Николай Костомаров - Быт и нравы русского народа
Ни с какою страною торговля не имела в тот век такого значительного влияния на умы, как торговля с Персиею, ибо, как мы сказали, на нее смотрели как на средство произвести совершенное изменение в торговых сношениях целого мира. Этот взгляд, без сомнения, разделяли тогда и русские, а потому русское правительство находилось постоянно в дружелюбном отношении к персидскому; притом два государства – Россию и Персию – связывала обоюдная неприязнь к Турции. Еще до прибытия англичан у нас были сношения с Персиею, и в Москву приезжали персидские посланники по торговым делам; это видно из того, что Дженкинсон поехал в Персию вместе с персидским посланником, возвращавшимся тогда из Москвы. При Федоре Иоанновиче, во время царствования шаха Аббаса, образовались более тесные и самые дружественные отношения двух государств, поддерживаемые взаимною ненавистью к туркам. При Михаиле Федоровиче царь каждогодно отправлял в Персию своих посланников, которые, поддерживая торговые сношения подданных обеих держав, были вместе с тем закупщиками товаров для царя и пользовались при персидском дворе всем нужным содержанием. В 1634 году основана была голштинская компания, которая получила право торговли с Персиею через Россию на десять лет с платою шестисот ефимков в год и с воспрещением вывозить из России такие товары, которыми торговали русские, как то: изделия шелковые, бумажные и металлические; эта компания, по своему ограничению и притом по большому количеству пошлин, каким подвергались ее члены в России, не могла приносить выгод. При Алексее Михайловиче торговля с Персиею приняла больший размер: шах Аббас II в 1664 году дал русским привилегию на свободную торговлю во всех персидских владениях без платежа пошлин, найма за подводы и платы за стоянку на гостиных дворах и в лавках с товарами; сверх того шах приказывал местным властям своего государства оказывать русским купцам особую почесть. Средоточием персидской торговли для России была Астрахань, которая вела эту торговлю через Дербент. Персидские купцы, приезжая в Астрахань, становились на особом дворе, называемом гилянским. Они прибывали в Астрахань по Каспийскому морю на государевых бусах; у иных были товары от шаха, а у иных свои собственные. При Михаиле Федоровиче (1628 год) с первых, во уважение к шаху, не брали пошлин, а вторые были обложены пошлинами, довольно высокими. Некоторые персидские купцы отправлялись из Астрахани вверх по Волге до Казани, а иные доплывали до Москвы, и там предоставлялось им стоять с товарами на посольском дворе. Наравне с греками они пользовались правом получать поденный корм – хлеб и мясо, равно сено и дрова. Казна выбирала для себя лучшие их товары, обыкновенно вознаграждая за то мехами; на возвратном пути они пользовались правом брать гребцов на суда безденежно и также во время дороги получали содержание. Персидские товары были в большом ходу в России; в Москве был особый персидский гостиный двор с лавками. Сам царь Алексей Михайлович, который вел значительную персидскую торговлю, подобно своему отцу, беспрестанно посылал в Персию посланников к шаху с целовальниками и приказывал закупать персидские товары, которые препровождались в Шамаху, а оттуда в Баку, где нагружались в бусы и отправлялись в Астрахань. Главным вывозным из Персии товаром был шелк-сырец, и его-то правительство брало исключительно в свои руки, так, что при Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче русские, покупая или выменивая шелк-сырец, привозили его в Москву и сдавали в казну государя, а казна продавала европейским купцам. В 1667 году правительство, по соглашению с персидским шахом, поручило это дело армянской компании: основатели ее были персидские подданные – армяне Стефан Ромоданский и Григорий Лушков. Эта компания обязывалась закупать в Персии и возить в Россию шелк, который до того времени в большом количестве шел в Европу другими путями. Складочным местом шелковой торговли была Астрахань, куда компания подрядилась возить свой товар двумя путями: по морю и сухопутьем через город Терек. В случае, если бы продажа шелка не могла состояться в Астрахани, армянам предоставлялось везти шелк в Москву и далее в порубежные города: Новгород, Смоленск и Архангельск, наконец, при накопившемся количестве шелка им позволялось ездить и за границу, с тем, однако, чтоб непременно возвращаться через Россию и платить на возвратном пути пошлины. Эта компания торговала и другими товарами, например, верблюжьей шерстью. Правительство обязывалось давать ее членам для оберегания от разбоев во время плавания по Волге ратных людей и вознаграждать их в случае потопления судов или убытка, происшедшего от небрежения провожатых. Компания не освобождалась от разных поборов и пошлин, но могла возить с собою беспошлинно до десяти пудов разной домашней рухляди и съестных припасов, в том числе вино и табак, которых, однако, не могла продавать. Привилегия, данная компании, возбудила зависть русского купечества. Гости жаловались, что у них отнимают хлеб, доказывали, что до основания армянской компании русские