Путешествие в окружающие миры животных и людей. Теория значения - фон Икскюль Якоб
Наряду с разнообразием видов возбуждения, проходящих сквозь рецепторы, и положением мышц, определяющим возможности деятельности эффекторов, в процессе всякого движения всех животных субъектов решающим является прежде всего количество и расположение клеток восприятия, которые при помощи своих сигналов восприятия наделяют перцептивными признаками объекты окружающей среды, а также количество и расположение клеток действия, которые своими сигналами действия наделяют те же объекты признаками действия.
Объект вовлечен в действие лишь в том случае, если он обладает необходимыми свойствами, которые могут служить, с одной стороны, носителями признаков восприятия, с другой — носителями признаков действия, которые должны быть соединены друг с другом, будучи частями общей структуры.
Связи между субъектом и объектом наиболее наглядно можно пояснить при помощи схемы функционального круга (илл. 3). Она демонстрирует, как субъект и объект встроены друг в друга, как они образуют закономерную целокупность. Далее, если мы представим себе, что субъект связан несколькими функциональными кругами с одним объектом или несколькими разными объектами, то получим первый фундаментальный тезис учения об окружающем мире: все животные субъекты, самые простые и самые сложные, в равной степени совершенно приспособлены каждый к своему окружающему миру. Простому животному соответствует простой окружающий мир, сложному — окружающий мир столь же богато разветвленный.
Илл. 3. Функциональный круг
Поместим теперь в схему функционального круга клеща в качестве субъекта, а млекопитающее — в качестве его объекта. И мы увидим планомерную и последовательную работу трех функциональных кругов. Кожные железы млекопитающего образуют носитель признаков восприятия первого круга, ибо раздражение от масляной кислоты вызывает в органе восприятия специфический перцептивный признак, который переносится вовне как обонятельный признак. Процессы в органе восприятия благодаря индукции (о которой нам ничего не известно) вызывают в органе действия соответствующие импульсы, следствием которых является то, что клещ отрывается от своей опоры и падает вниз. Клещ сообщает шерсти млекопитающего, на которую он упал, признак действия — удар, в свою очередь запускающий у клеща осязательный признак, при помощи которого погашается обонятельный признак масляной кислоты. Новый признак восприятия приводит к тому, что клещ начинает бегать и перемещается до тех пор, пока этот признак не погашается на первом свободном от шерсти месте кожи другим перцептивным признаком — теплом, вслед за чем следует укус.
Без сомнения, в данном случае речь идет о трех рефлексах, сменяющих друг друга, которые всякий раз вызываются объективно данным физическим или химическим воздействием. Однако довольствоваться этим утверждением, посчитав, что проблема уже решена, может только тот, кто изначально не видел саму ее суть. Для нас имеет значение не химическое раздражение, которое вызывает масляная кислота, не механическое (спровоцированное шерстью) или тепловое раздражение кожи, но только тот факт, что из тысячи воздействий, источником которых являются свойства тела млекопитающего, лишь три становятся носителями признаков перцепции для клеща. Почему именно эти три, а не какие-либо иные?
Мы имеем дело не с обменом энергией между двумя объектами, но речь здесь идет о связях между живым субъектом и его объектом, и эти связи осуществляются в совсем иной плоскости, а именно между перцептивным признаком субъекта и раздражением объекта.
Клещ неподвижно висит на конце ветки над лесной поляной. Его расположение позволяет ему упасть на млекопитающее, пробегающее мимо. Никакой раздражитель из его окружения не достигает до него. И вот приближается млекопитающее, кровь которого нужна клещу для продолжения потомства.
И происходит нечто удивительное: из всех воздействий, исходящих от тела млекопитающего, раздражителями становятся лишь три, и притом в определенной последовательности. Во тьме огромного мира, простирающегося вокруг клеща, три раздражителя светят словно сигнальные огни и служат клещу указателями, которые твердо ведут его к цели. Чтобы ориентироваться таким образом, у клеща вне его тела с рецепторами и эффекторами имеются три перцептивных признака, которые он может использовать как ориентиры. Эти признаки восприятия так строго предписывают порядок его действий, что клещ может проявлять только совершенно определенные признаки действия.
Весь богатейший мир, окружающий клеща, съеживается и превращается в нечто скудное, состоящее главным образом из трех признаков восприятия и трех признаков действия, — это и есть его окружающий мир (умвельт). Однако именно скудность этого окружающего мира обеспечивает надежность действий, а надежность важнее, чем богатство.
Как мы видим, на примере клеща можно вывести основы построения окружающих миров, которые применимы ко всем животным. Но клещ обладает еще одной очень примечательной способностью, позволяющей нам глубже взглянуть на проблему окружающих миров.
Очевидно, что такой счастливый случай, когда млекопитающее приходит под ветку, на которой сидит клещ, выпадает крайне редко. И даже если в кустарнике таится множество клещей, это невыгодное обстоятельство всё равно остается неблагоприятным условием для продолжения вида. Для повышения вероятности того, что на пути добычи окажется клещ, необходимо, чтобы он также обладал способностью долгое время оставаться без пищи. И действительно, клещ обладает исключительной способностью такого рода. Согласно наблюдениям, проводившимся в Зоологическом институте в Ростоке, клещи, совсем не принимающие пищи, оставались живыми на протяжении восемнадцати лет[42]. Клещ может ждать восемнадцать лет — мы, люди, на это не способны. Наше человеческое время состоит из ряда моментов, то есть очень кратких временных отрезков, на протяжении которых мир остается неизменным. Пока длится один момент, мир замирает. У человека такой момент охватывает одну восьмую секунды[43]. Позже мы увидим, что длительность моментов у разных животных разнится, но как бы мы ни определяли эту длительность для клеща, его способность переносить неизменную окружающую среду в течение восемнадцати лет находится за пределами возможного. Потому нам следует предположить, что клещ в период ожидания находится в подобном сну состоянии, которое прерывает на несколько часов и наше время. Только в окружающем мире клеща в период ожидания время покоится не на протяжении часов, а многие годы и приводится в движение, когда сигнал масляной кислоты пробуждает клеща к новой деятельности.
Что дает нам это открытие? Нечто очень значимое. Время, обрамляющее все события, представляется нам единственной объективной данностью по отношению к пестрой изменчивости его содержимого, и теперь же мы видим, что над временем своего окружающего мира господствует субъект. Прежде мы говорили: без времени не может быть живого субъекта; теперь мы вынуждены сказать: без живого субъекта не может быть времени.
В следующей главе мы увидим, что то же самое относится и к пространству: без живого субъекта не может быть ни пространства, ни времени. Тем самым, указав на решающее значение субъектов, биология окончательно примкнула к учению Канта, которое она намеревается использовать с позиций естественных наук в учении об окружающей среде.
1. Пространства окружающих миров
Подобно лакомке, которого в пироге интересует только изюм, клещ из всех предметов окружения выделил только масляную кислоту. Нам важно знать не то, какие вкусовые ощущения испытывает от изюма лакомка, а лишь тот факт, что изюм относится к признакам восприятия его окружающего мира, так как он имеет для лакомки особое биологическое значение. Мы не задаемся вопросом и о том, как клещ ощущает на запах и вкус масляную кислоту, но только констатируем факт, что она, будучи биологически значимой, становится признаком восприятия клеща.
