Коллектив авторов - Современная космология: философские горизонты

Сейчас мы находимся на пороге крупного сдвига в представлениях об эволюционной самоорганизации Вселенной, который повлечет за собой появление новых нюансов в концепции физической реальности. Дело в том, что археокосмология подошла к необходимости исследовать смену самих типов физических реальностей и становление во времени реальностей наблюдаемых типов. Понятие физической реальности обогащается тем самым аспектом историзма. Если раньше каждой фундаментальной теории соответствовал один определенный тип физической реальности, то сейчас ситуация оказывается более сложной. Теория должна описать происходящие во Вселенной изменения, которые характеризуются последовательным переходом от одного типа реальности (например, такого, в котором еще нет элементарных частиц, привычных нам пространственно-временных структур и известных типов физических взаимодействий) к последовательно развертывающимся реальностям других типов, вплоть до появления наблюдаемых нами.

Детали этих процессов пока далеки от ясности, но все же трудно сомневаться, что природа опять навязывает нам необходимость перемен в самых основаниях научного знания. На мой взгляд, не исключено, что это все-таки потребует включения в фундамент физики стрелы времени (возможно, в рамках Теории Всего).

Проблема теории и реальности в космологии имеет также другие, более конкретные аспекты, например, связанные с осмыслением объекта этой науки. Релятивизация многих фундаментальных понятий физики почти не затронула понятие Вселенной как целого, что вызвало недоразумения. Расщепления философского понятия «мир» и космологического понятия «Вселенная как целое», относящегося к сфере физической реальности, долгое время не происходило. Обычно принимали, что научный образ Вселенной заменяет прежние философские рассуждения о мире, которые стали излишними.

Наиболее распространенной в космологии — классической и релятивистской — была традиционная точка зрения: Вселенная — это и есть «все сущее». Как сказал А. Пуанкаре, «Вселенная издана в одном экземпляре». Далее высказывались утверждения, что Вселенная единственна по определению. По словам Д. Шама (другая транскрипция Д. Сиама): «Мы не можем допустить существования многих миров, расширяющихся, сжимающихся, более однородных, менее однородных и т. д… Существует только одна Вселенная… других вселенных, по определению, не может существовать»[19]. (Речь в данном случае идет о физической Вселенной, причем в контексте релятивистской космологии). Но, во-первых, «все сущее» — категория философская, она не обозначает какого-либо физического объекта, во-вторых, проблема объекта космологии — сугубо эпистемологическая, и ее нельзя подменить никакими определениями.

На первый взгляд, для «расщепления» философского понятия мира (универсума) и Вселенной как миров космологических теорий было бы достаточно отметить, что они концептуализируются в сознании совершенно по-разному. Обозначаясь одним и тем же термином, первое из них свою концептуальную определенность получает в системе философских категорий, другое же — экстраполяцией космологической теории, ее физико-математического аппарата. Но в том-то и дело, что в космологии долгое время доминировал образ «всего сущего», который возник до и независимо от космологической теории и априорно считался объектом космологии.

Мне всегда казалось, что в некоторых рассуждениях по поводу существования объекта космологической теории, т. е. реальности, которую она описывает, налицо логическая нестыковка. В самом деле, наблюдаемая Вселенная — объект, несомненно, физический. Что же касается «всего существующего», то природа этого объекта зависит от смысла, который вкладывают в понятие существования. Этот смысл может быть философским, логическим, математическим, может быть и физическим (но не только и не исключительно!). Соответственно были введены разные типы критериев существования. Отсюда следует, что «всему существующему» возможно придавать неодинаковые смыслы, в том числе и совершенно отличные от принятого в космологии. Это понятие может оказаться уже его космологического смысла, а может оказаться и несоизмеримо шире. Что же мы, собственно говоря, имеем в виду, рассуждая обо всем существующем как объекте космологии. Как этот объект конструируется в системе знания? Не всегда, но во многих случаях все сущее принимают на интуитивном уровне как «тотальность всех вещей», «все, что может быть помыслено», то есть некое всеобъемлющее метафизическое целое; и вот частью этого заданного интуитивно метафизического целого считают наблюдаемую физическую Вселенную. Но материальный мир не физический объект, а философская идея, причем разрабатываемая далеко не во всех философских концепциях. Отсюда, на мой взгляд, и возникли многие недоразумения, связанные с пониманием объекта космологии. Я считаю, что экспликация смысла понятия «Вселенная как целое» в контексте познавательной деятельности космологов необходима не менее, чем других используемых ими понятий (пространства, времени, эволюции, причинности и др.). В противном случае невозможно ответить, например, на вопрос: какой именно физический объект был порожден Большим взрывом?

