Владимир Ажажа - Иная жизнь
Это было мое первое публичное выступление на уфологическую, то есть на запрещенную официально тему. Тогда я и не предполагал, сколько их будет впереди. И как вскоре прояснилось, комсомольское приглашение на читательскую конференцию было просто прикрытием, попыткой избавить дирекцию и партком ФИАНа от ответственности за распространение «антинаучной идеологии».
Нашлись в зале и очевидцы. В эпоху жестокой цензуры на публикации о «летающих тарелках» люди не знали, кому поведать о наблюдении из ряда вон выходящего явления, как не стать при этом посмешищем, тем более что хулителей проблемы НЛО было предостаточно и среди образованной, и среди невежественной публики. Многие осознавали научную значимость виденного ими, другие понимали это интуитивно. Но желание поделиться было неистребимо, и мои выступления оказывались для этого прекрасным поводом. Обычно в записках давали свой телефон или адрес, если я захочу написать. Кто-то просил соблюсти конфиденциальность, кто-то выступал с открытым забралом, кто-то хотел связать меня со свидетелем.
Получение сообщений о наблюдении НЛО — это, пожалуй, главное следствие выступления в ФИАНе да и всех последующих выступлений.
Я просто обязан привести здесь два письма, где скрупулезно и в то же время романтично два незнакомых друг другу инженера описывают оказии, в которых они побывали. Эти сообщения волнуют и сегодня.
ЗАГАДОЧНАЯ ЭСКАДРА
Уважаемый Владимир Георгиевич! По Вашей просьбе я опишу очень подробно «Феномен» (назовем увиденное этим взятым в кавычки словом), который мои друзья и я наблюдали в окрестностях города Путивля Сумской области, километрах в пятнадцати юго-западнее города, в начале августа (числа 4 или 3) 1970 года. Эту возможную дату наблюдений я уточнил, как мне кажется, с достаточной точностью, взяв за начало отсчета день моего ухода в отпуск (27 июля) с учетом времени пребывания в местах, где мы все это наблюдали.
Итак, мои друзья — Александр Семенюта, инженер, специалист по электронике, его жена Светлана, проживающие в Харькове, их приятельница Орехова Татьяна, преподаватель математики одной из школ Путивля, и Ваш покорный слуга отдыхали в этих прекрасных местах на реке Сейм, в нескольких километрах от первой партизанской базы прославленного Ковпака, неподалеку от Путивля, города, где когда-то во времена былые плакала Ярославна в ожидании своего славного князя Игоря.
В «этот самый» день стояла чудная погода — солнце, безоблачное небо. До захода солнца оставалось, как мне думается, не менее двух часов, когда кто-то из нас обратил внимание на висящий в небе, как показалось, на большой высоте объект цилиндрической формы, основания которого представляли собой полусферы. Отношение длины объекта к его ширине составляло примерно 10:1.
Этот объект правильной геометрической формы представлял собой копию «классической» сосиски, за что и был прозван нами таковой. Объект совершенно четко выделялся на ясном, безоблачном небе, восточней — северо-восточней места наблюдения, и мы наблюдали его под углом к горизонту около 60 градусов. Объект был серебристо-белого цвета, каким бывают, скажем, облака, освещенные солнцем. Какие-либо свечения на поверхности объекта, другие световые включения, размывы (расплывчатости) по его периферии не наблюдались, то есть, как уже было упомянуто, периферия объекта четко обозначена. Казалось, объект находился в горизонтальном положении.
Материальность объекта ни у кого из нас сомнений не вызывала, а что именно сие есть такое, трудно было предположить, но на всякий случай кто-то сказал, что это какой-то зонд. Нормальная, естественная, вполне земная мерка с учетом дилетантства мерильщика.
Однако, что за странный зонд? Присмотревшись к нему внимательней и, как говорится, поразмыслив «по поводу», поворошив все представления об объектах легче воздуха типа зонд, стратостат, дирижабль и т. д. в том объеме, в каком мы были вооружены коллективно, усомнились мы что-то в том, что эта штука есть то, за что мы ее приняли поначалу. Кое-кто ударился в другую область, имеющую отношение к секретам военного характера, но… чудес не бывает, все должно подчиняться хоть какой-то логике, а посему эти предположения по мере продолжения наблюдений не выдерживали критики, а сомнения наши насчет того, что наблюдаемый объект не является ни одним из предполагаемых аппаратов легче воздуха, не рассеялись и, как показали последующие события и их беглый анализ, не без оснований.
