Вадим Суханов - Тайны веков. Сборник.

Самих колхов в то время, когда слагалось сказание об аргонавтах, греки не видели и, конечно, наделяли их всевозможными качествами сообразно своим понятиям о людях. Оки предполагали у них государственное устройство (царь Аэтес, царица Медея, стража), земледелие (волы и плуг), воинство, вооруженное копьями и мечами, с блестящими шлемами и проч. Ясно, что сказания эти фантастичны и что народ кол-хи не был им известен.

Первый из греков, посетивший Колхиду лично и давший нам исторические сведения о колхах, был Геродот (484—425 годы до н. э.). У него мы читаем:

«Колхи, по-видимому, египетского происхождения: я о том догадывался, прежде чем услышал от других, но, желая удостовериться, расспрашивал оба народа: колхи сохранили гораздо больше воспоминаний о египтянах, чем египтяне о колхах. Египтяне полагают, что народы эти суть потомки части войска Севострисова.

Я также заключил это на основании примет: во-первых, они черномазы и курчавы» и т. д.

Трудно предположить, чтобы Геродот — житель Греции, где смуглый и далее очень смуглый цвет лица обычен, мог бы назвать черномазым народ просто загорелый, темноволосый, живущий и поныне на побережье. Затем курчавость является несомненным признаком негрского и эфиопского племен, а отнюдь не индоевропейских.

Пиндар (522—448 годы до н. э.), живший до Геродота, тоже называет колхов черными.

Более или менее достоверные сведения о кавказском побережье Черного моря относятся к временам Митридата (132—63 годы до н. э.), когда уже черных колхов как племени не существовало. Далее раньше, во времена Гиппократа (460—377 годы до н. э.), жители нынешней Мингрелии описываются уже как белые: «Цвет их желто-зеленоватый, как у страдающих желтухой...»

Вывод из этих данных таков, что в доисторические времена Колхида была населена народом кушитского (эфиопского, негрского) племени. Остатки (вероятно) его еще были довольно многочисленны: в начале V века их видел, с ними беседовал Геродот. Затем, к концу того же века, они совсем исчезают, за исключением, быть может, единичных семей».

История берегов Понта Эвксинского — это невообразимое средоточие и переплетение битв и нашествий, переселений целых народов, возникновения и полного исчезновения государств. Проблема происхождения абхазских племен и доныне далека от полного разрешения. На этот счет существуют самые различные гипотезы и теории (эфиопско-египетская, северокавказская, малоазиатская, автохтонная и др.). Вряд ли стоит отдавать предпочтение любой из них, за исключением автохтонной, покуда еще не собраны достаточно надежные и веские доказательства. Во всяком случае, достоверных свидетельств о существовании негроидного населения в исторической Колхиде у нас не имеется. Так что сообщение Геродота можно скорее отнести к легендам, связанным с Колхидой. Но коль скоро речь идет об абхазских неграх, я хочу рассказать об исследованиях замечательного абхазского ученого и писателя Дмитрия Гулиа. В книге «История Абхазии» он в свое время сделал предположение, что абхазцы — выходцы из Египта и Абиссинии. При этом Д. Гулиа многократно цитирует высказывания Геродота, Каллимаха, Периегета, Марцеллина, Диодора Сицилийского, Страбона, Дионисия, Евстафия, доказывавших, что колхи вышли из Египта. Впрочем, сами по себе цитаты еще не доказательство. Значительно весомей приводимые автором аналогии в географических названиях, именованиях божеств, именах людей и в сходстве нравов, обычаев и поверий абхазских с абиссинско-египетскими. Вот некоторые из них.

Не буду приводить здесь всех доказательств Д. Гулиа, Мне важно другое: показать читателю, что маленькая тайна, именуемая «абхазскими неграми», — это клубок загадок, неясностей и противоречий. Кто сможет помочь распутать этот клубок? Негры, и доселе живущие в Абхазии, ассимилировавшиеся с абхазцами, ничем, кроме внешнего обличья, от них не отличаются, Они трудятся на цитрусовых плантациях, в шахтах Ткварчели, на предприятиях Сухуми. Для них Абхазия — родина. Исстари, издревле. Со дня сотворения мира, как говорила когда-то мне столетняя старуха Абаш. Она еще помнила какие-то смутные предания и поверья старины, еще соглашалась иногда погадать или позаклинать духов. Это ее неподражаемым искусством перевоплощения в волшебницу восхищался Максим Горький, когда в 1927 году он вместе с драматургом Самсоном Чанбой посетил село Адзюбжу. Иногда я мысленно представляю великого писателя сидящим у костра над бурной горной рекой Кодер, размышлявшим над отголосками тех битв, что разметали народы по разным континентам.

