Эдуард Кругляков - Ученые с большой дороги-2

2. Разработка кодекса, препятствующего обману и оболваниванию людей через СМИ, создание наблюдательного совета, действующего гласно и открыто, но наделенного полномочиями ставить на место недобросовестных журналистов. Такая практика в некоторых странах существует.

3. Поддержка на государственном уровне издания научно-популярной литературы. Мы считаем этот пункт исключительно важным.

Взрослые — это большие дети и каждый из них имеет право на сказку. Еще Гёте, тоже, кстати, занимавшийся научной деятельностью в Венском университете, считал, что суеверия — это поэзия жизни. Поэтому день прощания с иллюзией о Деде Морозе — безусловно, очень грустный. А Вы, действительно, с легкой душой развенчиваете вековые мифы?

Давайте всё-таки разграничим никому не мешающие и удивительно интересные мифы, скажем, Древней Греции или более поздние о Снегурочке и Деде Морозе, о ковре-самолете и т. д. и современные мифы об антигравитации, о торсионных полях, о пирамидах, о структурированной воде и т. д. Современные мифы используются для изымания, как правило, бюджетных средств из государства, либо денег простых граждан с корыстными целями. Чувствуете разницу? Так что на сказки никто не покушается.

Некоторые ученые, проводя исследования в одиозных и сомнительных, на Ваш взгляд, направлениях, уверяют, что они не просто работают на оборону, но и с ведома Министерства обороны! Более того, даже на средства военных ведомств! Если это не блеф, не газетная “утка” и не безумное расточительство, то что это? В частности, в прессе уже не раз намекалось на какой-то секретный проект, разрабатываемый в в/ч 10003 — что Вам об этом известно?

Увы, это правда. Только речь идет не о проекте, а о множестве проектов. В моей книге Вы найдете об этом много упоминаний. Отчасти существование подобных проектов связано с низким уровнем образования людей, причастных к их реализации, и с неоправданной секретностью, отчасти — с жульничеством и коррупцией. Потому-то мы и настаиваем на экспертизе проектов.

Насколько мне известно, у Комиссии по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований в последнее время складываются не самые приятельские отношения с отдельными чиновниками из Министерства общего и профессионального образования России. Причина — неадекватное содержание ряда учебных пособий, издающихся “от Москвы до самых до окраин”, и околонаучных статей в довольно серьезных журналах. Прокомментируйте, пожалуйста, эту ситуацию.

Я думаю, дело здесь не в министерстве, а в атмосфере вседозволенности, установившейся в стране. Любой заштатный провинциальный университет может выпустить учебное пособие от имени министерства, даже не спрашивая на то разрешения. В моем докладе Президиуму РАН приведены совершенно чудовищные примеры подобных “учебников”, с помощью которых калечат студентов. Эта проблема решается просто. Министерству следует провести экспертизу таких учебников, а на её основании принимать решения.

Существуют ли аналогичные Вашей комиссии организации в других странах? Если да, то каковы принципы и направления вашего сотрудничества?

Я уже упоминал о комитете, действующем в США и о его деятельности. Могу добавить, что они выпускают довольно популярный журнал “Skeptical Inquirer”, где описывают проверку и разоблачение различных историй. Существует всемирное движение скептиков. Они располагают электронными газетами и ведут большую разъяснительную работу. Разумеется, им проще. Такого крупномасштабного околонаучного жульничества, которое возникло на постсоветском пространстве, у них нет. Из нынешних государств СНГ первой нашему примеру последовала Украина. Там недавно создана Комиссия по борьбе с лженаукой и недобросовестной рекламой (акцент делается на рекламе, связанной с медицинскими препаратами и приборами). Контакты у нас уже установились. Мы оказываем друг другу необходимую помощь. Наши статьи публикуются на Украине, а их — у нас.

Недавно мы помогли Академии наук Болгарии справиться с крупной аферой, вышедшей на уровень правительства Болгарии. Я думаю, что после этого события в Болгарии появится аналогичная комиссия.

Надо сказать, что в самых высокоразвитых странах время от времени аферисты пробираются на самый высокий уровень.

Одну из таких историй я привел в своей книге. Лично президент Франции Валери Жискар Д’Эстен распорядился провести тщательную экспертизу, и жульничество было разоблачено. Вот почему одно из наших предложений президенту В.В. Путину касается экспертизы проектов.

А какие международные или государственные организации противостоят деятельности Комиссии по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований?

