Вадим Суханов - Тайны веков. Сборник.

Вот что я знал о хождении по огню, когда мой друг Лука спросил у старика: «Для кого столько мяса, отец?» И услышал в ответ: «Для тех мясо, кто приедет смотреть нестинарство».

Не прошло и получаса, как вся лужайка оказалась запруженной людьми.

Костер огородили толстой веревкой с разноцветными лентами. Старик унес зажаренные, исходящие немыслимым ароматом туши и вернулся с деревянной лопатой. Ею он начал разбивать крупные уголья на более мелкие.

И тогда я заметил их, трех мужчин и одну девушку. Они стояли поодаль, под широколистым дубом, о чем-то переговаривались. Все четверо были босы. Мужчины были облачены в старинные домотканые костюмы, девушка — в расшитую узорами рубаху до колен.

Мы с Лукой подошли к ним и познакомились. Девушку звали Невена.

— Давно ты ходишь по огню? — спросил я Невену.

Она сказала: с двенадцати лет. Помолчала и добавила, что вообще-то впервые пошла в девять лет, но сильно обожгла ступни, и родная бабка три недели лечила ее травами и смешанными с козьим молоком отрубями: А потом, через три года, научила нестинарству.

— Ну и как, мудреная наука? — спросил Лука.

Нестинарка сказала, что немудреная: надобно идти по угольям быстро-быстро, маленькими шажками и, главное, пальцы поджимая. Лука да и я удивились: ежели ремесло столь нехитро, каждый укротит кострище ступнями, каждый пойдет по огню.

— Верно, — сказала черноволосая нестинарка Невена. — У нас вся деревня по праздникам ходит.

Заиграли волынки. Эта музыка, тягучая, пронзительная, тягостная, хоть кого выведет из равновесия. Ощущение такое, словно кто-то исполинским железным гребнем проводит со скрежетом по стеклу.

Старший из огнепоклонников, его звали Тодор, лет сорока, с черными блестящими глазами, махнул нам рукой: довольно, мол, расспрашивать. И они двинулись к кострищу. Под звуки исступленной, беснующейся мелодии они медленно прошагали туда, где грозно тлел в темноте круг из пурпурных огней, кратер метров шесть в диаметре. Живой коридор, по которому они прошествовали, вмиг сомкнулся. Тодор первым встал на огни! Он встал на огни, неторопливо пересек круг огня, вернулся обратно и сразу же пошел по краю круга. Шел Тодор вразвалочку, будто бы не ощущая сумасшедшего жара под ногами, и так равнодушно глядел окрест, на сотни изумленных, искаженных, с вытаращенными очами лиц, что я подумал: а не трюк ли Есе это огненное действо? Не фарс ли?

Тодор взял Невену на руки, пронес шагов пятнадцать-двадцать и тогда осторожно спустил ее на горящую землю. Она пошла, вернее — полетела, маленькими шажками, точно следуя немудреной своей науке. Руки девушка раскинула, глаза полузакрыла — таким манером ходят, должно быть, лунатики по коньку островерхой крыши или по лезвию лунного луча. Музыка играла все быстрей, все мучительней, и мне начинало казаться, что стоит лишь снять башмаки, нырнуть под толстую веревку с разноцветными ленточками — и пойдешь-полетишь по огненной стихии, как лунатик, отрешенно раскинув руки.

Быть может, то же чувствовали и Лука, и все, кто толпился вокруг чуда...

По прошествии какого-то отрезка времени, который показался мне несколькими часами ожидания и удивления, нестинарство закончилось. Лука попытался подойти к угольям и отпрянул — жар был еще силен.

Я разыскал Невену — она сидела рядом с деревянной эстрадой.

— Извините, кудесница, нельзя ли осмотреть вашу прелестную ступню? — сказал Лука неверующий девушке.

К моему удивлению, Невена ничуть не возмутилась и позволила сначала Луке, а затем и мне убедиться, что — вопреки россказням! — на ступнях ее нет ни следов каких-либо хитрых натираний, ни мозолей. Ошарашенный Лука даже лупу достал из замшевого футляра и долго еще разглядывал кожу на девичьей нежной ступне. Никаких следов ожогов!

— Как тебе удается все это, Невена? — спросил я.

— Сама не знаю. Едва заиграет музыка, мне кажется, кровь уходит из моих ног, ступни деревенеют, и сама я как во сне лечу над красной землей. Все лечу и лечу.

— И часто ходишь по огню?

— Каждый вечер с мая по ноябрь. Иногда по два-три раза за вечер. Когда и возле моря костры раскладывают.

— А не боишься?

— Чего бояться? Дело привычное. Брат мой Димитр, в деревне, на руках по огню ходит. И ни разочка не обжегся.