гости сами покупали у восточных купцов товары и доставляли в царскую казну, а потом брали их из казны на комиссию и перепродавали иностранцам, а полученную за то звонкую золотую и серебряную монету сполна доставляли в казну; тогда как теперь получившая права компания, продавая персидские товары иностранцам, отвозит золото и серебро в свое отечество; европейские товары переходят к восточным народам через руки армян, а восточные товары достаются европейцам через те же руки; напротив, они бы переходили через русские руки и доставляли пользу как казне, так и купечеству, если персидская торговля сосредоточивалась исключительно у русских гостей и они были бы посредниками между Востоком и Европою. Эти представления имели только отчасти успех при царе Алексее Михайловиче; в 1673 году заключен новый договор с армянскою компаниею в прежнем смысле, но с некоторыми отменами, а именно: армяне не могли уже ездить с персидскими товарами за границу, коль скоро с теми государствами какие ссоры будут. Эта последняя оговорка была поставлена только для вида, сущность же дела была та, что правительство, настроенное гостьми, хотело ограничить их поезды за границу и собирать их товары в Россию. Сверх того, правительство уже более не обязывалось давать вознаграждения за товары, погибшие от потопления или от небрежения провожатых; но в первом случае давало им единственно ту льготу, что потонувшие товары освобождались от платежа за них пошлин, а во втором предоставляло им искать судом на тех, которых небрежность и неисполнительность была виною понесенных убытков. Таким образом, правительство представлением гостей воспользовалось настолько, насколько могло принести выгоды самому себе. Для большего успеха в деле с компаниею правительство выпросило у шаха грамоту, которая воспрещала его подданным продавать шелк мимо армянской компании и обязывала армян возить его единственно в Россию. Закоренелая вражда с Турциею была причиною такой сговорчивости шаха в пользу России. Персии не хотелось во что бы то ни стало, чтоб персидские товары, особенно шелк, проходили в Европу через Турцию и доставляли последней средства к выгодам. Притом отправка до Персидского залива шелка, который родился в Гиляне, стоила дороже, чем отправка до Астрахани Каспийским морем. Русские, говорит один иностранец, не умели, однако, пользоваться неисчислимыми выгодами, какие представляла им торговля с Персиею, и стесняли ее. Персидские купцы при въезде в Астрахань подвергались обременительному для них пересмотру всего товара, переписке, оценке. Если они хотели ехать в Россию, то платили, сверх заплаченных уже с товаров пошлин, еще проезжие пошлины. При всяком переезде из города в город их пускали не иначе, как пославши наперед туда, куда они едут, роспись их товарам. Если они не успели распродать в России всех товаров, то, возвращаясь в отечество, платили отъезжие пошлины.
Русские неохотно допускали иностранцев пользоваться через Россию выгодною торговлею с Персиею. При Иоанне IV только англичанам и отчасти шведам дозволено через Россию посещать Персию и восточные страны; прочие иностранные купцы не имели права даже торговать без особого дозволения с Казанью и Астраханью, которые считались хотя принадлежащими Русскому царству, но не Московскому государству. При Михаиле Федоровиче, хотя дано право на торговлю с Персиею голштинской компании, но с высокими пошлинами. При Алексее Михайловиче, особенно после торгового устава 1667 года, правительство стремилось, сколько возможно, отстранить иностранцев от восточной торговли. Но желание приобретать больше выгод для казны заставляло поручить значительнейшую часть этой торговли армянской компании. Правительство не надеялось и не могло получить столько выгод от русских купцов, сколько от армян; ибо при покровительстве, какое оказывал русской торговле шах, можно было предполагать, что весь персидский шелк перейдет в Россию. Шах много давал для подданных царя; надобно же было и в России дать что-нибудь для подданных шаха. Видя, что Россия не сладит с мыслью извлечь пользу из торговли шелком, голландский посол предлагал позволить голландцам торговать с Персиею и с армянами и обещал России цветущее состояние ее торговли. На это гости, постоянно стараясь отстранить иностранцев от преобладания в русской торговле, возражали, что лучше вместо цвета пусть голландцы покажут плод, а, по их мнению, гораздо будет выгоднее для России, если сами русские станут скупать шелк у персиян и перепродавать его европейцам, тем более что этот материал очень нужен для Западной Европы. Голландцы не могли добиться дозволения, по крайней мере на два года в виде опыта, торговать с персиянами через Россию. Гости возражали, что если в течение двух лет голландцы не нанесут вреда русской торговле и даже доставят ей видимую пользу, то дозволение будет вредно потому, что договор продолжится на дальнейший срок и окрепнет, а потом голландцы овладеют русскою торговлею навсегда, как сделали в восточной Индии. В случае крайности гости соглашались только дозволить в Архангельске армянам торговать с иноземцами, но отнюдь не в целой России.
