Ксения Нестерова - Где найдешь, где потеряешь.
«Как они спокойны. Особенно она. Никогда бы не поверила, что эта особа убийца», — подумала Анфиса. Эта мысль заставила ее иначе посмотреть на происходящее. Их наглая уверенность возмутила Анфису, решительность и злость начали заполнять ее душу. Перед ее глазами всплыла плачущая Анна Максимовна. «Она страдает, а они туг жизни радуются. Сволочи!»
В кабинете было все как обычно: полумрак, вращающиеся игрушки. Гости расположились в креслах. Роман Семенович занял свое законное место, за столом.
— Если честно, то я не понимаю, в чем дело, — взял первым слово хозяин. — Я думал, что ваш, Анфиса, визит — просто желание искупить свою вину, попросить извинения...
— Что? — Анфиса даже привстала от неожиданности.
— Не надо вскакивать, это может отрицательно сказаться на вашей нервной системе, а она у вас и так никуда, — продолжал Роман Семенович спокойно. — Вы подозревали Светлану Бог знает в чем. Бегали, шпионили за ней...
Анфиса хотела ему возразить, но он ей не дал, остановив властным жестом руки.
— У вас были благородные намерения, я знаю. Конечно, вы уличили меня во лжи. Но ложь во благо человека — дело святое, да и никакого криминала в этом нет. Так чего вы добились — ничего. С чего начали, тем и закончили, только перебаламутили всех... А я же вам говорил, где искать надо, однако вы, даже найдя вещи Антона, это проигнорировали...
— Не так все просто, Роман Семенович, — произнес Влас.
— Ну, вас-то, по-моему, вообще это все не касается, молодой человек, — колдун откинулся на спинку кресла.
— Ошибаетесь, очень даже касается... Ведь я работаю в том самом ангаре, в который вы постоянно тычете своим пальцем, — по голосу Власа Анфиса поняла, что его тоже начинают раздражать эти два уверенные в себе типа.
Светлана все это время сидела со скучающим видом. И, что еще больше задевало Анфису, не сводила взгляда с Власа.
— Вы не правы, Роман Семенович, я смогла многое узнать, — решительно начала Анфиса. — Антон, конечно, мертв. Его убили.
— Что же, возможно, — кивнул колдун.
— И за убийцей далеко ходить не надо. Убила его собственная жена.
— Я?.. Да ты что, ошалела?! — несмотря на казавшееся искренним негодование, прозвучавшее в ее голосе, обвинение ее нисколько не тронуло.
— Ты! — решительно повторила Анфиса. — Ты думала, что запрятала все концы, отравив Николая, но промашечка вышла — он выжил.
— Как? — вскрикнула Светлана, дернувшись в кресле от неожиданности, все ее спокойствие и уверенность слетели в один момент. И всем стало ясно, что Анфиса была права.
— Чего ты кричишь, — недовольно пробурчал Роман Семенович. — Она тебя провоцирует, а ты орешь...
— Никого я не провоцирую, как вы изволили выразиться. Вот! — Анфиса достала из сумочки магнитофон и, положив на стол, включила. По комнате разнесся голос Николая...
— Я его убила... Я его убила... — и вдруг Светлана неожиданно рассмеялась. — Нет, вы только послушайте, этот идиот действительно поверил, что я его убила...
Анфиса выключила магнитофон, не дав им прослушать всю запись. Ни к чему им знать, что труп найти практически невозможно...
— Вы его убили. И за убийство мужа вам придется отвечать, — решительно сказал Влас. Он понял, почему Анфиса поспешила нажать кнопку. — Есть свидетель — Николай, есть улика — труп.. Так что все точки над «и» поставлены. Я уж не говорю о том, что и свидетеля вы пытались отравить, что в конечном счете будет доказано.
Светлана уставилась на него, как будто увидела впервые. Она вдруг резко обернулась к Роману Семеновичу.
— А ты чего молчишь, старый шут? Ты что, оглох или не слышишь, что они мне шьют тут убийство? — Анфиса заметила, что Светлана дрожит. Ее наконец проняло, она была на грани истерики.
— А я-то тут при чем? — спокойно ответил он вопросом на вопрос, недоуменно пожав плечами.
— Ах, ты ни при чем? — закричала Светлана. Ее нервы сдали, и она сорвалась. Роман Семенович поморщился, как от зубной боли.
— Зачем кричать? — попытался он ее остановить, поняв свою ошибку.
— Кричать не надо! — еще громче заорала Светлана. — Значит, я буду за тебя сидеть, а ты продолжать наркотой всех травить и на эти денежки мне передачи носить. Хотя хрен. Не принесешь ты мне передач...
— Значит, «синюю клубнику» вы изготовляли, а Антон продавал? — спросил Влас.
— Он! А кто же еще! — взревела Светлана.
— Замолчи! — крикнул на нее Роман Семенович. — Ты, дура, понимаешь, что несешь?!
