Владимир Обручев - Мои путешествия по Сибири
Верстах в пяти-шести от рудника, Тельбес впал в р. Мундыбаш того же горного типа, но немного крупнее, а четверть часа спустя мы выплыли уже в Кондому — большую и менее быструю реку. По ней мы плыли вниз еще час или полтора, любуясь ее высокими берегами, в которых выступали большими утесами светлые и красноватые осадочные породы в некрутом залегании, а в одном месте правого берега, сейчас ниже устья, р. Мундыбаш, обратил на себя внимание большой утес какой-то изверженной породы, разбитой на правильные столбы.
Возле деревни Кузодеевой мы простились с нашим гребцом и прошли на земскую квартиру, где заказали себе обед и лошадей, чтобы ехать по тракту прямо в Бийск. По прямой линии до этого города от Кузодеевой 150 верст, по тракту на 20—25 верст больше. Местность неинтересная — плоские высоты, занятые лесом или полями, небольшие речки в широких долинах, села; обратил на себя внимание большой лес из одной осины на каком-то перегоне. Мы ехали всю ночь и утром с последнего перевала увидели Бийск, раскинувшийся внизу на равнине правого берега р. Бии и казавшийся большим селом из серых деревянных зданий. На южном горизонте, далеко за рекой, поднимались низкие предгория Алтая, а за ними кое-где синели круглыми горбами и более высокие горы, но снеговых цепей не было видно.
Заехали в центре города в какую-то гостиницу в двухэтажном доме; в верхнем этаже были номера для приезжих, в нижнем — ресторан. На пристани пароходства в складе нашли свои вьючные чемоданы и ящики, прибывшие уже из Томска, и перевезли их в гостиницу.
По заказу номерного к нам пришли ямщики, возившие дачников и туристов из Бийска в глубь Алтая. Я не хотел ехать по трактам на перекладных, а собирался выбирать маршруты согласно своим задачам, ездить медленно и останавливаться где и сколько нужно для осмотра обнажений. Поэтому я нанял две пары — крытую повозку для себя и телегу для багажа — на целый день, до первого крупного алтайского села, где можно было найти других ямщиков на тех же условиях — поденная плата, остановки по дороге, где нужно, ночлеги по возможности в поле, а не в деревнях. Палатка была взята с собой, ночевать летом на чистом воздухе лучше, чем в селе, где в комнатах душно, могут быть мухи, клопы, блохи, шум на дворе или за стеной. Я думал, что и ямщики предпочтут начлеги в поле, где корм для лошадей бесплатный, а в селе нужно покупать сено; в этом отношении я не ошибся, да и в других также — мы ехали, не торопясь, делали от 30 до 50 верст за день с остановками, так что лошади не уставали, а ямщики были довольны.
Закупив провиант, мы выехали на следующий день из Бийска, переправились через полноводную широкую р. Бию выше ее слияния с р. Катунью и поехали по так называемому Уймонскому тракту, пересекающему до с. Абай горы и долины Западного Алтая (западнее р. Катуни) с севера на юг. Последовательное описание наших наблюдений даже в сокращенном виде заняло бы много страниц и без подробной карты было бы неинтересно. Поэтому нужно ограничиться общими характеристиками по посещенным районам Алтая.
За р. Бией мы ехали по плоским холмам, поросшим сосновым бором и представлявшим старые сглаженные речные дюны. На юге видна была уже первая цепь Алтая, круто поднимающаяся над равниной и протянутая ровной линией с востока на запад. Но когда мы, после переправы через р. Катунь, поехали прямо на юг по равнине, почти сплошь распаханной, и добрались до этой первой цепи — оказалось, что она расчленена широкими устьями речных долин на отдельные группы плоских гор и холмов, имевших особые названия — сопки Мохнатая, Бобырган, Сурья, Степанова и др. На некоторых кое-где выступали скалы,— на Мохнатой, возле которой шла дорога, они состояли из массивного гранита. Эго обстоятельство вместе с резким окончанием гор позволяло думать, что северная окраина Алтая ограничена большим разломом.