Во-первых, такая «сосисочная» форма объекта применительно, например, к зонду определенного назначения, является неоптимальной (конструкция, технология, вопросы динамики).
Во-вторых, объект в течение весьма длительного времени (должно быть, около часа, по крайней мере, не менее получаса) с начала наблюдения, медленно дрейфуя с востока на запад, уйдя за это время градуса на 2–3 от исходной точки начала наблюдения, находился в горизонтальной плоскости при постоянной ориентации по тангажу и рысканию (продольная ось объекта постоянно была ориентирована с востока на запад, а это было видно на глаз (а такое постоянство параметров ориентации объекта во времени предполагает наличие у последнего системы стабилизации и ориентации при условии, что объект находится в пределах атмосферы), а где ему быть, спрашивается, если не подвергать сомнению факт сотворения его разумом и руками человеческими?).
Надо полагать, что до обнаружения нами объект в течение относительно немалого времени находился в воздухе, и, возможно, до того как мы его «засекли», его ориентация была такой же. А посему, подведя итог рассуждениям об ориентации объекта, решили, что идея такого, с позволения сказать, зонда является абсурдной абракадаброй.
По-моему, комментарии излишни. Мы так и не приклеили какой-нибудь «зондовый» ярлык этой «сосиске». В-третьих, попытка определить размеры объекта с помощью глазомера и сравнения с размерами известных предметов (например, с размерами самолета ТУ-104, летящего на высоте 10 километров), при условии, что наблюдаемый объект находился на высоте порядка 15 километров, а может быть, и выше, что, казалось, не вызывает сомнения, дала величину приличную метров 80-100 в длину, а может быть, и больше. Я, конечно, понимаю, что такой «метод» определения высоты, на которой находился объект, не есть метод по известным причинам и чреват грубейшими ошибками — мы наблюдали объект из одной точки, а не из двух одновременно, когда его можно было бы «запеленговать» намертво.
Итак, «сосиска» задавала много вопросов. Было чему растекаться по древу.
Мы наблюдали объект и в бинокль, и невооруженным глазом. Все было видно как на ладони: объект описанной правильной геометрической формы, серебристобелого цвета, без других цветовых включений или выступов, с четко обозначенной периферией и неизменяющимися во времени конфигурациями и пропорциями. Материальность объекта и, как стало видно впоследствии, его «железная логика» были совершенно очевидны.
Ну, а дальше началось самое интересное. Прошло, пожалуй, около часа с тех пор, как мы заметили «сосиску», когда вдруг обнаружили, что из ее основания, обращенного на запад, стало выползать нечто, что можно было бы образно сравнить с тем, как выползает рожок улитки, и вскоре отделилось от объекта, который условимся отныне называть «базой». Процесс выхода и полного отделения «малютки» от базы занял, пожалуй, не более одной минуты. Мы сразу обратили внимание на то, что малютка (отныне назовем ее так) подобна базе (форма, пропорции), но раз в 10–12 меньшего размера. После отделения она медленно стала уходить вправо на запад-северо-запад от базы.
Как только малютка ушла от базы на расстояние, равное приблизительно ее собственной длине, из того же места стала «отпочковываться» еще одна и вскоре отделилась. Процесс отпочковывания и выхода длился столько же, сколько при выходе первой, вторая малютка была копией первой, как говорится, как две капли. Вторая малютка уходила от базы с той же скоростью, что и первая, но уже влево на запад-юго-запад, и через несколько минут (думаю, что не более 5 минут) расстояния от каждой из двух вышедших малюток до базы, как казалось, стали равными.
«Дрейф» обеих малюток продолжался. Когда каждая из них находилась от базы на расстоянии, равном двум длинам малютки или несколько большем, от базы отделилась третья малютка, совершенно подобная двум первым и устремилась вслед за первой, а как только она удалилась от базы по схеме удаления первой, отделилась четвертая и устремилась вслед за второй.
В такой последовательности по принципу «через одного» процесс отделения очередных малюток продолжался, а отделилось их всего 10 или 12 по 5 или, соответственно, по 6 в каждом из двух определившихся направлений.
К сожалению, я усомнился в том, что «железно» помню, сколько же их, этих малюток, отделилось на самом деле. Истина где-то в одной из двух названных цифр, их не было меньше десяти и не больше двенадцати, а на последовательность выхода малюток по принципу «через одного» нельзя было не обратить внимания. Здесь очевидна программа, подчиняющаяся элементарной логике. Все малютки выходили из одного места западного основания базы, были абсолютно подобны друг другу, серебристо-белого цвета, с четко обозначенной периферией.