— Ах, я дура! — Она подскочила к нему, и Анфисе показалось, что сейчас она схватит его за большие уши и приподнимет с кресла. Но Светлана только нависла над ним. — Ты, ты всем нам тут голову морочил. Ты Антону эту гадость всучил под видом лекарства... «Наркоманов хорошо из ломки вытаскивать. Переводить на более легкие наркотики, а потом избавлять от зависимости. Пока не получили патент на препарат — надо опробовать». Говорил, старый шиш? Да, да... — Она повернулась и, уже обращаясь к Анфисе и Власу, продолжала: — Антон думал, что он их этим лечит. Понимаете? А на
самом деле травил... Да еще Кротова начальник убеждал, что все экспертиза проверила. Только я об этом ничего не знала, это Роман мне вчера рассказал. Я-то, дура, думала, что он из-за любви ко мне Антона убил, а он из-за наркоты... — И она разрыдалась.
— Заткнись! — Роман Семенович вскочил с кресла. Но Влас одним движением усадил колдуна обратно в кресло.
— Молчать! — рявкнул он на него.
— Кто убил? — спросила Анфиса.
— Он, он, — Светлана, рыдая, указывала на колдуна. — Вот тут, на этом месте. — Она вышла на середину кабинета и топнула ногой. — Антон застал меня здесь. Мы тут все переругались... Я сказала, что остаюсь с ним, — она кивнула на колдуна, размазывая по щекам слезы. — Но Антон требовал, чтобы я поехала домой. Он сказал: «Родишь ребенка, оставишь мне, а потом можешь убираться...» Но я же не могла, не могла... Тогда он схватил меня и потащил к двери... Я брыкалась и даже ничего не поняла... Только вдруг он охнул и отпустил меня, а сам стал заваливаться на ковер... О Боже! — Светлана вновь завыла.
— Так что же произошло? — Анфиса подошла к ней и, взяв ее за плечи, начала трясти. — Что случилось?
— Он шарахнул Антона в висок вон той штукой! — Светлана протянула руку в сторону. И Анфисин взгляд упал на металлическое сооружение, представляющее собой разнообразные, переплетенные между собой геометрические формы: треугольники, квадраты, прямоугольники. Во все
стороны из этой штуки торчали острые металлические углы.
— А почему ты сказала Николаю, что сама убила? — удивленно спросила Анфиса. Она никак не могла понять, неужели любовь к деньгам в Светлане была так велика.
— А куда труп-то девать было? Он велел, — она кивнула на Романа Семеновича, — труп отвезти Кольке. А тот, дурак, поверил и все для меня сделал... А вчера Роман признался, что Антон все понял и хотел его сдать в ментовку.
— Дура ты... Он сам по уши в этом дерьме был... Думаешь, не знал, чем торгует?.. Он наркоманам это зелье сбывал! И деньги в предоплату брал!
— И тебе приносил.
— А, — он махнул рукой.
— Вот он, сволочь, и воспользовался моментом, убил его... А клялся, что из-за меня... А вещи, его специально в какой-то склад отвез. Ну, чтобы по ложному следу пошли... — Дальше она не договорила, и так было все ясно.
Влас подошел к шкафу и снял орудие убийства с полки, взвесив его на руке, он удивленно сказал:
— Действительно, тяжелая штучка... И с описанием Николая совершенно совпадает...
«Вот я его и расчленил и избавился. .Не надо меня спрашивать где и как», — вдруг разнесся голос Николая по кабинету. Это Роман Семенович, воспользовавшись общей суматохой, нажал кнопку магнитофона, лежавшего на столе. О нем все просто забыли. — «Я избавлялся от частей в разных местах. Где, не помню...»
Запись кончилась. Какое-то время все молчали.
Потом заговорил Роман Семенович. Да, его уму и выдержке можно было позавидовать...
— Я же говорил, не надо кричать, — спокойно произнес он, обращаясь не то к Светлане, не то ко всем. — Все, ваш цирк закончился, господа. В общем, это было недурно... — И он захлопал в ладоши, аплодируя.
— Ты чего? — удивленно произнесла Светлана.
— Ты убила своего мужа...
— Нет, ты убил, и хватит валить на меня. Я знаю, почему ты это делаешь. Ты избавиться от меня хочешь... Но не выйдет. Вот тебе... — И она показала ему фигу.
Не обращая на нее внимания, колдун продолжал:
— Ты ли, я ли — не имеет значения... Нет трупа... Николай сделал свое дело. Трупа нет. А раз нет трупа, значит, и дела нет... А Колька, он псих, и мало ли чего он здесь наговорил. — И он кивнул на магнитофон.
— А «клубника»? — спросила Светлана. Тон ее уже стал спокойнее, как будто его уверенность начала передаваться и ей. И она стала понимать, что угроза оказаться за решеткой отступает...
— Светочка, я же не дурак... Она у меня вот здесь... — он постучал по голове. — Им ее отсюда не достать... Так что пусть ищут. Я чист. Чист, как новорожденный...