В. АНКВАБ, член СП СССР

Эпос о нартских богатырях бытует почти у всех народов Кавказа, ко у абхазов, адыгов и осетин он наиболее распространен, Ученые-нартоведы (В. Абаев, Ш. Иналипа, Ш. Салакана, А. Аншиба и т. д.) вот уже много лет проводят кропотливые фольклорные и этнографические исследования, пытаясь воссоздать облик той эпохи, когда мог возникнуть эпос. Эти исследования ученых и их споры, надеемся, со временем откроют истину. Но одно тут несомненно: эпос о нартских богатырях — исконно кавказского происхождения. Его возраст исчисляется несколькими тысячелетиями. Эпоха матриархата и переходного к патриархату периода явствуется в рассказах эпоса, в героических его образах, наполненных поэтической символикой и мощью.

Можно ли отыскать в эпосе о деятелях нартских богатырей какое-то упоминание об абхазских неграх? Оказывается, да. Давайте попытаемся проанализировать один из эпизодов нартского эпоса. Итак:

«Нарты, все сто братьев, оседлали однажды своих скакунов — аращи — и двинулись в путь-дорогу, как всегда, славу добывать. Едут, едут они, где ночь застанет, там и ночлег. Утром седлают коней и в путь-дорогу. Так они путешествовали полтора года. И однажды к вечеру остановились под тенистыми ветвями большого развесистого дерева, посреди широкого поля, спрыгнули с коней, выпустили их попастись. Сами расстелили бурки в тени дерева и уселись. Младшие разожгли костер и начали готовить пищу. От костра дым взметнулся к небу, и заметили этот дым люди, обитавшие на расстоянии полдневного пути от того места, где отдыхали нарты. Это были чернокожие люди — негры. Они все были такие черные, что отважный джигит и тот испугался бы, увидев их. Снарядили черные люди воинов и наказали им разузнать, что это за дым. Вернулись из разведки чернолицые воины, поведали старейшинам обо всем.

Собрались чернолицые мужчины и женщины, старые и молодые, посоветовались и решили достойно встретить незваных гостей — биться, пока живы. И начали строить укрепления с той стороны, откуда идут белокожие богатыри.

На другое утро нарты, как обычно, отправились в путь и очень обрадовались, когда в полдень увидели чернолицых. Но вскоре нарты заметили, что черные люди собираются встретить их копьями и стрелами. Тогда карты, не любившие кровопролития, отобрали нескольких своих воинов и послали их без оружия, чтобы те, чернокожие, убедились, что идут к ним не враги, а друзья. Но чернолицые пустили в них стрелы, ранили двух нартов, и пришлось воинам вернуться. Посовещались нарты и опять отправили своих безоружных посланцев. Но случилось то же, что и поначалу. Тогда все сто нартов сели на своих огнеподобных коней-аращи и бросились на чернолицых, как разъяренные зубры, разрушили стены укрепления, многих потоптали копытами своих коней, отчаянных храбрецов сбивали с ног ударом кнута, а шашки пока нарты в ход не пускали.

Поняли чернолицые, с кем дело имеют и что нарты невинным зла не причиняют, попросили мира и помирились. Задали чернолицые большой пир. Нарты ровно один месяц прожили у чернолицых. А когда возвращались обратно к себе на родину, чернолицые подарили им много скота, и сто лучших чернолицых джигитов отправились с ними, чтобы посмотреть, как живут знаменитые нарты, и погостить у них.

Вернулись в Апсны (Абхазию) сто братьев нартов, с ними сто чернолицых из далекой земли. Очень понравилась чернолицым Апсны, и, когда через месяц настал срок расставанья, половина гостей вернулась к себе на родину, а другая половина гостей навсегда осталась в здешних краях».

Любопытно, что в этом повествовании все соответствует действительности. Полтора года двигались нарты с Кавказа на юг. За это время воины на своих быстрых скакунах вполне могли достичь экваториальной Африки, где с незапамятных времен обитают негры. Затем воинство богатырей вернулось в Абхазию, и вместе с ними как бы с ответным визитом прибыл отряд негров. Могло ли такое быть? Конечно, могло! Половина негров, погостив в Абхазии, вернулась к себе на родину. Это вполне естественно. А другой половине понравилась Абхазия. Чернокожие аборигены Африканского континента навсегда остались на берегах Понта Эвксинского. И такое могло случиться.