Вступив в горы, Уймонский тракт не мог итти все время по какой-либо одной из долин потому, что горные гряды и разделяющие их речные долины Западного Алтая направлены не с юга на север, как можно было ожидать на основании общего подъема местности с севера на юг, где вдали видны были высокие горы. Цепи гор и главные долины все тянутся с юго-востока на северо-запад, и тракт на всем протяжении идет то некоторое время, верст десять-тридцать, вверх по широким долинам главных рек — Каменки, Песчанки, Ануя, Чарыша на юго-восток, то поворачивает вверх по долинам их левых притоков, поднимается на перевал через горные цепи и спускается по долинам правых притоков в следующую главную долину. Таким образом, маршрут состоит из отрезков, направленных то на юго-восток, то на юго-запад и юг, чередующихся один с другим. Поэтому путешественник видит попеременно то широкие долины главных рек, в которых расположены селения, пашни, выгоны, луга, то более узкие долины их притоков, в которых преобладают леса с полянами; на склонах часто видны скалы, а вместо русских сел кое-где стоят конические юрты алтайцев. По мере движения на юг горные цепи, через которые переваливает дорога, становятся выше и уже между реками Песчаной и Ануем именуются «белками»; так алтайские жители называют все вершины, на которых летом долго залеживается зимний снег и рано выпадает осенний; они называют так и вечно снеговые дели, которые в литературе принято обозначать уже «альпами». Между р. Ануем и Чарышем перевал через Талицкие белки достигал уже 1200 м, а соседние вершины поднимались на 300—400 м выше.
Фиг. 65. Река Чарыш и гора белого мрамора (известняковый риф) на ее берегу ниже с. Устькан. Вид вниз по реке на северо-запад
Но формы всех гор были округленные, сильной скалистости не замечалось. Фиг. 65 и 66 дают понятие о ландшафте. Отмечу еще, что уже на горной цепи между р. Каменкой и р. Песчаной сосна, преобладавшая по северной окраине Алтая, сменилась лиственницей — характерным деревом Западного Алтая, образующим не мрачную тайгу, а светлые, легко проходимые красивые леса. Вершины белков уже поднимаются выше границы леса и заняты богатыми альпийскими лугами. Населенность главных долин — величина и количество селений — уменьшалась с севера на юг, где уже преобладали аилы алтайцев. Последний участок дороги между верховьем р. Чарыша и долиной р. Абай был направлен прямо на юг, пересекая высокие Коргонские белки, и был самый пустынный и дикий.
Фиг. 66. Лесостепь в широкой долине р. Чарыш, выше с. Устькан (Алтай). Наша стоянка под лиственницами
От с. Абай, расположенного в нижнем течении одноименной речки и среди Абайской степи, ограниченной с востока Тюгурюкским хребтом, Уймонский тракт меняет свое общее направление из северо-южного в почти западно-восточное. Он идет по нижнему течению р. Абай, по нижней части долины р. Коксу до селений Верхний и Нижний Уймон на ВЮВ; мы проехали в том же направлении и дальше до с. Котанда, последнего в этой почти широтной части долины р. Катуни. Долина р. Коксу, сначала еще широкая, в низовьях суживается и дорога идет по Синему «бому», высоко по левому склону узкой долины, ограниченной с севера отрогами хребта Теректинского, с юга длинным выступом хребта Листвяга; по дну долины внизу вьется эта большая река. Вдали уже видны острые вершины Катунских альп. За д. Кексу, в устье этой реки, дорога переходит в очень широкую долину р. Катуни, представляющую в этой части сухую Уймонскую степь. На севере резко поднимается над ней высокой и крутой стеной с волнистым гребнем хребет Теректинский, вершины которого представляют белки; на юге—длинный и сильно расчлененный северный склон Катунских альп, над которым на горизонте высятся снеговые пики. Селения расположены или у самого берега Катуни, или, поменьше,— в устьях боковых долин с Теректинского хребта у северной окраины степи, достигающей 8—10 верст ширины.
Среди этой степи мое внимание обратил на себя невысокий узкий вал, длиной около 2 верст, который тянется с ССЗ на ЮЮВ над степью он поднимается от 2 и до 4— 6 м; гребень его настолько плоский, что по нему можно ехать в телеге; он местами ровный, местами понижается и в двух-трех местах разорван более глубокими выемками, возле которых по сторонам вала небольшие холмики. Почва вала — песчано-галечная, есть и мелкие валуны. Это, вероятно, оз одного из ледников, спускавшихся с Катувских альп на север и пересекавших р. Катунь, или же древнего ледника Теректинского хребта. В литературе описание и объяснение этого вала мне не попадалось. К Катуни степь обрывается высокой террасой. Немного севернее вала среди степи возвышается уединенная скалистая сопочка, которую мы, конечно, осмотрели. Она состоит из древних зеленых сланцев, сильно смятых и плойчатых, круто падающих на север. Можно думать, что эта широтная часть долины р. Катуни представляет грабен, т. е. понижение между двумя разломами, а сопочка является выступом на поверхности грабена.
