Дэвид Агус - Завтра начинается сегодня. Как воспользоваться достижениями anti-age медицины
Жаль, что нам не удалось его спасти или хотя бы превратить его рак в хроническую болезнь, контролируемую на молекулярном уровне, чтобы он смог прожить подольше и, в конце концов, умереть от чего-то другого. Я верю, что в один прекрасный день рак станет такой же контролируемой болезнью, как, например, артрит или диабет 1 типа, с которым люди могут жить годами, прежде чем умереть, допустим, от сердечного приступа или инсульта, связанного с возрастом. Представьте, что вы сможете редактировать не только собственные гены, чтобы жить дольше, но и гены рака, чтобы остановить его развитие и лишить его возможности копировать себя. С этой точки зрения гены – это инструкции по строительству вашего тела, закодированные в ДНК. Рак «работает» с помощью дефектных генов, которые позволяют «плохим» клеткам, содержащим эти гены, блокировать собственную смерть или постоянно делиться, создавая новые непослушные клетки, которые калечат ткани тела. В общем, молекулярная противораковая терапия будет похожа на вычитку нашего личного «документа» с целью исправления всех ошибок и опечаток, и эта вычитка поможет нам прожить дольше. Рак превратится из смертного приговора в пожизненный.
Один инструмент для редактирования генов уже существует. Он называется CRISPR; аббревиатура означает Clustered Regularly Interspaced Short Palindromic Repeats («Короткие палиндромные повторы, регулярно расположенные группами»). Этот инструмент редактирования геномов невероятно прост и эффективен в использовании, но он вызывает немало вопросов, потому что способен изменять человеческую ДНК таким образом, что она будет передана детям и будущим поколениям. CRISPR можно использовать для лечения болезней, как врожденных, так и приобретенных. В великолепной рецензии на технологию, опубликованной в New England Journal of Medicine, доктор Эрик Лендер, директор Института Брода Массачусетского технологического института и Гарвардского университета, описывает некоторые способы ее применения.
Редактирование генома очень многообещающе в теоретическом плане. Чтобы вылечить вирус иммунодефицита человека (ВИЧ), врач может отредактировать иммунные клетки пациента, чтобы удалить ген CCR5, тем самым обеспечив сопротивляемость ВИЧ, которой обладает 1 % населения США, у которого отсутствуют функционирующие копии этого гена. Чтобы вылечить прогрессирующую слепоту, вызванную доминантными формами пигментного ретинита, можно будет отключить мутировавшую аллель в клетках сетчатки… Редактирование стволовых клеток крови может вылечить серповидноклеточную анемию и гемофилию [4].
Но у любой медали есть и оборотная сторона. Этой невероятно мощной технологией воспользуются, чтобы изменять качества, когда-то считавшиеся неконтролируемыми: ум, атлетизм, красота. И мы не знаем, как скажется редактирование человеческого генома с целью создания перманентных генетических модификаций на будущих поколениях. Что, если вы отредактируете часть гена, чтобы снизить риск X, но при этом, сами того не желая, повысите риск Y? Лендер отмечает: «Мутации гена CCR5, защищающие от ВИЧ, повышают риск развития лихорадки Западного Нила, а у многих генов есть варианты с противоположным действием на риск развития диабета 1 типа и болезни Крона». Да, наши знания неполны, но мы будем учиться и учиться, двигаясь вперед и пытаясь разобраться с новыми возможностями и трудностями на техническом, логистическом, моральном и этическом уровнях. Я согласен с главным выводом Лендера: «Прошло лишь десять лет с тех пор, как мы впервые прочитали геном человека. Подходить к его переписыванию нужно с огромной осторожностью».
В последние несколько лет тысячи лабораторий по всему миру стали использовать CRISPR в своих исследованиях. В апреле 2015 года китайские ученые сообщили, что им впервые удалось отредактировать геномы человеческих зародышей [5]. Ух ты! Все это стало возможным благодаря единственному открытию, совершенному в 2012 году Дженнифер Дудной, биохимиком из Калифорнийского университета в Беркли, которое буквально за одну ночь перевернуло всю отрасль. Подобные открытия постоянно происходят по всему миру, и мы должны быть готовы. Когда-то новые научные знания или технологии очень долго шли от страниц специализированных медицинских изданий до практического применения в медицинских лабораториях, не говоря уж о кабинетах врачей. По статистическим прикидкам, в среднем данные исследований превращаются в часть клинической практики за семнадцать лет, но в «Завтра…» это отставание резко сократится [6]. Вы будете пользоваться плодами новых открытий или технологий буквально через несколько дней и даже часов. Но сначала нужно разобраться, как же работать с технологиями вроде CRISPR, прежде чем выпускать их на свободу в клинической обстановке.