Я не знаю таких организаций. Несколько газет настроены к комиссии враждебно. Впрочем, этот настрой проявляется и по отношению ко всей Российской академии наук. Разумеется, мы имеем дело не с точкой зрения журналистов, а, скорее всего, с заказом. Если говорить только о комиссии, то инициировать враждебность могут некоторые из общественных академий, вобравших в свои ряды внушительное количество лжеученых, а также фирмы, промышляющие на ниве лжеприборов, о которых я упоминал. Что же касается самой РАН, то у нее есть и другие недруги. Но это отдельная тема.

Действительно ли деятельность Комиссии по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований находит понимание в среде религиозных деятелей? Не кажется ли Вам несколько странным и искусственным этот союз науки и религии? И каково Ваше отношение к религии?

Давайте расставим точки над 1. Я атеист. Попытки проникновения религии в школы, вузы и в армию не одобряю. Считаю, что граница раздела влияния между церковью и государством должна строго соблюдаться в соответствии с Конституцией страны. Поэтому ни о каком союзе с религией речь идти не может. Но если деятели церкви обращаются ко мне с вопросами, я обязан отвечать. К примеру, меня попросили оценить деятельность Международной академии информатизации и последнюю книгу её президента (недавно скончавшегося) И.И. Юзвипшна, которую они определили как странную. В своём ответе я оценил эту книгу (“Основы информациологии”) как бредовую. Оценка деятельности МАИ у нас совпала. Её нужно квалифицировать как лженаучную.

Прошу прощения за не совсем деликатный вопрос. Ряд ваших коллег-ученых и некоторые СМИ полагают, что, во-первых, Комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований, на самом деле, опускает шлагбаум перед любыми нестандартными идеями, во все века двигавшими науку вперед, монополизируя право на истину в последней инстанции. Во-вторых, будь ваша воля, вы бы с легкостью обвинили в лженаучности теории и законы Ньютона и Эпштейна. В-третьих, комиссия — это современный аналог средневековой инквизиции, считавшей ересью, то бишь лженаукой, совершенно очевидные сегодня понятия, да и сами Вы — чуть ли не последователь Торквемады. Ваши комментарии?

По-моему, я достаточно ясно обрисовал ситуацию, так что можно было бы на этот вопрос и не отвечать. Наши недруги, зарабатывающие баснословные барыши на обмане, естественно, в состоянии организовать дезинформацию в СМИ по поводу целей и задач комиссии. Если же говорить об опасениях, которые Вы высказываете, то неужели Вы всерьез думаете, что члены комиссии, имеющие богатейший опыт работы в науке, будут ставить палки в колеса рождению новых нестандартных идей? Интересно, как Вы себе это представляете? Мы что, журналы закрываем? Печататься не даём? В конце концов, если у Вас есть, что публиковать, никто не может вам запретить публиковаться в зарубежных журналах! Если бы Вы знали, сколько жулья под видом новых идей в науке пытается урвать бюджетные средства! Они-то больше всех и негодуют. Что же касается научного сообщества, подавляющая его часть нас поддерживает, помогает нам. Есть, правда, в Российской академии наук и такие, кто причислил нас к инквизиции. Ну, а я, стало быть, должен именоваться Торквемадой. Противником комиссии объявил себя академик М.М. Лаврентьев. Что же случилось? Михаил Михайлович — математик, но свыше десяти лет тому назад опубликовал в журнале “Доклады академии наук” несколько весьма странных статей по физике. В дальнейшем его статьи стали отклонять: физическое сообщество их не приемлет. Вот тут-то он и заговорил об инквизиции. Ну, а если говорить серьезно, что комиссия кого-то посадила в тюрьму, выгнала с работы? Нет таких фактов! В таком случае словеса об инквизиции следует именовать демагогией. Надо сказать, что к отклонению статей М.М. Лаврентьева комиссия никакого отношения не имеет, хотя, не буду скрывать, будь я рецензентом, сделал бы то же самое. Даже если представить себе на минуту, что комиссия полностью “перекрыла кислород” академику М.М. Лаврентьеву, он мог бы попытаться опубликовать свои результаты в зарубежных журналах (разумеется, не всяких, а в журналах высокого уровня). Только ничего не выйдет. У физического сообщества единый взгляд на мир, и он сильно отличается от взгляда М.М. Лаврентьева. Еще раз повторю: подавляющее большинство сотрудников академии устало от вакханалии лженауки в стране и поддерживает нас. Ну, а наших противников в академии — меньшинство, буквально единицы.