Монголо-татарское нашествие на Русь. XIII век - Вадим Викторович Каргалов
Но не только и даже не столько недостаточная численность русских войск предопределила поражение в войне с монголо-татарскими завоевателями. Основной причиной, обусловившей военную слабость Руси, была феодальная раздробленность. Страна была разделена на многие феодальные княжества, фактически не связанные между собой. Интересы феодальных правителей не выходили за пределы своей вотчины. Даже грозная опасность нашествия не могла заставить русских князей объединиться.
С феодальной раздробленностью страны был связан и феодальный характер ее вооруженных сил. Дружины князей и городские ополчения были разбросаны по огромной территории, не связаны между собой, и сосредоточение сколько-нибудь значительных сил встречало почти непреодолимые трудности. Именно феодальная раздробленность Руси позволила многочисленной и объединенной единым командованием монгольской армии по частям разбивать разрозненные русские рати.
Русские княжеские дружины были по тому времени превосходным войском. Вооружение русских дружинников — как наступательное, так и оборонительное — славилось далеко за пределами Руси. Массовым было производство тяжелых оборонительных доспехов — шлемов, кольчуг и «броней». Даже такой, далеко не перворазрядный князь, как Юрий Владимирович Белозерский, мог, по словам летописца, выставить «тысячу бронные дружины белозерские». Русские летописцы полны рассказами о сложных тактических планах, искусно задуманных и проведенных походах и засадах княжеских дружин.
Однако, при всех своих превосходных боевых качествах, княжеские дружины были сравнительно малочисленными и редко превышали несколько сот человек. Для организованной обороны страны от сильного противника этого было ничтожно мало. Кроме того, княжеские дружины из-за своего феодального характера являлись малопригодными к действию большими массами, под единым командованием, по единому плану. Так было, например, в сражении при реке Калке, когда русские княжеские дружины не смогли добиться успеха, несмотря на численное превосходство.
Основную массу вооруженных сил русских феодальных княжеств составляли городские и сельские ополчения, которые набирались в момент опасности. Если княжеские дружины, как правило, превосходили по качеству вооружения монголо-татарскую конницу, то про ополчения этого сказать нельзя. Как показали раскопки советским археологом профессором А. В. Арциховским курганов — погребений сельского населения (основного контингента, из которого состояло ополчение), мечи — оружие профессиональных воинов — встречались очень редко, то же самое можно сказать и о доспехах, обычным оружием ополченцев-смердов были топоры, рогатины, реже копья. Уступая монголо-татарам в качестве вооружения, спешно набранное из крестьян ополчение уступало воинам-кочевникам и в умении владеть оружием.
Не могли быть непреодолимыми препятствиями для монголо-татарских завоевателей и укрепления русских городов. Прежде всего русские города XIII столетия имели сравнительно немногочисленное население. Только наиболее крупные из них (Новгород, Чернигов, Владимир, Галич, Киев, Полоцк, Смоленск) насчитывали 20–30 тыс. жителей и могли выставить в случае опасности 3–5 тыс. воинов. Ростов, Суздаль, Рязань, Переяславль-Русский были еще меньше, а население остальных городов редко превышало одну тысячу человек. Если учесть, что каждый город сопротивлялся в одиночку и немногочисленным защитникам его противостояли десятки тысяч хорошо вооруженных монголо-татар, то исход борьбы был в значительной степени предопределен.
Укрепления русских городов, в большинстве деревянные, усиленные валами, рвами и естественными препятствиями (крутые берега рек, откосы холмов, болота и т. д.), были неплохо приспособлены для обороны во время феодальных усобиц. В междоусобных войнах княжеские дружины старались ворваться за городские стены врасплох, а в случае неудачи обычно приступали к «облежанию» града, то есть к пассивной осаде, чтобы отрезать осажденных и вынудить их к сдаче после того, как кончатся запасы продовольствия и воды. Только накануне нашествия Батыя оборонительные сооружения русских городов начали приспосабливаться к противодействию активной осаде с применением таранов и метательных машин. Массовое применение осадной техники против деревянных русских городов обеспечило решающее преимущество завоевателям.
В этих условиях можно только поражаться героизму и мужеству горожан и крестьян Русской земли, которые при подавляющем превосходстве завоевателей не только оказали им длительное и упорное сопротивление, но и нанесли врагу в кровопролитных боях такие потери, что монгольские ханы оказались не в состоянии осуществить свои планы завоевания стран Центральной и Западной Европы.
Враг на рязанских границах
На опасном месте стоит Рязань. С юга к самой реке Проне подступило «Дикое поле», раздолье для лихих, половецких наездников, здесь, среди дубовых перелесков, сшибались с ними рязанские наездники, катились в степную траву русские и половецкие головы. Столетиями шла война со степью. Чуть ли не у каждого второго рязанского воина — сабля кривая, тугой половецкий лук, бешеный степной конь — аргамак. С востока из дремучих лесов выходила мордва, вырезала дозорные заставы широкими ножами. Скакали тогда гонцы в рязанские грады, спешно собиралась рать, а мордвы уже и след простыл — спряталась в свои леса. С севера грозил Рязани стольный град Владимир, оружием требовал от рязанских князей покорности. Хуже половцев разоряли рязанскую землю великокняжеские полки, дотла жгли города, уводили за Клязьму тысячи пленных. Ослабевал Владимир в усобицах — с запада подступал Чернигов, посылал из городов по Десне и Сейму удалые конные дружины.
Что ни год — то набег, что ни десять — рать великая. Видно, оттого обстроилась рязанская земля со всех сторон крепостями — градами. Поднялись города на высоких речных берегах, преграждая путь врагам. На севере — Ростиславль, Борисов-Глебов, Переяславль-Рязанский, Ожск, на западе — Зарайск, на юге — Пронск и Белгород, а с северной лесной стороны — Ишеславец да Исады.
Много раз отбивали храбрые рязанские дружины нападения врагов. Но никогда еще не угрожала Рязани такая грозная опасность, как осенью 1237 года: к рязанским рубежам сходилась для зимнего похода бесчисленная монголотатарская рать. Подходила конница, воевавшая с аланами на Северном Кавказе. Из половецких степей спешили монголотатарские отряды, закончившие «облаву». Полки Батыя и других ханов, громившие земли буртасов, мокши и мордвы, тоже двинулись к рязанским рубежам. Огромное монголотатарское войско выполняло приказ ханов, которые собрались где-то в степях на курултай и решили начать нашествие на Северо-Восточную Русь ближайшей зимой.
Источники дают возможность определить место, где собирались монголо-татарские полчища перед вторжением в Рязанское княжество. Венгерский монах Юлиан сообщает и своих записях, что таким местом были, во-первых, южные границы Рязанского княжества и, во-вторых, окрестности города Воронежа, возле реки Дона. В какой степени правильны эти сведения?
Тверской летописец, подробнее других писавший о событиях, предшествовавших вторжению полчищ Батыя в Рязанское княжество, сообщает, что монголо-татары стояли «под Черным лесом и оттуда пошли безвестно на Рязанскую землю лесом». «Темные боры» («Черный лес»), которые были хорошо известны летописцам и представляли собой