Смысл философского понимания «всего существующего» решающим образом зависит от контекста философской концепции, но в любом случае качественно отличается от одноименных физических смыслов. Если бы философскому понятию «всего существующего» можно было бы приписать смысл некоего всеобъемлющего физического объекта, то оно немедленно ушло бы из сферы философии в физику. Именно так и считают некоторые космологи, по мнению которых современные космологические модели заменили собой математические образы Вселенной как целого, делая последние попросту излишними. Но это неверно. В культуре функционируют и философские образы мира как целого, и их физические аналоги, причем их смыслы различны.

Поясним сказанное на примере космологических антиномий Канта, оставивших глубокий след в истории философии. В них, как известно, рассматриваются некоторые утверждения относительно мира в целом (например, конечности и бесконечности пространства и времени). Обсуждая вопрос о мире как целом, Кант сформулировал четыре, как он их назвал, космологические идеи, и соответствующие им антиномии: тезисы, которые доказываются, по его мнению, столь же убедительно, что и противоположные им. Мы рассмотрим только первую антиномию, причем лишь в контексте, позволяющем уточнить, какой смысл вкладывал Кант в понятие «мир».

Космологические антиномии Канта слишком хорошо известны для того, чтобы снова воспроизводить доказательства содержащихся в них тезисов и антитезисов. Согласно первой из космологических антиномий Канта, тезис: «Мир имеет начало во времени и ограничен также в пространстве» и антитезис: «Мир не имеет начала во времени и границ в пространстве, он бесконечен и во времени и в пространстве» — одинаково истинны или, точнее, одинаково ложны[20]. Отсюда Кант сделал вывод о непознаваемости вещей самих по себе. Наука, по Канту, занимается лишь феноменальным миром.

Нас интересует вопрос: какое понятие мира в целом использует Кант в своих рассуждениях — философское или же физическое? Обычно вопрос в такой форме не ставится, поскольку способен вызвать возражения или даже протесты. Но только рассмотрев этот вопрос, мы сможем понять, почему космологи XX в. (начиная с А. Эйнштейна и A.A. Фридмана, вплоть до A.JI. Зельманова, С. Хокинга и Р. Пенроуза) не обращались к антиномиям чистого разума, решая проблемы конечности и бесконечности Вселенной на совершенно иных путях.

Для рассмотрения интересующего нас вопроса, необходимо, на самом деле, коснуться трех его аспектов: во-первых, логической структуры антиномий, во-вторых, довода о непознаваемости «вещей в себе», в-третьих, уже на этой основе, выяснить, какой смысл имеет у Канта понятие «мир», отличается ли оно от понятия «Вселенная как целое» в космологии или же нет.

Относительно логической структуры антиномий Канта высказываются противоречивые суждения. Некоторые философы считают доказательства тезисов и антитезисов этих антиномий логически корректными. Другие, напротив, склонны находить нестрогости как в исходных допущениях, сделанных Кантом при формулировке рассуждений, так и в самой логике его рассуждений. Мне наиболее близка оценка космологических антиномий, которая была дана Гегелем[21]. Он показал, что проблема конечности и бесконечности мира во времени и пространстве рассматривается Кантом в плане существования количественных границ мира, т. е. сводится к вопросу «ограничен ли или не ограничен мир во времени и пространстве». Существенно, по словам Гегеля, что мир в пространстве рассматривается Кантом «не как некое становящееся, а как некое завершенное целое». Но это противоречит утверждению Канта, что невозможно принять бесконечное протекшее время. Обсуждая тезис кантовской антиномии, Гегель продолжает: данный момент времени — ничто иное, как некоторая определенная граница во времени. «В доказательстве, следовательно, предполагается граница времени как действительная. Но это и есть именно то, что должно быть доказано, ибо тезис состоит в том, что мир имеет начало во времени»[22]. Следовательно, не было никакой необходимости вести доказательство от противного (что мы находим у Канта) или даже вообще строить доказательство, т. к. доказываемый тезис уже включен в основания доказательства. То же самое касается, по Гегелю, и доказательства антитезиса.