Распятая Индия. Тайны английской колонизации - Владимир Виленович Шигин
5 февраля 1757 года, имея 500 пехотинцев и артиллеристов, 600 вооруженных матросов и почти 900 сипаев, британский командующий неожиданно атаковал осадный лагерь индусов. Попытка индийской конницы отбросить англичан не увенчалась успехом. Всадники были встречены точными ружейными залпами и, оставив несколько сотен трупов, ускакали. В рядах бенгальского войска началась паника, но густой туман помешал Клайву победно завершить столь блестяще начатое дело. Боясь потерять управление отрядом, Клайв велел всем возвращаться в Калькутту, и столкновение фактически завершилось ничем.
Однако активность англичан озадачила набоба, и он заявил, что готов начать переговоры о возможном сохранении Ост-Индской компании ряда торговых привилегий. Демонстрируя миролюбие, Сирадж уд-Даула даже приказал своей армии немного отойти от Калькутты. После этого Сирадж уд-Даула и Клайв начали долгие переговоры, стремясь обмануть друг друга и заполучить как можно больше выгод.
Тем временем в Европе уже полным ходом шла Семилетняя война, в которой англичане и французы оказались в противоборствующих лагерях. Разумеется, вскоре отголоски ее докатились и до далекого Индостана.
Теперь уже французы вмешались в конфликт между англичанами и бенгальским набобом, приняв, разумеется, сторону последнего. Французские агенты зачастили к местным князькам, стращая их коварными и злыми англичанами и обещая бескорыстную помощь и дружбу Версаля.
Стремясь перехватить инициативу, Клайв захватил расположенный в 30 милях севернее Калькутты важный французский форпост – город Чанданнагар. В это время руководство компании прислало командующему отрядом патент на чин полковника. Клайв снисходительно повертел его в руках:
– Я решаю вопросы уже никак не ниже генеральской компетенции! Передайте, что я выступаю в поход против французов, а когда разделаюсь с ними, займусь и бенгальским набобом.
Что касается Сираджа, то тот, обрадованный междоусобной сварой англичан с французами, решил не поддерживать никого из них, а посмотреть, кто возьмет верх.
Между тем английские лазутчики уже докладывали Клайву, что положение Сираджа уд-Даулы на самом деле весьма шаткое. Среди ближайших родственников набоба зрел заговор вельмож, считавших себя обойденными в званиях и землях. Родственники считали, что Сирадж стал набобом в обход нескольких более старших и достойных дядьев и братьев. Главой заговора являлся дядя набоба Мир Джафар, занимавший должность казначея армии.
– Что ж, – потер руки Клайв, – нет таких запоров, которые бы не открыло золото. Именно с дяди-казначея мы и начнем.
Отправляемым в индийский лагерь лазутчикам он сказал так:
– Обещайте все, что только вспомните! Обещайте неисчислимые богатства и трон набоба, обещайте хоть всю вселенную, главное, чтобы дядя согласился избавить нас от своего племянника!
Для ускорения процесса Клайв написал Сираджу провокационное оскорбительное письмо, угрожая войной. Расчет делался на то, что набоб вынужден будет дать сражение, во время которого заговорщики отстранят Сираджа уд-Даулу от власти.
* * *
12 июня Клайв, находившийся в отбитом у французов Чанданнагаре, дождался наконец подкрепления из Калькутты и смог выступить на север. Теперь в его распоряжении находилось более 600 английских солдат, десять полевых пушек с полутора сотней артиллеристов и более 2000 вооруженных сипаев. Вскоре после того, как Клайв начал кампанию против Сираджа, в его штабе появился маленький шустрый бенгальский торговец по имени Умичанд. Торговец намекнул, что в ближайшем окружении набоба есть очень влиятельный и очень обиженный человек, его хороший друг Мир Джафар, который считает, что правитель Бенгалии не совсем легитимен. Так, может, Клайву объединить силы с Джафаром? Тот, разумеется, дал согласие, тем более что переговоры с Мир Джафаром уже шли.
Умичанд исчез, а спустя некоторое время снова появился в расположении английского отряда.
– Какие новости, хорошие или плохие? – первым делом спросил Клайв.
– Это смотря как для кого, – философски ответил индус.
Из рассказа лазутчика выяснилось, что Сирадж пытается договориться с недовольными родственниками, но, так как переговоры проходили без посторонних, об их результатах ничего не известно.
– Что ж, – почесал обросший щетиной подбородок Клайв, – мы продолжаем свой марш, а мне остается надеяться, что туземные вожди все же перегрызут друг другу глотки.
Через день к английскому отряду прискакал еще один лазутчик, сообщивший, что родственники с бенгальским набобом так и не договорились. А его дядя Мир Джафар решил свергнуть племянника во что бы то ни стало, а переговоры вел лишь для того, чтобы усыпить бдительность Сираджа. Кроме того, стало известно, что силы индусов значительно превышают те, которые предполагались.
Узнав столь важные новости, Клайв собрал офицеров на военный совет, чтобы обдумать дальнейшие действия. Большинство высказалось за отступление в Калькутту.
– По имеющимся сведениям, противник располагает от 40 000 до 50 000 человек и несколькими десятками вполне современных пушек, – говорили они хмурому полковнику. – Против такой силы нам не выстоять, поэтому надо, пока не поздно, отходить.
Клайв поставил вопрос на голосование, и офицеры дружно высказались за прекращение похода.
– А теперь, джентльмены, слушайте меня! – со злостью заявил Клайв и на глазах у всех порвал протокол совещания (совершив деяние, по тем временам неслыханное!). – Мы продолжаем поход!
– А как же ответственность?
– О, ответственность я полностью беру на себя! Вам же остается лишь исполнить свой долг!
До сих пор неуверенный, решится дядя или нет предать своего племянника, он послал с верным человеком письмо Мир Джафару с требованием встречи, в противном случае угрожая заключить мир с набобом. Но ответа так и не дождался.
22 июня 1757 года воинство Клайва подошло к деревне Плесси. Британцы оборудовали свои позиции среди манговой рощи, окруженной глинобитной стеной и рвом, уперев один фланг в реку, а второй изогнув под прямым углом. В центре находился охотничий домик, в котором Клайв оборудовал свою штаб-квартиру. Сирадж уже несколько дней располагался со всей армией в Плесси. Свои позиции возле реки Хугли он укрепил земляными насыпями, на которых поставил полсотни пушек. В распоряжении набоба имелось 20 000 пехоты и 15 000 конницы, вооруженных фитильными ружьями, мечами и луками. Кроме того, в расположении армии находился и небольшой французский отряд под командованием шевалье Сен-Фреза – полсотни артиллеристов с четырьмя полевыми пушками. Этим французам удалось спастись из взятого англичанами Чанданнагара, и теперь они жаждали мщения. Противоборствующие стороны разделяла небольшая равнина с несколькими искусственными прудами.
* * *
На рассвете 23 июня войска Сираджа начали наступать в сторону манговой рощи, где находились английские позиции. Взобравшись на крышу охотничьего домика, Клайв в подзорную трубу обозревал поле будущей битвы, и здесь его ждало неприятное открытие. Сирадж применил техническую новинку – индийцы поставили свои легкие пушки на большие деревянные платформы, которые тащили волы. Впоследствии Клайв признавался, что его очень впечатлили и количество войск