Стив Джобс жил в двоичном мире компьютерного программирования; моя отрасль была для него невероятно мучительной, потому что мне постоянно приходилось балансировать на расплывчатой линии между наукой и искусством медицины. Он искренне не понимал, почему я не могу просто «отладить» его, как инженер Apple – программу.
Стив Джобс искренне не понимал, почему я не могу просто так же «отладить» его, как инженер Apple – программу.
Но за эти четыре года я вновь узнал, насколько же важно слушать свое тело. Стив обладал восхитительным талантом: слушать себя и знать, что хочет и в чем нуждается его организм. Некоторые из вас, конечно, скажут, что в начале борьбы с раком он принял неумное решение – отказался от операции, которая, вполне возможно, могла спасти ему жизнь, и предпочел ей акупунктуру, диету и пищевые добавки, – но дело сейчас не в этом. Я твердо верю, что каждый из нас должен самостоятельно выбирать, что делать со здоровьем. Никто не будет отрицать, что Стив всегда оставался верен своим желаниям, ценностям и личным медицинским решениям. Да, он подорвал свои шансы на выживание, сначала пойдя путем альтернативного лечения, но это неважно. То был его выбор, и он не совершил никаких неэтичных поступков. Стив всегда сам решал, как ему жить и как лечиться – от начала и до конца. Для него важнее всего было, как он себя чувствовал, приняв определенное решение. Он прислушивался к себе вплоть до последнего вздоха, позволяя интуиции руководить всеми своими действиями. Я очень хочу такой же менталитет не только для себя, но и для всех моих пациентов, друзей и близких.
Стив однажды сказал мне: «Слово «здоровье» звучит как что-то, что я обязан съесть, хотя знаю, что это очень невкусно». Он уговорил меня убрать «здоровье» из названия моей первой книги. Но в подзаголовке этой книги оно все-таки присутствует, потому что его контекст изменился. Мы живем в интереснейшее время – в мире, который дает нам все возможности для процветания, если мы сами этого захотим.
Старое вино в новой бутылке
В конце XVIII века британский историк Томас Роберт Мальтус написал шесть весьма противоречивых книг, в которых на основании тщательных расчетов предсказал конец света из-за роста населения. Тогда в мире было 800 миллионов человек (много это или мало? Это вдвое меньше, чем пользователей Facebook по состоянию на 2015 год). Он предсказал, что, когда на Земле будет два миллиарда человек, наступит апокалиптический голод и война. Планета не сможет прокормить такое количество народу, потому что природные ресурсы и плодородная почва рано или поздно закончатся. Хотя вычисления Мальтуса оказались невероятно точными, многие наши современники согласятся лишь с одним утверждением Мальтуса – «Способность населения к воспроизводству намного превышает способность земли производить для него пищу», – и вы просто посмотрите вокруг – предсказанного апокалипсиса, известного как «мальтузианская катастрофа», не состоялось.
В 2011 году население Земли перевалило за 7 миллиардов, а к 2030 году, а может, и раньше, оно достигнет уже поразительной цифры 8. Мальтус не мог предвидеть, какое мощное воздействие окажут технологические инновации. Они помогли человечеству процветать в течение тысячелетий и будут помогать дальше, но только если мы дадим им такой приоритет, какой не давали никогда и никому раньше. Да, нужно справиться с глобальным потеплением, разработать планы водной безопасности, решить проблемы бедности и загрязнения, покончить с голодом, предотвратить хронические заболевания и найти новые источники энергии – и мы сможем с этим справиться благодаря инновациям, которые появятся в «Завтра…».
Уильям Коули (в центре) в хирургическом пиджаке на рождественской вечеринке в Госпитале переломов и увечий (сейчас известен как Госпиталь специальной хирургии) в Нью-Йорке, 1892) [7].
Сам факт того, что эксперименты, проведенные несколько поколений назад – например, те, которыми занималась Ванда Лансфорд, – до сих пор важны, внушает большой оптимизм. Мне самому интересно, сколько еще давно забытых исследований несут в себе ключи к эффективному лечению современных недугов. А еще я иногда задаю себе вопрос: что, если у нас уже есть все лекарства, необходимые для лечения любых болезней, но мы просто не знаем, какое лекарство от какой болезни помогает?
