с «невидимым самолетом», а также с тем местом, куда в нынешнем веке безуспешно стремились так много разных людей?
…Совершенно точно известно, что идея планерного слета в Крыму, на горе Узун-Сырт принадлежит летчику, конструктору и художнику К. К. Арцеулову. Он же был избран председателем оргкомитета соревнований. Арцеулов знаком с Волошиным примерно с 1908 года. Они не раз встречались и позднее, одна из таких встреч даже запечатлена на фотографии из собрания В. Л. Купченко. Более того, Арцеулов рассказывал, что место будущих стартов они осматривали вдвоем с Волошиным. Известно, что поэт присутствовал на открытии соревнований, знакомился с пилотами и конструкторами. Если бы Бартини был там — они не могли не встретиться.