Так и закончился этот вечер, исполненный таинства и чудес. Невена ушла, переоделась и вскоре предстала перед нами в ярком лазоревом платье и изящных замшевых туфельках. Мы вызвались сопровождать ее на автобус до Солнечного берега — он останавливался неподалеку, на горной дороге. К нашему изумлению, она сама взялась нас подвезти на собственной машине.

— Ваше авто, мадемуазель, тоже летает по огню? — пытался сострить Лука.

Невена ничего не ответила, открыла ключом дверцу своего автомобиля и пригласила нас садиться. Мы тронулись вниз, к морю. Я сидел рядом с юной нестинаркой, слушал, как беспрестанно визжат тормоза, как машину то и дело заносит на горных серпентинах, обрывающихся в полукилометровые кручи, и мне казалось: я сам иду по огню.

Перевод с болгарского

Г. ДАНИЛОВА, врач

Первое известие о хождении по огню в Болгарии относится к середине XIX века. Но истоки этого обычая теряются во мгле глубокой старины. Сохранилось описание ежегодных торжеств в древней Италии, посвященных богу Аполлону, когда после жертвоприношений целые семьи, сбросив сандалии, проходили по раскаленным углям. Об этих празднествах вспоминает в «Энеиде» Вергилий. Подобные ритуалы совершали и жрицы азиатской богини Перисин-Артемиды, и африканские шаманы, и индийские йоги. Живописна церемония испытания огнем, которая не одно столетие культивируется на островах Фиджи в Тихом океане. По мнению историков культуры, именно у фиджийцев позаимствовали свое искусство ходить по огню жители соседних тихоокеанских островов, Новой Зеландии и даже канадские индейцы.

Интересны свидетельства многих специалистов, отметивших физические свойства камня, который фиджийцы используют для церемонии. Как правило, это базальт, часто встречающийся на тихоокеанских островах вулканического происхождения. Он пористый, хорошо впитывает воду, очень плохо проводит тепло и разогревается неравномерно. Когда одна сторона раскалена добела, другая только теплая, так что до нее можно дотронуться рукой. Этот базальт по тепловым свойствам напоминает сургуч; палочку из сургуча можно плавить на огне, спокойно держа ее в руке.

Есть несколько объяснений хождения по раскаленным углям и камням.

Л. Грин, автор книги «Последние тайны старой Африки»: «Никакой анестезии и никакого обмана. Просто ноги выделяют пот, и образующиеся шарики жидкости предохраняют от ожогов. Точно так же слюна предохраняет рот глотателя огня».

С. Рипс, доктор технических наук: «В конце прошлого века на сталелитейных заводах опытные рабочие иногда показывали новичкам фокус: на мгновение опускали руку в расплавленную сталь. Интенсивное парообразование на доли секунды предохраняло кожу от ожога».

Профессор Арнаудов и доктор Горвалова (Болгария): «Явление объяснимо на основе физиологического учения академика И. Павлова о высшей нервной деятельности. Абсолютная уверенность нестинарки в том, что она не получит ожогов, плюс быстрый танец, когда ноги едва касаются углей, — вот секрет хождения по огню».

Е. Сальников, кандидат медицинских наук: «В истории средних веков не было зафиксировано ни одного случая, когда жертва, сжигаемая на костре, могла хоть как-то сопротивляться действию огня. Но сухой и плотный роговой слой подошв — достаточно надежная защита для ног у людей, вынужденных обходиться без обуви и даже совершать кратковременные пируэты по раскаленным углям. Нашу кожу надо рассматривать как передний край обороны организма от враждебной среды, и вполне естественна предположить, что в арсенале ее защитных средств есть и такие, о существовании которых мы пока ничего не знаем».

П. Будников, академик: «Нет никаких сомнений, что самовнушением нельзя защитить организм человека от ожогов при температуре 500—800 градусов, если он находится в зоне такого нагрева хотя бы 1—2 минуты. Но ведь фиджийцы ходят по камням с низкой теплопроводностью. Строителям хорошо известны так называемые облитовые, очень пористые известняки, которые служат хорошим теплоизолирующим материалом»,

А. Савельев, доктор технических наук: «Хлопчатобумажная ткань воспламеняется уже при 300 градусах. Однако есть способ окраски ткани в расплавленном металле. Делается это так: ткань покрывают краской и затем быстро пропускают сквозь расплавленный металл. Можно сушить кожу в камерах при температурах, значительно превышающих температуру ее воспламенения, но опять-таки очень небольшое время. Так что при толщине кожи на подошвах 2—4 миллиметра хождение по огню, разумеется кратковременное, вполне возможно».